Я прошла к зеркалу и глянула в отражение, вывернувшись, чтобы видеть спину.

«Что б тебе, Дакар, икнулось до самого чёртова мягкого места, того самого, откуда ноги растут!»

Хвост! Шикарный рыжий лисий хвост висел из-под юбки. И помахивал дружелюбно, подтверждая, что он моя неотъемлемая часть.

***

Домой я вошла с чувством полного нервного расстройства.

– Держи, – поставила пришедшей Карине на стол папоротник. – Чтобы глаз с него не спускала.

– А чего это с ним? – Она с сомнением уставилась на вялый папоротник.

– Помирать собрался, – вздохнула я. – Твоя задача не позволить ему это сделать.

Карина тут же кивнула, полная боевого духа отстоять несчастное растение. Вот всё-таки молодец. Нужно ей жалование поднять. Но позже. Когда со своими проблемами разберусь.

– Оставляю его на полное твоё реабилитирование.

– Есть! – отчеканила помощница.

Ну хоть за это можно быть спокойной.

Развернулась и услышала в спину Каринино:

– А что у вас за спиной?

Хвост! У меня глаз дёрнулся с досады.

– Хвост! – ответила, пытаясь держать лицо.

– Ой, такой красивый! – без тени удивления провозгласила помощница. – Он у вас надолго?

Я зубами скрипнула:

– Пока не встречусь с лучшим другом ведьмы, мерзким созданием, посланным адом за все мои грехи! – развернулась и направилась в кабинет.

Деревня так и называлась – Глухово.

Причём название было написано на покосившейся доске, прибитой к древнему дереву с осыпающейся корой.

– И правда, глухо, – протянул кот, поправив рюкзак на плечах.

Кстати, кучер экипажа ни капельки не удивился, увидев со мой кота и чёрта. Хотя этого они ожидали, хорошо сработало новое заклятие отведения глаз.

Мне всё больше нравилось быть ведьмой. Вот только хвост… Убила бы Дакара.

Чёртик полчаса прыгал, дрыгал лапками в воздухе, выкрикивал некие заклятия, пытаясь уничтожить ненужный придаток моего тела. Тот даже не покачнулся. Иногда помахивал довольно.

– И как я умудрился? – всматривался в хвост Дакар. – Это все ты сама виновата. Перепугала. Кричала. Вот я и попутал!

– Верни всё обратно! – негодующее хрипела я. – Или убери всё как было… Тьфу ты, короче, сделай так, чтобы я была нормальная, бесхвостая!

Дакар в затылке чесал и лапами мерзонькими разводил.

– Мне нужно посоветоваться… – и пытался в ад улизнуть. Я его за шкварник поймала.

– Пока от хвоста не избавишь, будешь, как привязанный, рядом ходить!

Так они и остались. И чёрт, и хвост.

Последний пришлось заправить под юбку.

Теперь чёрт стоял, с тоской смотря на название деревни.

– Не нравится оно мне. Вот прям вся чертовская суть возмущена и нашёптывает, что не нужно нам это Глухово.

– Ага, а в ад ты потом мне передачки таскать будешь? – сама, ёжась, глядя на тропу всю в колдобинах, нервно поинтересовалась я.

До самой деревни нас не довезли, выбросили на тракте, объяснив, что к Глухово только пешком. Ни один здравомыслящий конь туда не пойдёт. Стикс действительно нашёл совершенно глухую деревеньку.

Чёрт вздохнул.

– Если ты в ад попадёшь до того, как замуж выйдешь, с меня три шкуры снимут.

– Я помогу, лично сдирать буду, – пообещала я и огляделась.

Глухо и жутковато.

До деревеньки невесть сколько ещё идти, а у меня уже ноги ныли и спина отваливалась. А ещё и какая дорога? Её и дорогой-то не назовёшь. Так, тропа разбитая. И повсюду кочки и ветки под ноги попадают.

Дважды я чуть не вывихнула лодыжки. Стикс стал не рыжий, а грязно-пыльный и вёл себя подобающе мерзко.

– На кой ляд потащились? Оборотня им подавай, дикого. Да в такой глуши не только оборотни, коты дикими становятся. Даже учёные, второй степени! Фыр!.. Боги всемогущие, на мне грязь висит, она меня жрёт. Я чувствую, как она проникает в моё светлое дружелюбное существо, – он лапы раскинул и в мутную лужу плюхнулся. – Усё, помер.

– Вставай, Стикс, дойдём до деревни, напросимся на ночлег. Там тебя вымоем и накормим!

– Накормите? – жалобно промяукал кот учёный.

– Обязательно.

– А ещё в деревнях у всех коровы, – подсказал Дакар. – Молочка парного выпросим… – и от удовольствия глаза прикрыл.

– Только бы добраться, – выдохнула я, подхватила кота и пошла дальше месить ногами грязь.

И мы всё же дошли до деревни.

М-да! Это была даже не деревня… Четыре дома. Старых, деревянных. С покосившимися заборчиками и пыльными окнами. В двух избах были заколочены окна. Я уже проклинала себя и наш дерзкий, необдуманный поход.

Подавив вздох, двинулась к первому дому, где в окне маячил хоть какой-то отсвет жизни. Калитка оказалась открытой и крепко ушелвросшей в землю.

Я прошла до покосившегося крыльца, осторожно в дверь постучала.

Послышались кашлянье и тяжёлые шаги.

Я торопливо прочитала заклятие на отвод глаз от чёрта. А кот… Ему бы отлежаться да в себя прийти.

Дверь открылась, на пороге появилась древняя сгорбленная бабка в непонятной серой одежонке.

– Чего надо? – буркнула неприветливо. И на кота в моих руках покосилась недобро.

– Нам бы переночевать, – замученно ответила я.

Бабка нахмурилась, платок на голове поправила.

– А больше вам ничего не нужно? Ишь, шастаю тут всякие!

Я разозлилась.

Я столько шла, чтобы услышать: «Иди вон, ночуй на улице».

Мало того, что вместо деревни нашла действительно полную глушь, так ещё и отдохнуть не дают.

– Так, значит? – прошипела, охрипнув от усталости и злости. – Ну, ладно! Стикс, что у нас там для негостеприимных хозяев есть?

Кот вяло голову поднял.

– Да кто его знает, – ответил чуть слышно – У меня сил нет читать.

На бабку кот говорящий произвёл куда более сильное впечатление.

– Ведьма! – всплеснула она руками, переводя взгляд разом ставших ясными глаз то на кота, то на меня.

– Она самая! – гордо возвестила я. – А вас это не удивляет?

Бабка кашляюще засмеялась.

– В мои годы уже ничего не удивляет. В бывалое время ведьм много было. Особенно в наших краях. Они ж всегда глухими были. Потому и тянулась ваша сестра к нам. Кто на сбор травок, кто и на дела посерьёзнее. Но никогда нас не обижали. За то и мы им в помощь были.