– У тебя нет выбора, – печально вздыхает Мия, видя все эмоции на моём лице. – Либо так, либо все ведьмы будут вынуждены тебя уничтожить, как верховную вражеского ковена.

И чем тогда они лучше того, кто по ночам обещает убить меня?

Уже в обед ведьм в доме было столько, что я собственных мыслей не слышала из-за гула голосов. Каждая была занята. Они что-то плели, смешивали, варили, пели, зачитывали и обсуждали.

Я бродила между небольшими группками и пыталась понять, что происходит. По всему выходило, что сейчас меня не занимали обучением, а искали способ отгородить от влияния Эдлада.

Даша мне пояснила, что учить противостоять демону они будут завтра. Сегодня же должны сделать всё, чтобы Эдлад больше меня не увидел, пока я не буду готова. Меня это пугала, потому что его угрозы звучали в моей голове настолько живо, что казалось, будто он даже сейчас во мне и на мне, шепчет в висок, сминая болезненно податливую кожу.

– Тоня, привези из хранилища некрономикон. Сегодня он нам понадобится, – услышала, когда шла в кухню.

Я обернулась и изумлённо уставилась на Викторию.

– А разве, это не?..

Ведьма улыбнулась. Отложила в сторону смартфон и опустилась на рядом стоящий стул.

– Некрономикон считается фантазией Лафкрафта. Мол, кто-то придумал историю об арабской книге ритуалов, но… – повела плечом, будто разминая затёкшие мышцы. – Выдумали историю о выдумке. Эта книга распространена по всему свету, но только семь экземпляров, находящихся среди ведьм, считаются подлинными.

Я сглотнула. Мне и самой казалось, что мир информации настолько исковеркан, что нет никакой надежды восстановить правду. Куда не глянь – теории и догадки. Притом, каждый диванный эксперт может разнести их в пух и прах, и никто не сможет ему ничего противопоставить, потому что это глупо. Глупо верить в то, чего никто не может доказать.

– Зачем он нужен?

Виктория снова улыбнулась, как улыбалась, наверное, несмышлёным детишкам.

– Чтобы подготовить тебя. Для начала мы должны спрятать тебя от Эдладграила, а пока он имеет над тобой власть, это невозможно. Нам придётся разорвать цепочку связи, перестроить её на другой лад и... ты подчинишь его, Алиса.

Я не хотела. Нутром чувствовала, что слишком опасно, но ведьмы были уверены, что иного выхода нет. А кто я такая, чтобы сомневаться в их знаниях и способностях?

– Это может обернуться плохо для меня? – спрашиваю тихо, несмотря на то, что знаю ответ. Мне хотелось лишний раз услышать это из уст ведьмы.

К горлу отчего-то подступила горечь, которую невозможно было проглотить.

– Всегда есть риск, что всё пойдёт наперекосяк. Тогда от ярости демона мы тебя спасти не сможем, но это лучше, чем всю жизнь пробыть марионеткой в его лапах. Ты не представляешь даже на что способны эти чудовища, Алиса. Поэтому лучшее для тебя – разорвать связь, какой бы она ни была, и чем бы это ни грозило.

– А разве в таком случае не выстраивается другая связь, хозяин — подчинённый?

Я помню ту волну гнева и ярости за кирпичной стеной одного из демонов. Прекрасно помню собственное ощущение растерянности и ужаса. До сих представляю, что произойдёт, если Эдлад внезапно освободится.

– Да, такая связь будет. Но она другая, понимаешь? Ты не будешь зависеть от него. Никак. А демон будет верным слугой, который не станет перечить. А если попытается, то мы всегда можем его вычистить и сделать безмолвной марионеткой.

Я вздохнула и ушла. До самого вечера её слова крутились в голове, рождая бурю сомнений. Но, как бы там ни было, против матери я всё равно не пойду, а настраивать её наперекор ковену и втягивать в другую войну у меня нет никакого желания.

С наступлением темноты в мою комнату ворвалась Мияда с подносом полным чашек, баночек, скляночек, различных пучков трав и жидкостей в капсулах.

– Раздевайся! – командным голосом потребовала она, ставя свою ношу на край прикроватной тумбочки и внимательно меня разглядывая. – Поторопись, времени крайне мало.

Спрашивать, что происходит, я не стала. Послушно стянула футболку и повернулась к ней. – Полностью. Нужно тебя подготовить к ритуалу.

Мне стало неловко, но всё же шорты и бельё тоже полетели в сторону.

– Как долго он будет длиться?

Мия указала на кровать, чтобы я легла.

– Может несколько часов, а может и всю ночь. Всё зависит от того, как долго твой демон будет пытаться пробиваться с другой стороны.

Выражение было странным. Что значит пробиваться с другой стороны?

Я легла на кровать и наблюдала за действиями ведьмы, которая смешила уйму ингредиентов в одну чашку, а после долго взбивала их кистью. У неё был такой сосредоточенный взгляд, что я невольно сравнила сложность работы с ремеслом ювелира. Уж слишком точно Мия вымерла порции.

Когда приготовления завершились она села на край кровати и принялась наносить той же кистью смесь на мою кожу.

Было щекотно до одури, но я терпела и старалась не взрываться приступами хохота. Да и выражение лица Мияды, как-то не располагало к смеху.

- Инквизиторы существуют? - спросила я, чтобы хоть отвлечься от созерцания создания замысловатой росписи на коже. К тому же для ведьмы, наверное, важно знать, сколько врагов её окружает.

– Не верь всему, что написано в книгах, – ответила девушка, не отрывая взгляда от кисти. – Инквизиция – самая лютая чепуха, когда-либо созданная Ватиканом. Они придумали эту байку, чтобы искать фальшивомонетчиков и их подделки, а не прислужниц Кейсертана.

– Не поняла, – вскинула я бровь.

Кажется, сработал какой-то внутренний ступор, который не дал разобрать ни единого слова из сказанного.

– А что тут понимать? Ведьмой называли не колдуний. Бросить женщину в воду и признать её слугой сатаны, если та всплывёт? Серьёзно? По этой логике можно было беспощадно сжигать всех, включая уполномоченных церкви и их Папы. Поэтому я с уверенностью утверждаю, что ведьмой, она же малифика, она же вредительница, была чеканная монета. Ты себе не представляешь, на что способна каждая из нас в ярости. Если бы хоть одна сестра оказалась в руках инквизиторов… от Ватикана бы и камня на камне не осталось, поверь.

Я верила. Чувствовала, что в её словах нет ни капли лжи.

– Но при чём тут фальшивомонетчики?

– Да там долгая история, – отмахнулась она свободной рукой, но тем не менее принялась рассказывать. – В двенадцатом веке Ватикан обнаружил, что большинство монет, попадавших в их казну, были подделками. Тогда было принято решение бороться, но делать это так, чтобы не спугнуть фальшивомонетчиков. Чеканщики рассказали, как отличить малифику от подленника. Это и испытание водой – "ведьма" была легче серебряной монеты и имела меньшую плотность, оттого наравне с подлинником всплывала; и испытание иглами, предназначенными для проверки монет; и испытание раскалённым железом, ведь серебру нужна высокая температура для расплавки в то время, как «ведьма» плавилась быстрее.