Одрианна следом за Дафной пошла к двери. Когда дверь открылась, обе женщины — и мать, и сестра — уже успели скрыть свои истинные чувства за маской симпатии.

— Дорогая тетя Мег! — воскликнула Дафна, наклоняясь, чтобы поцеловать тетушку. — Как хорошо, что вы приехали. Нам надо многое обсудить.

— До меня дошли абсолютно нелепые слухи, лорд Себастьян. — Говоря это, мистер Джон Понд, королевский астроном, смотрел в окуляр десятифутового телескопа, который недавно появился в обсерватории. Сдвинув на дюйм трубу, он снова посмотрел в окуляр. Находившаяся над их головами панель верхней части здания Гринвичского меридиана была сдвинута, и они видели звезды. — Я имею в виду эту историю, произошедшую на постоялом дворе «Два меча», что недалеко от Брайтона. Рассказывают какую-то длинную, неправдоподобную, затейливую чушь. Что-то о таинственном незваном госте и случайной встрече. Вашим друзьям следует придумать что-нибудь более приемлемое, если они хотят вам помочь.

Себастьян знал Понда уже больше десяти лет. Они познакомились, когда Себастьян еще учился в университете, а знаменитый астроном научил его кое-каким премудростям своей науки, которые было не узнать из книг и лекций. Знакомство переросло в дружбу, благодаря которой Себастьян мог иметь свободный доступ в обсерваторию, а Понд имел возможность свободно говорить с ним о чем угодно.

— У меня нет друзей, обладающих воображением, необходимым для того, чтобы выдумать такую историю, — ответил Себастьян. — Или настолько глупых, чтобы надеяться на то; что столь абсурдной правде поверят быстрее, чем еще более идиотской лжи. Дело в том, что все, что вы слышали, исходит не от кого-нибудь, а от меня.

Понд слегка повернул голову в его сторону:

— Хотите сказать, что все это действительно произошло с молодой женщиной?

— Да, даю слово джентльмена.

Понд продолжил изучать небеса.

— Никто этому не поверит, — заявил он.

Нет, возможно, нет. Но никто с уверенностью не скажет и того, что все это ложь. Потому что это может привести к дуэли. Однако лукавые улыбки и приподнятые брови могут сказать то, что уста не осмелятся произнести вслух.

Черт возьми! Правда, распространившая быстрее скандала, похоже, всего лишь породила разговоры о некоторых обстоятельствах. Само собой, все стали говорить, что дело касается отца мисс Келмслей.

Лучше уж вообще ничего обо всем этом не говорить!

— Небеса как-то непривычно чисты, — сказал Понд. — Вы пришли в хорошую ночь. Давно такой не было.

Давно — как и многого другого. Слишком давно у него не было женщины, хотя в данной ситуации это даже лучше. Слишком давно не ездил он верхом за городом — просто так, никуда, для удовольствия. Слишком давно он не тратил время на развлечения, требующие времени. Например, вот на эти астрономические занятия, имеющие единственную цель — получение удовольствия.

Заняв место брата, он должен был исполнять его обязанности, однако не хотел, чтобы правительство и долг полностью поглотили жизнь. Морган такого никогда не допускал. Однако Морган был маркизом, и ему не требовалось ничего доказывать.

Оттолкнувшись от телескопа, Понд записал что-то на листке, лежавшем возле его стула.

— Ну вот, я поработал, — сказал он. — Теперь ваша очередь. Я оставлю список звезд, за которыми наблюдал, и вы можете делать заметки.

Себастьян сел на стул, сконструированный таким образом, чтобы с него было удобно смотреть в трубу телескопа. Устроившись, он откинулся назад и приложил глаз к окуляру длинной трубы из темного металла, которую по бокам крепко удерживали на месте две массивные опоры.

— Уходя, не забудьте попрощаться с охранником, чтобы он смог запереть здание, — напомнил Понд.

Себастьян покрутил колесико настройки телескопа. А потом стал смотреть на темное небо, позволяя себе погрузиться в вечность, которую представляет собой космос. Ничто в его маленьком, переменчивом мире уже не казалось значимым, когда он смотрел на звезды. И уж тем более решение, заставившее его свернуть на дорогу в Гринвич, когда он катался верхом, чтобы хоть немного забыться.

— Он приехал! — объявила Селия, вбегая в парник. — Я проходила мимо окна библиотеки, и тут мое внимание привлекло какое-то движение на улице. Он на коне. И выглядит великолепно.

— Разумеется, у него есть конь, — промолвила Дафна, развязывая фартук. — Если бы он помедлил еще немного, мы были бы вынуждены сами к нему отправиться. А это бы ему не понравилось.

Одрианне, наоборот, хотелось бы, чтобы Себастьян не приезжал. Все это будет ужасно.

— Мне это не нравится, — сказала она. — Несправедливо ожидать от него, чтобы он платил — в буквальном смысле слова — за то, в чем нет его вины.

— Намеренно или нет, неизбежно или нет, но ты была скомпрометирована. Хуже того, весь мир верит чему угодно, только не правде. Но он знает, что не может не ответить.

— Я не приму денег за этот скандал. Сделать так — значит стать… сообщницей. Причем полностью испорченной. И возможно, с его точки зрения, даже расчетливой и испорченной сообщницей.

— Что ж, тогда это от твоего имени сделает твоя мать. Должна сказать, что он намеревается расплатиться с тобой в любом случае, чтобы сохранить лицо. Так что выбора у тебя нет.

Дафна предложила Одрианне пройти следом за ней в гостиную. А Селия пошла к двери, чтобы впустить лорда Себастьяна.

Он вошел в гостиную один. На вид он был собран, решителен и очень серьезен. Высокий, мрачный, надменный, он поздоровался сначала с Дафной, потом — с Одрианной.

Дафна предложила ему сесть. Он предпочел стоять. Дафна расположилась на стуле возле окна, давая тем самым понять, что остается в гостиной в качестве компаньонки и участницы переговоров. Одрианна уселась как можно дальше от лорда Себастьяна и грозящего ей унижения.

— Без сомнения, вы приехали из-за распространяющихся сплетен, — промолвила Дафна после продолжительной и неловкой паузы.

— Отчасти да, — кивнул Себастьян.

Одрианна живо представила себе вторую половину этого «отчасти». Вне всякого сомнения, это ярость, вызванная тем, что его имя попало в какую-то грязную историю, в которой к тому же участвует дочь Келмслея.

— Моя тетушка, миссис Келмслей, просто в ужасе от всего этого дела, коснувшегося нашей семьи, — промолвила Дафна. — Здоровье тетушки и без того было подорвано из-за того, что на ее мужа возвели напрасные обвинения. И вот теперь она чувствует себя полностью уничтоженной. И еще она считает, что будущее ее младшей дочери тоже под угрозой. Одрианна оказалась скомпрометированной. Тетушка Мег уверена, что от всех них отвернулась фортуна.

Лорд Себастьян улыбнулся, но это была не одна из его чарующих улыбок. Лицо оставалось мрачным и напряженным. Казалось, он понимал, к чему клонит Дафна, но поддаваться чьему бы то ни было давлению не собирался.