– Мы вам верим, – мягко улыбнулась ей Александра. – Я не стану говорить, что все будет хорошо, потому что это неуместно. Я сочувствую вашей утрате. Но мы постараемся сделать все, чтобы Риту не обвиняли в том, что она не делала.

– Спасибо. – еле слышно шепнула Таня.

На душе было тяжело, и Александра не бралась сказать, от чего именно. Вроде как все очевидно: жалко молодую девушку и ее парня, которые пострадали непонятно за что. Но она не впервые вела расследование и умела отстраняться от жертв. Тут было нечто большее, она невольно позволила этой истории, дурацкой из-за налипших на нее тайн, прикоснуться к собственной душе. Неправильно это. Недопустимо для полицейской. Александра догадывалась, откуда появилась слабина, просто думать об этом не хотела.

– Мне в отделение подъехать надо, немного в бумагах утонуть, – предупредил Ян, когда они покинули душный, пропахший подгоревшими котлетами подъезд. – Ты, конечно же, ускользнешь?

– Конечно же, да.

Работу с документами сдержанно презирали оба близнеца. Разница заключалась в том, что Яну было никуда от этого не деться, а вот Александра могла воспользоваться тем, что она тут вообще по обмену приехала, иностранная гражданка, русский язык едва знает и ничего заполнять не может. Под настроение она порой помогала брату, но сейчас у нее такого настроения не было.

Хотелось одиночества, тишины и перезагрузки. Поэтому, когда Ян направился в отделение, она заскочила домой за Гайей и поехала с ним в парк.

Погода выдалась умеренно отвратительная: недавно прошел холодный дождь, и хотя с неба больше не срывалась невнятная муть, было скользко и сыро. В окружении преобладали черные и серые цвета – голые ветви да густо взбитая грязь. В покрытых островками тонкого льда лужах плавали окурки и полурастворившиеся бумажки.

Казалось, что в таких условиях вообще невозможно радоваться, но Гайя кое-как справлялся. Он носился по лужам с неизменной щенячьей радостью, гонял жирных парковых голубей и внушал справедливые опасения маленьким собачкам, которых на соседних аллеях выгуливали маленькие хозяйки.

Наблюдение за ним успокаивало Александру. Она не одна, с ней все в порядке. У нее есть Гайя, есть Ян, да и отношения с семейством постепенно налаживаются. Больше ей никто не нужен, не постоянно так точно. Она все сделала правильно и не в чем тут сомневаться, а Ян вообще напрасно лезет не в свое дело и передает ей черт знает какие послания.

По пути ей попалась небольшая кофейня, и чашка кофе с корицей еще больше подняла настроение. Так что к своей машине Александра направлялась почти спокойной – пока не заметила на дорожке перед собой высокую массивную фигуру.

– Ну что такое, – простонала Александра. – Мироздание, серьезно? Именно сегодня?

Гайя тоже заметил постороннего – для него это и вовсе был незнакомец. Он поспешил к хозяйке, теперь он шел с ней шаг в шаг, настороженный, но не агрессивный. Он видел, что пока этот человек не угрожает Александре, и нападать не собирался, но мог отказаться от миролюбия в любой момент.

Александра знала, что опасности нет. Руслан скорее сам застрелится, чем причинит ей вред – но это физически. Видеть его и говорить с ним было по-прежнему тяжело. Она надеялась, что уже и не придется. Они же все решили! Может, Руслан и не поверил, что ее нельзя вернуть, но это были его проблемы. Александру вполне устраивало то, что его было не видно и не слышно несколько месяцев. Но вот она рассталась со своим безымянным – и он снова здесь с видом семилетки, только что похоронившего любимого хомячка.

– Тебя Ян прислал? – мрачно осведомилась Александра.

Гайя, уловив ее тон, глухо зарычал, но Александра жестом велела ему сесть и молчать.

– Ян сказал мне, где ты, – признал Руслан. – Но прежде, чем ты обвинишь его во всех смертных грехах, скажу: мы обычно не разговариваем о тебе. Это правило установил он.

Александра не сомневалась, что брат не прекратит общение со своим лучшим другом, да и не хотела этого. Но ей все равно было бы неприятно, если бы Ян начал сплетничать за ее спиной – с кем она рассталась, да как, да почему. Не похоже, что это произошло, не в его духе. Значит, Руслан и правда решил заявиться сюда по своей инициативе именно сейчас, и издевается над Александрой не он, а судьба.

– Чего хотел-то?

Она до сих пор не решила, как правильно вести себя с Русланом. Говорить с ним было по-прежнему больно, но и выплескивать на него злость как-то неправильно. Не он виноват в том, что у них ничего не получилось. Если уж разбирать состав вины, то доля Александры побольше будет.

А если общаться с ним мило, он наверняка решит, что еще есть шанс вернуть былое. Безвыходная ситуация.

– Пришел сказать, что я развожусь.

Наверно, это должно было ее шокировать, однако Александра лишь почувствовала, как крепнет в душе глухое раздражение. Руслан вроде как ни в чем не обвинял ее, не говорил, что она разделяет с ним ответственность, но. Зачем-то же он пришел сюда откровенничать! Да и потом, они оба понимали, что этого не случилось бы, если бы не возвращение Александры из мертвых.

– Да блин, нам обязательно это делать? – простонала она.

– Что делать? – растерялся Руслан.

– Лезть в болото под названием «поговорим про наши чувства». Если тебе нужно мое мнение, то вот оно, кратко: не разводись. Остальное – лирика.

– Почему это я не должен разводиться?

– Потому что у тебя ребенок, потому что твоя жена, по словам Яна, тебя любит, потому что мы с тобой все равно не будем вместе. Достаточно причин или еще по сусекам поскрести?

– Не все в этом мире сводится к тебе, – холодно указал он.

– Ну да, а ты совершенно случайно оказался передо мной на тропинке пустого парка, чтобы сказать, что я тут ни при чем. Хоть не лицемерь ты, а?

– Я понимаю, если вот так выставлять, звучит жутко. Но я говорю тебе правду. Я просто не могу больше жить с Кариной, притворяться, врать ей. Она действительно хороший человек. И она не дура, она прекрасно понимает, что происходит. То, что я не ухожу, дает ей напрасную надежду.

– И ты решил рвать по живому? – догадалась Александра.

– Вроде того. Освободить ее от себя, дать шанс начать заново. Это не значит, что я отказываюсь от ребенка тоже! Я люблю сына, я буду его навещать, по деньгам даже вопросов нет. Но мы с Кариной взрослые люди, и уже очевидно, что надо начинать заново.

– Не со мной.

– Саша.

– Я знаю, что ты не предлагал и сейчас не предложишь. Но знаю я и то, что ты уже думаешь об этом. Так вот, нет. Можешь считать меня жестокосердной сукой, я это переживу, я все равно буду с тобой честной. Если я и выберу кого, это будешь не ты. Прости, но уже никогда – ты.

Она не пыталась задеть его, для Александры собственные слова стали таким же откровением, как для него. Сказала – и поняла: это правда. Если бы у нее отняли возможность быть одной и заставили непременно выбрать мужчину, которого она впустит в свою жизнь, это все равно был бы не Руслан. А кто? Да понятно, кто – тот, другой, ранее безымянный образ, теперь понемногу срастающийся с непривычным пока именем. Он, с его молчаливым пониманием, с правильными словами, с привычкой не давить, со схожим жизненным опытом, который другим наверняка показался бы безумным.