Многое здесь казалось странным. В озерах, ровно выложенных по берегу камнем, запрещено купаться и даже плавать на лодке, ловить рыбу. И это при не спадающей жаре под сорок градусов! И никто не растолкует, почему нельзя среди этого зноя насладиться прозрачностью водоемов.

«Русскому человеку тяжело переносить этот беспричинный запрет, — думал он, — хочется всегда знать, почему так, а не иначе? Наверное, эта любознательность у россиян в крови».

На все вопросы дочка объясняла, что так положено. Так делают все. И это повторяемое «все» — притом, что на улице редкий человек мог встретиться на пути, — отдавало мистикой. Волей-неволей обращало к чему-то невидимому, неосязаемому. Через полторы недели утром за завтраком дочка радостно сообщила:

— Сегодня Тет отвезет вас в парк аттракционов и аквапарк! Не забудьте взять плавки. Подмигнула отцу.

Тет удивленно посмотрел на нее:

— Разве? Я собирался?

— Ну, ты же едешь завтра утром по делам в Чикаго? — не давая ему опомниться, щебетала дочь. — Вот заодно и отвезешь их!

Данила счастливо посмотрел на мать и обнял её руками, прижав голову к покрытому мурашками обнажённому предплечью. Затем указал пальцем на брюки деда, засмеялся.

Василий понял.

— В этот раз ты меня не проведешь! — улыбнулся он, подхватывая внука на руки и теребя его. — Куплю себе плавки как у всех!

Сразу после завтрака Данила сел за компьютер тут же в гостиной. Уверенно заколотил по клавишам. Через некоторое время махнул деду. На экране монитора Василий увидел сайт чикагского парка аттракционов с видами развлечений, расписанием и стоимостью билетов.

«Странно, — подумал он, посмотрев вокруг, — а где же ковер, который они с матерью постоянно видели по скайпу, и фрукты с розами?» Наверное, Валерия разговаривала из своей спальни — решил он и снова углубился в монитор.

— Тет, — позвал Василий, — не хочешь записать, куда мы поедем?

— Так запомню, — отозвался он, не вставая из-за стола и кинув взгляд на экран.

…Несмотря на раннее утро, солнце уже палило нещадно. Василий надел светлые брюки и футболку. Пока Тет с внуком стояли в очереди за мороженым соком, он купил себе американские плавки салатного цвета. К его удивлению, это оказались не просто шорты. Внутри находилась сеточка, обтягивающая гениталии. В примерочной кабине он почувствовал, как плотно она охватывает бедра.

Вернувшись к машине, Василий сел на переднее пассажирское сиденье. Даниил устроился сзади посередине, чтобы лучше видеть дорогу. В путь! Тронулись! Мотор работал ровно. Колеса периодически постукивали на стыках, заставляя машину вздрагивать. Четыре полосы движения позволяли выбрать оптимальный режим езды.

Неожиданно ехавший впереди джип стал делать непонятные маневры — то притормаживал, то набирал скорость.

Тет, не меняя ряд, был вынужден повторять такой же ритм движения.

— Что они там, пьяные, что ли? — недовольно спросил Василий.

— Думаю, у них наступило время завтрака, — Тет стал уходить влево, идя на обгон.

— Вот видишь, Петрович, — сказал он, как только машины поравнялись, — в Европе женщины чего только не делают за рулем: причесываются, красят губы, подводят ресницы, щиплют брови! А здесь — жрут! Представляешь! Только жрут!!

И действительно! За рулем — тучная негритянка, похожая на ту в красных рейтузах, что подошла к Василию в аэропорту. Левая рука — на руле, в правой — надкушенный гамбургер. Она продолжала и продолжала… питаться. Периодически откладывала гамбургер на консоль сбоку от себя. Брала оттуда литровый пластиковый стакан с крышкой и через трубочку высасывала его содержимое с такой силой, что ее выпуклые щеки-мячики затягивались внутрь. Тут машина и начинала притормаживать, давая хозяйке возможность насладиться напитком. Затем стакан снова менялся местами с гамбургером. Щеки надувались, а джип набирал скорость.

Вскоре машина с негритянкой осталась позади, а по левой полосе, превышая ограничения скорости, проехала легковушка. На пассажирском сиденье развалился чернокожий парень, положив левую ногу на «торпеду», а правую по щиколотку выставив в окно.

— Вот! Черные нарушают! — процедил Тет, скосив глаза.

— У нас таких гонщиков — как собак бездомных! — ответил Василий, усмехнувшись, и вдруг вспомнил, что в Америке ещё не видел ни одной беспризорной собаки. — Большой штраф за скорость у вас дают?

— За ноги больше дают! — ответил Тет. — Могут в тюрьму отправить!

— За какие ноги? — не понял Василий.

— По правилам нельзя высовывать ноги в окно.

— Ха-ха! — засмеялся Василий. — А голову можно? А руку?

— Это можно! — усмехнулся Тет.

— Что, так и написано в правилах движения, — не унимался Василий, ему стало интересно, — а почему?

— Наверное, нога оскорбляет человеческое достоинство других автомобилистов! — ответил Тет. — Здесь всё, что может оскорблять человеческое достоинство, запрещено!

— Интересно, а эта толстуха, как мясорубка поглощающая свой завтрак на глазах у всех — не оскорбляет достоинство?

— Нет, — улыбнулся Тет, — еда здесь святое! Моя бывшая жена похожа на эту мадам! Спала до последнего, а потом вскакивала и — к Макдональдсу. Не вылезая из машины, подъезжала к окошечку и заказывала огромный гамбургер. Глядя на нее, мне всегда казалось, что огромная черная котлета поглощает себе подобную, только маленькую! Противно было садиться в ее машину. Везде хлебные и мясные крошки. Пластик липкий от пролитой засохшей колы. Просто свинарник.

Василий представил себе эту картину, и его передернуло:

— Может, они торопятся постоянно? Некогда рассиживаться по ресторанам, ждать, пока заказ выполнят.

— А куда собственно здесь спешить, Петрович?!

— Ну, на работу… После — с детьми пообщаться. В спортзал сходить, родственников навестить!

— Может, и так, — на несколько минут Тет умолк, углубившись в воспоминания.

В этот момент зазвонил телефон. Тет извлек его из кармана и приник ухом. Немного нервно стал разговаривать по-английски, периодически упоминая слово «Чикаго». Данила повернулся к отцу. Было похоже, что он внимательно слушает и всё понимает, но лицо ничего не выражало.

Тет закончил разговор, со стуком брякнул телефон на панель перед собой — будто он во всем виноват. Погрузился в раздумье.

— А зачем же ты на ней женился? — спросил Василий, чтобы разрядить обстановку. Пошутил: — Не боялся, что она тебя как-нибудь в постели с гамбургером перепутает?

— На ком? — не понял Тет, но через пару секунд вопрос полностью дошел до его сознания:

— Американцем хотел стать.

— Ну, и что же? — полюбопытствовал Василий.

— Не смог осилить по мужской части.