и зеркало, треснув, разбежалось паутиной.

27

Дачные домики закончились, и асфальтированная дорога плавно перешла в пыльную грунтовку.

– Куда мы едем? – спросила Наташа.

– Меня здесь друг недалеко ждёт. – Парень отвлёкся от дороги и глянул на неё.

– А потом?

– Потом в лес. Хочешь с нами? Ничего такого, обыкновенный пикник.

Наташа поправила на коленях спортивную сумку.

– А что за друг? – настороженно спросила она.

– Хороший друг. И даже полицейский.

– Правда?

– Не сомневайся. – Парень кивнул. – Кстати, если у тебя какие-то неприятности, можно с ним посоветоваться. У тебя ведь неприятности, я правильно понял?

Наташа не ответила. Она обернулась и посмотрела на дорогу – пыль висит почти как туман, но хорошо видно, что за ними по-прежнему никто не едет. Вдалеке тоже ни одной движущейся точки.

Можно успокоиться?

Наверное, можно. В конце концов, откуда бандиты могут знать, что я села в машину?

По обеим сторонам потянулись луга с зелёной травой.

Красиво. Зелень, когда её так много, всегда выглядит красиво. Говорят, зелёный цвет успокаивает нервную систему, так что смотри, девочка, смотри.

Машина забралась на холм, и перед ними, точно из-под земли, появился какой-то незнакомый здоровяк в пятнистых штанах и ветровке, с аккуратным чёрным рюкзаком на плече.

– А вот и наша доблестная… – сказал парень за рулём и остановил машину.

Здоровяк наклонился к открытому окну:

– Ого! Ты что, женился?

– Честно говоря, ещё даже не познакомился. – Парень пожал плечами.

– Непорядок! – Здоровяк сел в машину сзади и протянул Наташе руку: – Дедов моя фамилия. Можно просто Андрей.

– Наташа.

– Замечательно. А это Берестнев. Нормальный парень и, кстати, до сих пор не женатый. Ты к нему хорошенько присмотрись…

– Кончай трепаться. – Парень за рулём – Берестнев – чуть смутился. – Куда ехать-то?

– Прямо по дороге, до леса. – Здоровяк по фамилии Дедов указал направление. – Где повернуть – скажу.

Машина снова тронулась.

– Итак, – продолжил Дедов, обращаясь к Наташе, – стрелять умеешь или в первый раз?

– Как это – стрелять?

– Обыкновенно. Нажимаешь и – бац, бац! – Дедов расстегнул свой рюкзак и вытащил из него что-то вроде автомата. Чёрный металл матово блеснул. – Смотри, какая штука. Маленькая, но режет, зараза! Деревья косить можно.

– Куда мы едем? – Наташа забеспокоилась.

– А тебе что, Берестнев не сказал? По банкам стрелять.

– Куда?

– Да ты не волнуйся, банки не коммерческие, а обыкновенные – из-под пива и газировки такие, знаешь? Пустые бутылки тоже в достаточном количестве. Саня, ты ведь взял?

– Разумеется. – Берестнев кивнул.

Наташа покосилась на Дедова в зеркало заднего вида. Вроде не бандит: ведёт себя спокойно, без кривляний и характерных словечек.

– А ты действительно из полиции? – спросила она.

– Так он уже разболтал? – Дедов притворно хмыкнул. – Ну да, есть такое дело. Только это большой секрет. А тебя кто-то обидел?

– Да нет, уже всё нормально.

Наташа заставила себя улыбнуться.

28

Тяжело дыша, Шмель прошёл в другой конец коридора и снова остановился.

Кожу на голове жжёт так, словно её содрали живьём. Боль пульсирует и растекается, режет.

– Тва-а-арь…

Он посмотрел по сторонам.

Аптечка. Вот она, белый шкафчик с красным крестом, висит на стене. Там наверняка что-нибудь есть. Что-нибудь от этой жуткой боли.

Какие-нибудь таблетки, может быть, ампулы. Да что угодно, лишь бы морду не раздирало на части!

Шмель открыл дверцу маленького шкафчика и запустил руку в медикаменты.

Лейкопластыри, вата, бинты…

Какие-то витамины…

Таблетки от кашля… Одноразовый шприц…

Он выгреб всё из аптечки и сбросил на пол.

Ничего. Никаких обезболивающих таблеток или ампул с чем-нибудь подобным.

Ни одной.

Он со злостью ударил ладонью в стену:

– Сука!!!

Постоял. Вглянул в сторону кухни. Затем опустил глаза и разворошил ногой кучу медикаментов. Наклонился и поднял запаянный в плёнку одноразовый шприц.

Зашёл на кухню. Приблизился к плите и внимательно посмотрел на колпак вытяжки над ней. Положив шприц на стол, сунул руку в пространство за вытяжкой и тщательно пошарил там пальцами.

Ничего нет.

Шагнул правее и выдвинул ящик. Вилки, ложки. Пробки от когда-то выпитых бутылок, ещё какая-то мелочь. Поискав рукой снизу ящика, нащупал прилепленную полосу скотча и отодрал её. Пустая. Задвинул ящик обратно.

– Сссс…

Посмотрел на подоконник, ухватил растущий в горшке кустистый цветок и выдернул его вместе с землёй. На дне горшка оказался маленький целлофановый свёрток. Шмель забрал его, а цветок сунул обратно в горшок. Нетерпеливо развернул пакетик. Порошок белого цвета. Совсем мало – может быть, всего лишь щепотка.

Сосредоточенно посапывая, Шмель вытряс порошок в чайную ложку. Чуть приоткрыл кухонный кран и капнул туда же воды.

Не глядя пошарив рукой по столу, придвинул к себе круглую настольную зажигалку. Перещёлкнул рычажок, и над зажигалкой выскочило пламя.

Глаза защипало от пота. Шмель потёр их свободной рукой, но это не помогло, а сделало хуже: воспалённые веки стало резать так, будто он сунул в них красного перца.

– Сссссс!!!!..

Проморгался. Встряхнул головой.

Поместил ложку над пламенем и принялся её греть. Порошок довольно быстро растаял, растворился, и смесь зашипела мелкими пузырьками. Шмель убрал ложку с огня и пристроил её на спичечный коробок.

По щекам поползли капли пота. Ему вдруг стало не хватать воздуха, он с трудом сделал вдох. Хрипло, через силу, выдохнул. Схватил шприц и зубами надорвал упаковку. Снял с иглы защитный колпачок. Попытался опустить иглу в смесь, но не смог: рука дрогнула и ушла мимо ложки.

Наметился ещё раз.

Скользнул иглой по краю ложки – и опять мимо.

Почувствовал, как кожа головы вновь начинает обжигающе ныть.

Боль нарастает. Кажется, что невидимые