— Ха-ха! — засмеялся Василий, — попробуй такую осиль!

— Вот она так и сказала, — продолжил Тет невесело, — не можешь, тогда плати! А откуда у меня такие деньги? Пошла в полицию и заявила, что я обманул ее, женился ради гражданства. Так меня чуть не экстрадировали в Литву. Повезло — адвокат выручил. Просто развелись и все… У американцев от этой жратвы уже мозги заплыли жиром. Пока язык не выучил — было очень сложно общаться. Я ведь до этого и в Италии жил, и в Германии. Черт меня дернул сюда прилететь! Они не умеют ничего разъяснять, повторяют слова, как роботы! Хочешь, к примеру, купить сигареты или зажигалку — даешь ему карточку на оплату. Он взял товар, провел им по сканеру и головой крутит. Говорит: если сумма покупки менее пяти долларов, надо платить наличными. А я не понимал раньше, что продавец говорит. Знаю, на карточке деньги есть, а он уставится на меня, как баран, и твердит одно и то же. Я по-русски, по-итальянски, по-немецки пытаюсь спросить, в чем проблема? Он будет повторять свое до упора. Не изменит ни одного слова. Даже пальцами не потрет — показать, что нужен кэш! В Европе хоть попытаются объяснить по-всякому, даже деньги нарисуют на бумаге или покажут свои. Здесь же — нет!

— Может, они иностранцев не любят обслуживать? И специально себя так ведут?

— Мне кажется, просто не хотят напрягаться, чего-то выдумывать, а вдруг их не так поймут. Захожу недавно в бар, спрашиваю пиво Будвайзер. Здоровенный детина за стойкой говорит: нету такого. Я спрашиваю: есть какое похожее по вкусу? Он тупит и снова повторяет: Будвайзера нет. Я начинаю называть марки пива, которые стоят перед ним и которые я никогда не пробовал, снова спрашиваю: а из этих какое ближе по вкусу. Он говорит, что не понимает, что значит «близко по вкусу». Опять повторяет: Будвайзера нет, есть — вот такие-то. Ну не дебил?!

— А ты давно в Америке? — поинтересовался Василий.

— Лет десять примерно… Как понял, что в Литве работы не ожидается, так и рванул. Сначала в Европу, а потом земляки сманили сюда. Обосновались в Гарлеме, а потом я себе ту невесту нашел на Манхеттене, из черных.

Гадюжный город этот Нью-Йорк, скажу я тебе. Одна красота там — баба с факелом! И та на острове — отдельно от всех стоит. Сколько там жил, так и не привык — всё что-то переделывают, дороги и тротуары перегораживают, таксисты хамят. Представляешь, они в такси берут деньги за багаж, за животных, за снег на улице… А еще и попрошайки — привезут тебя к месту назначения, вылупят морду в свое окошко и ноют: дай два доллара! Пока едут — молчат за своей перегородкой. Не напомнишь — кондиционер не включат. Экономят бензин!

В метро можно ездить только в пределах Манхэтена. Иначе по башке получишь и денег лишишься. Полицейские похожи на карликов пузатых. Будто их специально подбирают. Нигде я таких не видел. Посмотри в Чикаго — красавцы! Вон, видишь, стоят!

На перекрестке скопилось несколько полицейских машин и стражи порядка что-то обсуждали, жестикулируя.

— Да, — согласился Василий, глядя на высоких крепких парней в форме.

— В Нью-Йорке только набережные хороши и парки, — продолжал Тет, — вот этого у них не отнимешь! Вдоль всего Гудзона спортивные площадки, баскетбольные, волейбольные, теннисные корты, беговые и велосипедные дорожки, детские игровые городки. И все бесплатно! На детских площадках сидит врач и полицейский — смотрят за порядком. Детям там раздолье. Конечно, и ночные клубы есть с проститутками, но их надо поискать! Это дело не афишируют.

За разговорами они не заметили, как пролетели два часа, и на горизонте появились вышки с горками.

Даниил привстал на заднем сидении: вот оно, вот оно! Подъезжаем!

Обширная автостоянка была заполнена на треть. Делилась на квадраты бетонными столбами освещения, стоящими в двадцати метрах друг от друга. На каждом — порядковый номер для ориентации водителей.

— Сейчас полдень, — сказал Василий, выходя из машины и помогая выйти Даниле, — Ты во сколько нас заберешь, Тет?

— Пока побуду с вами. Встречу перенесли.

— Ну и отлично! — поддержал Василий. — Тоже отдохнешь.

Такого количества горок Василий никогда не видел. Аттракционы в Питере — жалкое подобие того, что было перед ним. На троих заплатили сто восемьдесят долларов. Теперь катайся без ограничения времени на всем подряд. Посещение аквапарка, несколько бассейнов, волна для серфинга, горки с клубками переплетающихся толстых труб, из которых со смехом и криками вылетали любители острых ощущений, плюхались в прозрачную воду.

Василий и Тет ходили за Данилой, словно заботливые наседки за цыплёнком. Волнуясь, провожали на очередной аттракцион. Завидев его летящее тело, пристегнутое ремнями к креслу, энергично махали руками, получая от собственного беспокойства не меньше адреналина, чем их малыш.

В аквапарк решили пойти все. Не зря же Василий купил плавки. Предварительно заглянули в местный магазин. Тет решил купить полотенца — думали, что будут пользоваться казенными, но таковых не оказалось. Данила остался у входа. Предвкушая дальнейшие развлечения, глазел по сторонам. Тет и Василий с покупками подошли на кассу.

— Венти, — сказал чернокожий юнец за кассой.

— Ну что за венти, что за венти, — неожиданно взорвался Тет, — ты что, английский не знаешь? Это «твенти», а не «венти»! Василий непроизвольно прыснул. Беззвучно. О, да! Уж кто-кто, а Тет — коренной американец! Ему ли не знать тонкости произношения в здешнем английском!

Видимо, Тет повторил то же самое по-английски, и парень за кассой сделал смущенное лицо. Потом, разведя руки в стороны, несколько раз произнёс: венти — твенти.

— Вот видишь, — обратился Тет к Василию, — они изуродовали английский язык до неузнаваемости. И так все слова! Сокращают безбожно, да еще некоторые гласные меняют. Такое ощущение, что им лень произносить их полностью. Зажирели!

Выходя, он взял сына за руку. Василий обернулся на продавца. Тот вздернул средний палец, адресуя неприличный жест уходящим клиентам.

Купались все вместе. Поднимались на вышки, усаживались в большие надувные бублики. Кружились в них по трубам, вылетая через нижнюю горловину прямо в бассейн. Бултыхаясь, набирали в нос и уши воду. Василий судорожно держался за резиновые ручки по бокам, опуская голову, боясь опрокинуться назад. Никогда раньше не катался с водяных гор. Совершенно забыл про свою ногу. Сжимал зубы от охватившей жути полета, боясь выкрикнуть что-либо скабрезное.

— Твою мать, твою мать! — вопил Тет. Пытался приоткрыть глаза, залепленные прилипшей белой челкой. Данила просто визжал, своим присутствием не давая родственникам выплеснуть изнутри весь набор рвущейся брани.

В последующем Тет и Василий переключились на более спокойные развлечения. Наслаждались искусственными волнами в бассейне вместе другими, отталкиваясь от песчаного дна и падая грудью в набегающую водяную стену.

Данила еще несколько раз обошел все вышки, получая удовольствие от падения в воду, а затем присоединился к родственникам.