На всякий случай сняв с плеча лук, я осторожно пошёл вдоль просеки и вскоре услышал громкий плач, а потом увидел в отдалении свою подопечную. Девушка сидела на очищенном от веток стволе и рыдала очень горько, словно мир, который она так любила, погиб и с этим ничего нельзя было поделать. Ни медведей, ни прочей живности поблизости не наблюдалось — благо Даффи был экспертом в подобных вопросах. Убрав лук за спину, я осторожно приблизился и сел на бревно рядом с девушкой.

— Ну-ну-ну...

Я положил руку нимфе на плечо — та с готовностью уткнулась мне в грудь, словно я был её давешним приятелем, и принялась реветь в два раза усерднее. Мне оставалось лишь гладить защитницу леса вдоль лопаток и ждать, когда слёзы кончатся, ибо что тут скажешь? Было даже немного обидно: бумага и пиломатериал нужны всем на этой планете, вот только успокаивать наивное существо почему-то выпало мне. Наконец, Димеона пригрелась и понемногу затихла. Высоко в листве пели птицы, и картина обнявшихся оперативника и туристки, должно быть, выглядела идиллической. Я почувствовал себя неудобно и, как мог деликатно, убрал руку со спины девушки.

Нимфа медленно подняла голову и уставилась на меня зарёванными глазами, словно бы силясь вспомнить, кто я такой.

— Всё в порядке, — сказал я на всякий случай. — Они ушли, ты их прогнала.

— Прогнала?.. — Димеона хлопнула глазами — раз, другой — и вдруг приняла вид виноватый до ужаса: — Ой, Даффи!.. Прости. Понимаешь, я собиралась ждать тебя там и я дождалась бы, но потом я подумала...

— Всё в порядке, — махнул я рукой. — Главное, что с тобой ничего не случилось.

— Не случилось... — друидка вздохнула, отведя взгляд. — Ой! А ты? Ты поговорил со своими богами?

— Поговорил, — кивнул я, сам удивляясь тому, насколько естественно это прозвучало — Даффи, похоже, понятия не имел о том, что такое смущение. — Я поговорил со своими богами — им угодно, чтобы я помогал тебе, Димеона.

— Помогал мне?.. — брови юной жрицы приподнялись. — Разве тебе ведомо слово Фериссии?

— Нет, — ответил я, лихорадочно соображая, что же я могу сказать дальше, чтобы напроситься на совместный квест, но тут Даффи, о манерах которого я как-то забыл, громко кашлянул и добавил: — Зато я знаю законы леса и диких людей, ведь я — охот...

«Молчал бы!» — запоздало подумал я, зажимая себе рот ладонью.

Дальнейшее произошло очень быстро. Только что нимфа сидела вплотную ко мне — и вдруг одним диким прыжком оказалась на расстоянии нескольких метров: ноги в боевой стойке, руки выставлены вперёд, пальцы сплетены в незнакомые мне, но явно магические фигуры, глаза горят гневом и ужасом одновременно.

— О... Охотник?! — дрожащим голосом переспросила друидка. Её пальцы плясали, и по тому, как закололо вдруг мои собственные ладони, я понял, что дело — дрянь: у Димеоны на уме опять было колдовство, и размениваться по мелочам она явно не собиралась. — И ты смеешь сидеть здесь предо мной и плести свои лживые разговоры?!

— Димеона, я... — я поднялся.

— Сидеть! — друидка попятилась. — Стоять! Стой там, где стоишь, и не вздумай чего-нибудь выкинуть, или я... Или я за себя не ручаюсь!

Всё это по-прежнему было сказано голосом перепуганной девочки — я послушно замер, ибо хорошо понимал, что в таком состоянии она действительно способна на всё. «Господи, ну, почему я не пошёл паладином? — воззвал я мысленно. — Или жрецом? Или магом? Был бы сейчас такой хороший добренький маг: деревья бы там любил, рыбок, птичек...»

— Димеона, послушай... — забормотал я вслух, понимая, что времени на объяснение у меня не очень-то много. — Видишь ли... Ну, я правда хотел бы помочь... Провести тебя к диким людям... Ну, чтобы ты могла там ходить, проповедовать...

— Ты лжёшь! — девочка наконец сумела взять себя в руки и теперь старалась говорить серьёзно, словно кого-то копируя, вот только скрыть дрожь в голосе ей всё же не удавалось. — Как смеешь ты врать мне, Димеоне Миянской, посланнице Мелиссы, верховной жрицы Фериссии, самой Хозяйки лесов?

— Я не вру, — ответил я, тщетно пытаясь вспомнить хоть один типовой сценарий, который подошёл бы и для охотника, и для лесной жрицы. — Я правда хотел бы помочь, э-м-м, и чтобы ты тоже мне помогла... Чтобы ты... Э-м-м... Наставила бы меня... — («Что я несу?!») — Чтобы ты научила... Видишь ли, я причинил природе довольно вреда, и теперь мои боги хотят, чтобы ты помогла мне исправиться... — («Чёрт возьми, и на что я только что подписался?!»)

Димеона изобразила на лице гримасу презрения.

— Ты лжёшь, — ровным тоном сказала она. — Я не верю ни одному твоему слову. Пусть мой вид не обманывает тебя: хоть я и молода, но Мелисса хорошо учила меня, и я знаю, что таким, как ты, верить нельзя никогда. Всякий знает, что поднявший единожды руку на чадо природы будет навеки отвержен Фериссией! Тебе есть что ещё сказать в своё оправдание?

«В оправдание»? Я опустил взгляд — и увидел, что появившиеся из травы покрытые колючками толстые стебли уже успели опутать мои сапоги и теперь поднимались вверх по голенищам. Друидка, похоже, в самом деле решила судить меня здесь и сейчас — прогнала лесорубов, а теперь собралась учинить расправу над диким охотником. Браво, Максим! Замечательный выход! На всякий случай я начал медленно сгибать правую ногу в колене, чтобы потом было проще выскочить из обуви, оплетённой побегами, и старался при этом не потерять визуальный контакт со жрицей.

— Димеона,