— Так это же чудесно! — воскликнула моя мама, — если он испытывает то же самое, у вас есть шанс стать счастливыми.

Я немного помолчала, теснее прижавшись к родительнице.

— Меня гложет то, что я не являюсь его добровольным выбором. Если бы не та авария, он бы меня не выбрал.

Мои глаза наполнились слезами. Мой первый муж ушел к другой женщине, выбрал не меня. И теперь снова эта боль. Меня выбрали не по доброй воле, я ощущала себя обузой, навязанной Ицнару несчастным случаем.

— Дорогая, попробуй смириться с тем, что произошло. Если ничего нельзя изменить, из двух зол нужно выбрать наименьшую.

— Да, мам, я понимаю. Но остаться без вас и Ули навсегда — это для меня слишком. Сможет ли моя любовь к Ицнару перекрыть эту боль от разрыва с дорогими мне людьми? Я думаю никогда.

С моих глаз потекли слезы, и я зашмыгала носом.

— Я даже не смогу попрощаться с ней.

— Тише, моя девочка, тише, Уля уже выросла, все равно она бы не жила с тобой до ста лет, — моя мама пыталась подбодрить меня, — она вышла бы замуж и упорхнула из гнезда, как и ты когда-то.

— Да, но я в любой момент могла бы увидеть ее, а теперь.

— Послушай, у этих катасийцев уникальные технологии, наверняка они придумают, как можно связываться с Землей, например, по Интернету.

— Да, вроде Ицнар говорил, что я смогу звонить, — призналась я.

— Вот, будем созваниваться по скайпу каждый день, и ты сможешь быть в курсе всех наших дел, так что не настраивай себя так печально, я уверена, что все будет хорошо.

— Письмо доставлено, — отец вошел в комнату с сообщением.

— Отлично, — обрадовалась я, поднимаясь. — Уже шесть, надо ехать иначе Ицнар Землю перевернет.

— Поедем, посмотрим на этого Ицнара, — недовольно сказать отец, стараясь скрыть чувство тревоги от расставания с единственной дочерью. Хорошо, что у них останется Уля.

Когда над моим домом навис круглый микропилот, мой отец взял меня за руку, желая показать, что просто так он свою дочь не отдаст. Когда спустился Ицнар, на его лице я заметила сильную тревогу, которая ощущалась и мной с самого момента нашего расставания.

— Меня зовут Ицнар, — представился он и приложил руку к сердцу, слега опуская при этом голову в знак приветствия.

— Меня зовут Андрей Петрович, а это моя жена Лидия Алексеевна, мы родители Майи. Наша дочь рассказала нам о ее добродушном поступке и том, что благодаря ему теперь у нее нет выбора, — голос отца звучал немного агрессивно, — я хочу, чтобы ты, катасиец, понимал, что Майя не одна, у нее есть поддержка ее семьи. Возможно, физически мы не сможем оказать ей поддержку и ты в силах забрать ее от нас, но помни, в ее сердце всегда живет ее отец, ее мать и ее дочь и это даст ей силы при необходимости дать тебе отпор.

Ицнар не дал ему продолжать.

— Андрей Петрович, — сказал он, и имя моего отца в его устах прозвучало как-то нелепо, — вам не стоит волноваться, Майя теперь моя жена, а значит — моя жизнь. Как я никогда не причинил бы вреда себе, я никогда не причиню вреда ей. Будьте спокойны. Его голос был ровный и уверенный, он сказал это просто, но эффект этих слов пробил меня до мурашек по телу. И я видела, что мои родители тоже были впечатлены.

— Вот и хорошо, — сказал отец и теснее прижал меня к себе. — Она наше сокровище, береги ее.

— Ицнар, — вступила в разговор моя мама, — у вас ведь будет возможность связываться по Интернету с Землей? Мы сможем общаться с Майей?

— Да, — сказал пришелец так обыденно, будто это было обычной вещью. Мое сердце подпрыгнуло от радости.

— Ну, слава Богу, — выдохнула мама, — видишь, доченька, мы будем созваниваться каждый день!

— Майя, — обратился ко мне Игнат, протягивая мне руку, — пошли со мной, — и в его голосе я почувствовала желание поскорее прижать меня к себе. От этого его чувства меня накрыло волной возбуждения, и от стыда перед родителями я уткнулась носом в отца.

— Пап, я очень тебя люблю, — я вцепилась в него, зная, что больше никогда не смогу прижаться к его телу и почувствовать его запах. Мои чувства переключились с Ицнара на горе от расставания с любимыми. Я зашмыгала носом и обнимала по очереди то папу, то маму.

— Звони нам, как только восстановится Интернет на Земле, — попросила мама.

— Конечно, — сказала я, чувствуя, что я буквально не могу пошевелиться, чтобы сделать шаг в сторону от родных моих людей.

Ицнар тихо подошел сзади и поднял меня на руки. Крупные слезы катились по моему лицу.

— Я вас люблю и скажите Уле, что она мое сердце. Как только смогу, свяжусь с вами.

Мы медленно поплыли вверх в корабль вместе с моим багажом, и когда закрылся люк под нашими ногами, я уткнулась в грудь Ицнара и разрыдалась. Впервые это произошло на его глазах. Он сел в кресло микропилота со мной на руках и, включив автопилот, стал гладить меня по волосам. Мне казалось, что моя жизнь катится на дно. Мои корни, люди, которые были моею кровью остаются там на Земле, а я лечу в небо, хотя казалось, что в бездонную пропасть, откуда нет выхода. Когда микропилот пришвартовался к кораблю, я подняла голову и опешила. Глаза Ицнара были залиты слезами, привычная стальная энергетика рухнула и то, что я увидела в его взгляде, было полным отражением моего состояния.

— Мне жаль, — сказал он, и в этот момент я поняла, что такое быть одним. Моя агония — его агония. Мой страх — его страх. Моя жизнь — его жизнь. Моя реакция сострадания была мгновенной. Я прильнула к нему всем телом и обняла. Так мы и сидели, пока оба не почувствовали покой. Это было интимно. Словно мы чувствовали души друга, видели друг друга насквозь. Этот встроенный эмоциональный сканер сводил меня с ума, но я, кажется, потихонечку начинала привыкать к нему. Как вообще так можно жить, в прямом смысле разделять с партнером все радости и боли? Ицнар жил с этим всю жизнь, это было частью его расы, а для меня это было жестко, очень сложно, порой невыносимо.

— Ты привыкнешь, — мягко сказал Ицнар, словно поняв мои мысли. — С родителями и с дочкой сможешь общаться в Интернете, все будет не так плохо, как ты внутри ощущаешь.

Почему-то, несмотря на то, что в каком-то смысле он был моим врагом, мне были приятны его слова поддержки. Я всегда все переносила сама, не привыкла, что рядом был мужчина, готовый подставить плечо.

— Спасибо, — смущенно ответила я и встала, чтобы идти на выход.

В нашей комнате Ицнар напомнил мне, что через час должен был быть ужин в честь новоприбывших девушек и оставил меня одну привести себя в порядок. Я залезла в душ и под воздушной струей наконец-то выдохнула все тревоги этого сумасшедшего дня. Любовная сцена с Ицнаром и мое дикое к нему влечение, встреча с Румтаром, тайная диктофонная запись, разоблачение планов пришельцев, знакомство с Игнатом, передача тайного послания дяде, расставание с родителями и все это за один день. Сейчас мне казалось, что моя спокойная научная жизнь за пару недель превратилась в настоящий детектив со шпионскими играми!