«Какими же беспомощными должны были чувствовать себя боги по отношению к великанше, что пошли на подобное варварство», — удрученно размышляла Ливианна.

Вход в пещеру закрывала опускавшаяся с потолка массивная каменная плита толщиной более фута. Подойдя к ней, Ливианна невольно подумала о мече правосудия. Если она хочет попасть в пещеру, придется пригнуться и пройти под ней. Эльфийка недоверчиво оглядела желобки, выбитые в скале для опускания каменной плиты. Нет, она не застряла! Где-то есть потайной механизм, необходимый для того, чтобы поднимать и опускать ее. Его остановили... Эльфийка представила себе, как за ней с ненавистью наблюдает сын человеческий. Может быть, выживший со стены, рассудок которого давно поглотило безумие. Стоит ей полезть под плиту, как он переведет рычаг в нужное положение и раздавит ее.

— Чушь! — негромко произнесла она. Может быть, разлитый в воздухе долины яд начинает отравлять и ее? Она медленно опустилась на колени, не удостоив каменную плиту ни единым взглядом, и, пригибаясь, прошла в ворота. Ничего не произошло... Даже здесь, внутри горы, царили темно-синий свет и тьма, и было еще холоднее, чем в долине. Ледяной ветер поднимался из глубины пещеры, терявшейся в темно-синем мраке. Из воспоминаний Аарона она знала, что пещера по размерам больше долины, которую она пересекла по ущелью. Вдоль некоторых стен и вокруг массивных колонн, поддерживавших свод пещеры, были возведены примитивные строительные леса. Сам свод оставался скрыт от взглядов Ливианны.

По лезвию клинка поползла изморозь. Холод словно иглы пронизывал все тело, у губ детали облачка пара от дыхания. Потрескивая, мороз цеплялся за волосы. Ливианна знала, что стоять при такой температуре — верная смерть. Но ей не нужно было осматриваться, не нужно было искать, она знала, где найти то, что нужно. Поэтому она широким шагом пересекла пещеру и достигла прохода в конце зала, который должен был привести ее к пещере поменьше, где хранилась половинка сердца Нангог. Здесь тоже была плита, и она тоже была наполовину опущена. На этот раз Ливианна пригнулась и прошла под ней, не колеблясь ни минуты.

Эльфийку тут же ослепил яркий зеленый свет. Вот они, Зеленые духи, так глубоко въевшиеся в воспоминания Аарона. Светящиеся червячки, пляшущие под неслышимую мелодию. А среди них, в сердце пещеры, возвышался стеллаж из темного дерева, украшенный перламутровой инкрустацией. Ливианна заморгала. Сначала ей показалось, что яркий свет играет с ней. Оно должно быть там, сердце, которое она так отчетливо видела в воспоминаниях Аарона. Большой кристалл, пронизанный прожилками чистейшего серебра, в окружении поклоняющихся ему Зеленых духов. Но полки были пусты! Эльфийка подошла ближе, не веря себе, снова заморгала, глядя на зеленый свет. Бесполезно. Зеленого кристалла больше не было!

Осознание этого настигло ее, словно удар кулаком в живот. Ливианне пришлось ухватиться за стеллаж — ей показалось, что ноги вот-вот подкосятся. Все надежды пропали втуне. Она не сможет вернуть себе расположение Золотого. Все было напрасно!

Провела рукой по углублению в деревянном стеллаже, где раньше лежал кристалл. Как же ей возвращаться обратно к Золотому, обратно в Альвенмарк? Никогда прежде она не терпела поражение во время миссии. Об этом узнает Бидайн... И Нандалее. Может быть, теперь милостью небесных змеев будут пользоваться юные драконники?

Она в ярости ударила кулаком по дереву. Нет, она не сдастся! Где же сердце? Нужно как можно скорее выяснить, куда отнесли его девантары! Может быть, они оставили следы?

Ливианна подняла голову и замерла. Ее окружали змеи, сотканные из зеленого света. Она догадывалась, что именно они были источником зла, разлитого в этой долине. Эльфийка решительно потянулась к мечу. Аарон заключил одно из этих существ в меч. Она прорубит себе обратный путь мечом или же погибнет.

Едва ее рука коснулась обмотанной кожаными полосками рукояти меча, как эльфийка вспомнила о воине у входа в пещеру, который казнил себя своим собственным оружием. Однако она знала, как защититься от этого безумия, что сильнее любого оружия. Этого ужаса, что способен был уничтожить любую искру разума. Хотела произнести слово силы, защититься, и пусть девантары узнают о ее присутствии. Но не успела она произнести ни единого звука, как случилось невообразимое: Зеленые духи поклонились ей. Те существа, что принесли тьму в эту долину, поклонялись ей.

— Вы знаете, что я не желаю вам зла, — негромким голосом произнесла Ливианна, но ее слова громким эхом отразились от стен пещеры.

Змеи зашевелились. Одна за другой от опускалась к полу, а затем снова поднимались в воздух. Духи обвивали ее. Теперь Ливианна стояла в центре водоворота из зеленого света. Смертоносный холод отступил... Что же намерены делать с ней духи?

— Вы чувствуете, что я была рядом с сердцем, правда? — Ливианна положила на пол свой зачарованный меч. Она знала, что однажды Нандалее приняла в себя одного из этих духов, и с ней ничего не произошло. Знала она и о том, как тоскливо потерянным душам, как хочется наконец-то снова обрести тело. Наконец-то стать плотью, а не просто духом. Чувствовать и жить.

— Когда-то мои боги обошлись с вами крайне несправедливо. Они предали Нангог. Но никакая несправедливость не может длиться вечно, до скончания времен. Мы поможем Нангог, она получит свой мир обратно. Теперь мы сражаемся вместе. Вместе мы победим людей и девантаров, восстановим былую справедливость, которую ни за что нельзя было нарушать.

Эльфийка опустилась на колени. Она прекрасно осознавала, что Зеленые духи были свидетелями всего того, что происходило здесь, в долине, вот только они не захотят поделиться с ней своими знаниями. У них нет голоса, нет силы. Есть лишь один способ. Запрокинув голову, она широко открыла рот.

— Добро пожаловать, — ее голос снова громовым эхом отразился от стен пещеры.

Ливианна представила себе, что она — большой розовый куст, усыпанный сотнями красных цветов. Затем мысленно преобразовала каждый цветок в бутон, вернула к стволу, из которого он вышел, каждый побег. Точно так же, как куст, она возвращала в себя все чувства. Закрывала себя, суть своей души от сил, устремившихся в нее: от желания наконец обрести плоть, от желания иметь чувства. Предоставила Зеленым духам свое тело. Согласилась на то, чтобы оно подчинилось чужим приказам, позволила собственным рукам жадно ощупать свое тело.

Ливианна утратила какое бы то ни было чувство времени, а духи заставляли ее потягиваться, танцевать, резали руки мечом, пробовали на вкус теплую кровь. Наконец она почувствовала жгучую жажду и согласилась на то, чтобы то зерно шиповника, в которое она себя превратила, снова проросло. Зеленые духи не сопротивлялись. Понимая, что они лишь гости в ее теле, не стали спорить, когда Ливианна вырастила розовый куст до полного размера, снова завладела своими конечностями и чувствами.

Так же, как Зеленые духи увидели все ее тайные воспоминания, так и она теперь знала о судьбе духов. Они были слишком близко к Нангог, когда из груди ее вырвали сердце. Они пришли сюда не по своей воле. Им потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что произошло. И вместе с пониманием родилась ярость. Ярость по отношению к девантарам, причинившим Нангог такую боль и ставшим такими недосягаемыми для Зеленых духов. Поэтому они направили свой гнев на детей человеческих, которых боги защищать не стали. Девантары хотели, чтобы эта долина стала местом проклятым, чтобы его избегали. Зеленые духи прекрасно осознавали, что их используют для достижения этой цели, и несмотря на это, ярость их не знала границ. Их обманули, лишили права рождения и мира.