– Идет, – в тон ей ответила я, – но, если яуслышу хоть на один из моих вопросов слово «не знаю» или поймаю тебя на лжи,тогда лишишься остальной оплаты.

– Спрашивайте, – кивнула блондинка, быстро прячаполученные купюры.

– Рассказывай все про vip-номера и ихпосетителей, – потребовала я.

Беатриса, как послушная первоклашка, сложила руки на коленяхи затрещала сорокой.

– Комнаты, где самые важные клиенты могут веселиться отдуши, оборудованы в подвале. Для пущего удобства туда ведет отдельный вход, содвора. Если не желаете пользоваться парадной дверью, можно проникнуть впомещение незаметно. Джонни поставил на обслуживание випов самых опытных людей,готовых выполнить любой их каприз. Взбредет гостю на ум съесть экзотическоеблюдо, которое не способен состряпать местный повар, – отправят гонца внужный ресторан. Захочет посетитель погладить живого тигра – притащат хищникаиз зоопарка, весь вопрос упирается только в количество казначейских билетов, скоторыми согласен расстаться клиент. Правда, до общения с хищниками дело покане доходило, до сих пор посетители требовали лишь гастрономических безумств,элитной выпивки, девок, кокаина или других стимуляторов.

– Джонни рискует, связываясь с наркотиками, –поморщилась я, – вдруг кому-нибудь плохо станет или, не дай бог, умрет.

Беатриса хмыкнула.

– Во всех клубах есть дилеры: травка, экстази, герыч иновая забава, «райский сон». Если в общем зале кто переберет, его охранавынесет. А с випами Марат занимается, он все может, псих недоделанный!

– Почему вы так его называете? – Я обрадовалась,услышав знакомое имя.

Беатриса поежилась.

– Я его боюсь. Хорошо хоть, мы редко сталкивались.

– Он такой страшный? Или вы трусиха? – подначила ядевушку.

Горничная покосилась на дверь и, понизив голос, объяснила:

– Говорят, Марат в Чечне служил и там всяким трюкамнаучился. Вроде его бандиты в плен взяли, а он всех прирезал и ушел. Может,врут, но только у мужика тик, ртом дергает и глаза тухлые. Фу! Я жуть какобрадовалась, когда он уволился.

– Марат бросил работу в клубе? Почему?

Беатриса заерзала на жесткой скамейке.

– Знаю только, что Джонни матерился, орал в своемкабинете в телефон: «Марат…!..!» Переманили его! Он позвонил и заявил: «Джо,тут денег много дают, а работы мало. Прощай!»

– Давно Марат рассчитался? – трясясь отнетерпения, словно терьер, почуявший крысу, спросила я.

Беатриса закатила глаза.

– В понедельник он был. Во вторник у меня выходной, а всреду я пришла и вопль Джонни услышала. Стелка, кстати, тоже с работысвильнула, но ее уход Джо не разозлил, он Мэрилин сюда из зала перевел.

– Джонни, Стелла, Мэрилин, – это ведь псевдонимы?

– Имена для работы, – подтвердила Беатриса.

– Почему Стелла решила бросить службу?

– Она мне ничего не сказала, – обиженно протянулагорничная, – мобильный выключила! Ну и пусть! Плевать я на нее хотела!

– Вы дружили?

– Курили вместе, когда смены совпадали.

– Знаете адрес Стеллы? И как ее на самом деле зовут?

– Давайте остаток денег, – потребовала горничная.

Когда очередная порция купюр перекочевала в кармансверхкороткой юбчонки, Беатриса отцепила от пояса блокнот, взяла прикрепленнуюк нему ручку и, нацарапав пару строчек, протянула мне листок.

– Вот, Стелла Панкратова. Нам велят красивые имена себедля службы придумывать, но у Стелки родное подошло.

Я прочла: метро «Марьино», на маршрутке до остановки «Гараж»,пешком мимо зеленого забора. Пятиэтажка на пустыре, третий этаж, квартираслева, на двери краской написано «Киллер водка». Очень подробно описан путь.

– Спасибо. Но нельзя ли указать название улицы и номердома?

Беатриса развела руками.

– Я у нее два раза была, меня Стелла привозила, точногоадреса я не знаю. У нее есть сестра любимая, вот Стелка ее и развлекает, чтобыАлла не скучала, девочка инвалид.

Проведя большую часть ночи в клубе, в воскресенье я проспаладо двух часов дня, а потом, ругая себя за безделье, поспешила к метро«Марьино». Беатриса не обманула, первый же спрошенный мною водительмикроавтобуса ответил:

– Гараж? Отправляйся по шоссе прямо, тут заплутатьневозможно, нет ни одного поворота. Как увидишь здоровенный зеленый забор, там иостановка.

Я послушно отправилась в путь, довольно легко нашла забор,проехала вдоль выкрашенных в цвет взбесившегося салата бетонных плит, увиделапустырь и блочное здание, сплошь залепленное балконами, похожими на собачьибудки. Наверное, мысль о конуре для Шарика пришла мне в голову, потому чтонебольшие лоджии жители заделали чем бог послал, одни использовали фанеру,другие пластик, третьи стекло. С улицы дом выглядел отвратительно, и внутри оноказался на редкость неприятным. Очевидно, это был экспериментальный проектначала шестидесятых годов, времени, когда партия и правительство требовали отстроителей возводить как можно больше домов, архитекторы вынуждены былипланировать квартиры с четырехметровыми кухнями, ваннами, куда с огромнымтрудом помещался карлик, и комнатками, напоминавшими спальные отсекиматросов-первогодок, служащих на подводных лодках. Но пятиэтажка, в которой ясейчас находилась, побила все рекорды по миниатюрности.

Лестница здесь оказалась такой узкой, что даже мне пришлосьподниматься по ней боком. Окна, выходившие на площадки, напоминали форточки,они не имели подоконников, здесь отсутствовали батареи, и температура вподъезде почти сравнялась с уличной.

Звонка у двери не было, зато надпись «Киллер водка» резковыделялась на ободранном дерматине. Не решившись наступить на кусок телогрейки,служившей жильцам половиком, я постучала по филенке кулаком.

– Хто? – спросил грубый голос, и дверь отворилась.

Первым моим желанием было зажать нос рукой, таким смрадомнесло из квартиры, но огромным усилием воли я заставила себя улыбнуться испросила:

– Семья Панкратовых здесь проживает?