— И что теперь? — спросил Рабинов.

— Теперь мы будем жить вместе, — ответила Альбина, обняла Надю за плечи, боком прижала к себе.

— Втроем?

Олег хотел пошутить, но девушки глянули на него с таким укором, как будто он спросил всерьез.

— У нас траур по мужу, — сказала Надя.

— Но ты можешь разбавить черные краски, — проговорила Альбина и обнадеживающе улыбнулась.

— Я хочу радугу, — заявила Надя.

— Могу нарисовать. — Рабинов натянуто улыбнулся.

Он даже не знал, как быть. Надя хороша собой и такая же распутная, как и Альбина. Им было бы неплохо втроем в одной постели. К тому же Альбина и Надя могли бы служить ему. У них отличная подготовка, они превосходно стреляют, почему бы им не стать его телохранителями? Парни будут работать днем, а эти красотки — ночью.

Но это хорошо только в теории. На практике такой вариант запросто мог выйти Олегу боком. Альбина уже села ему на голову. Надя, похоже, готова задрать юбку и составить ей компанию. Оседлают они его и погонят — в бездну. У них же руки по локоть в крови. Грехи этих дамочек могут лечь на него полной мерой. Да он уже в общем-то соучастник. Вот и что ему теперь делать?

О хорошем думают в состоянии полного покоя, а о плохом — в нервном движении. Именно поэтому начальник ОВД мерил шагами свой кабинет.

— Я понимаю, дело это не совсем наше, но раскрыть убийство должны мы, — сказал он.

— Я не против, — заявил Степан.

— Я только «за», — добавил Комов.

Кузовиков остановился, вперил в него взгляд и проговорил:

— Это ваше первое задание у нас, товарищ старший лейтенант! Для вас это дело чести! — Кузовиков отвернулся.

Комов едва слышно цокнул языком и выразительно глянул на Степана. Эка начальник задвинул!

— Зацепка у нас есть, осталось только клубок раскрутить, — сказал Круча.

— Зацепка есть, а человека нет…

— В Крым надо ехать, — заявил Комов. — На месте этого Николая Прокопова искать.

— А сотрудницу вам не выделить? В мини-бикини!

— Ну, если бикини с мини-погонами… А если серьезно, у Прокопова есть друзья, знакомые. Через них будем копать.

— Если не дозвонимся.

— Так звоните!

— Шкаликов звонит.

— Он из камеры звонить должен! Каждый час!

— Можно и в камеру, — сказал Степан.

Не стали они вчера закрывать Шкаликова, но в принципе можно было на это пойти. Автомобиль, принадлежащий ему, засветился на месте убийства, мало того, с него слетел фальшивый номер…

— А если этот Прокопов ничего не знает?

— Шкаликов что-то знает… А закроем, вспомнит…

— К нему обязательно надо ехать, — сказал Комов.

— Найдите мне красную «девятку» и ту собаку, которая в ней зарыта! — потребовал Кузовиков.

Степан кивнул. Кузовиков хотел блеснуть перед начальством, но что в этом плохого? Показуха в правильном ее понимании — двигатель прогресса.

— Ну и чего сидим? — спросил начальник ОВД.

Не успел Степан зайти в кабинет, как зазвонил телефон. На проводе был Шкаликов.

— Товарищ капитан, Коля уже в Москве! — выпалил он.

Степан заглянул в кабинет к операм. Комов на месте, а Малыгин где-то бегает. Не вопрос, дел у Славы по горло, а сыскного волка кормят ноги. Но если его нет, когда он нужен, то это примета, которая обещает серьезное происшествие вплоть до перестрелки.

— Прокопов нашелся, — сказал Степан.

Шкаликов дал вчера подробное описание человека, которого он знал под именем Миши. Еще у него имелась фотография, на которой был заснят Николай Прокопов. Это были два совершенно разных человека. Но ведь не исключено, что Миша находился сейчас в компании Прокопова, а это очень серьезно. Преступник может быть вооружен.

— Едем! — заявил Комов и резко поднялся.

— Думаю, броники нам не помешают.

Группу захвата Степан брать не стал, но бронежилеты прихватил, бросил их на заднее сиденье своей машины.

Они выехали на Советский проспект, повернули на Москву.

— Ба! Знакомые все лица! — Комов кивком показал на остановку.

Там стояла девушка, которую Степан видел в кабинете у Сафрона. Только вот узнал он ее не сразу. В ночном клубе она была яркой, эффектной, а сейчас ее красота казалась приглушенной. Волосы собраны на затылке, минимум косметики, платье серое, средней длины, туфли на маленьком каблучке. Но все-таки это была она.

— Смотри-ка, без году неделя у нас, а все тебе здесь уже знакомы, — с усмешкой проговорил Степан.

Он притормозил, принял влево, остановился рядом с Лией, если это была она. Девушка тускло глянула на его машину. Она не ловила «мотор», а просто стояла — в ожидании автобуса.

Степан открыл дверь. Девушка увидела его, узнала. В ее взгляде мелькнула тревога.

— Лия? — приближаясь к ней, спросил он.

Как свидетель, Лия интересовала его мало. Да, была знакома с Павлом Кравченко, и что с того? В тот момент, когда к телохранителям Бродилова прицепилась киллерша, Лия отрабатывала свой номер в клубе. Поговорить с ней, конечно, стоило, но не сейчас, когда их ждала куда более интересная встреча.

Степан и сам не понял, почему подошел к этой девушке. Уж не заворожила ли она его своими светло-серыми глазами. А они у нее красивые, даже более чем…

— Да, Лия.

— Куда-то собралась?

— В Москву.

— Мы тоже… Могу подвезти.

— Если до станции метро, — немного подумав, сказала она.

Степан открыл заднюю дверь, перебросил бронежилеты с левой стороны на правую, помог Лие сесть в машину.

— Мы тут совсем закрутились, — сказал он, выезжая на полосу. — Некогда с тобой поговорить.

— А надо?

— Может, Кравченко рассказывал тебе о своем боссе.

— Кравченко — это Паша?

— Он самый.

Степан глянул в салонное зеркало и увидел, как Лия пожала плечами.

— Зачем ему рассказывать о своем боссе?

— Например, для поддержания разговора, — сказал Комов. — Был у меня один знакомый, он своей девушке рассказывал исключительно о карбюраторах… И ничего, теперь они вместе в автосервисе работают. Любовь у них не глохнет…

— Хорошо, когда любовь не глохнет. Плохо, когда ее нет, — сказала Лия.

— Это вы о себе или вообще?

— Это я о Паше… Не было у нас ничего… Я ему сказала, что не выйдет. Он не понял. Тогда я пригласила его в клуб. На свою голову…