к двери и прикладывает ладонь к панели доступа. — Во всём здании заблокированы все запирающие устройства.

— Мы все в ловушке? — мой голос слегка дрожит. Мне страшно? Нет. Жаль, моя настоящая рабочая машина осталась в крохотной комнатке в здании «ЭйчЭс», на этой лишь небольшой набор необходимых утилит.

— Боюсь, да, — Адам снова оглядывается. — Что-то блокирует любые попытки пробиться к системе безопасности. Боюсь у наших специалистов возникнут к вам вопросы, Лин. Как только это всё разрешится.

— Не страшно, — кто бы сомневался. Я бы сама задала себе вопрос, всё ли ты вычистила из системы, Лин Райго? Может случиться, что вирус затаился и ждал своего часа? — Я отвечу.

— Я рад, — Адам прошел к креслу и сел в него, — дадим специалистам время для работы. Что вы выяснили?

— Я не нашла следов проникновения, — честно признаюсь я.

— И что же здесь удивило вас лично?

— В какой-то момент в дело вступили другие механизмы, нежели прописанные в программе, — я присаживаюсь в кресло рядом.

— С удовольствием послушаю, — Адам заинтересованно повернулся ко мне.

— Возможно, это «спящий код»

— Что это значит?

Сейчас я переверну твой мир, Адам. Хотя, быть может, ты всё и так знаешь. Мы многого не видим в нашем мире, и это дарит нам спокойствие.

— Это когда разработчик оставляет в своей программе уязвимость, дополнительный контент, если хочешь. И он разблокируется при определённых обстоятельствах.

Мы в «Зеро» находили такие «пасхалки» в некоторых проектах, но они выглядели безобидными в отличие от этой, глобальной проблемы.

— В нашем случае это...

— Подача со стороны хозяина. Удар или повышенный эмоциональный фон. Возможно. Не знаю, — мне неловко. Выглядит, как лёгкое помешательство, — человечество давно играет в создателей, Адам. Согласись, каждому хочется, чтобы его творение было похожим на него. Ты — тому яркий пример.

— Возможно, — соглашается сим.

— Разработчик вписывает маленькую деталь в программу. Её невозможно вычислить. Невозможно найти. И она начинает работать после небольшого толчка.

— Тогда это означает, что корпорация «CyberTactik» нарушила все договорённости об искусственном разуме.

— Представь сколько их устройств в мире? — я оглядываюсь. Мне кажется, за мной следят. Зачем я так много говорю?

— Дело может приобрести неприятный поворот, — Адам размышляет. Что он сделает в замкнутом пространстве с человеком, открывшем ему глаза, и выяснившем неприятный секрет его хозяев. Он в курсе и у него свои инструкции на этот счёт? Мы всё ещё в ловушке. Одни.

— Я ни до кого не могу дозвониться, — сетует сим. — Полная блокировка.

— Службы спасения, наверняка, смогут помочь. «ЭйчЭс» скоро поймёт, что что-то пошло не так.

— Да, но мы можем провести здесь больше времени, чем рассчитывали. То есть, вы считаете, что всё это вина разработчика?

Нет, я считаю, что это чья-то дурацкая шутка. Похоже, «Фенрир» и является спусковым крючком для запуска этой уязвимости, он встраивается в неё, заставляя бионические творения человека исполнять безумный алгоритм. Кто-то узнал о ней и использовал в своих целях. Только в чём состоит эта цель? Дать людям увидеть? Услышать? Почувствовать, что не стоит заходить слишком далеко? Поздно, мы давно уже там. Каждый второй теперь в опасности. Как и я.

— Не могу сказать, — надо быть осторожной. Всё-таки Адам — тоже продукт «CyberTactik».

— Мне кажется, вы чего-то не договариваете, Лин.

У него встроен анализатор голоса? Термальный датчик? Разговор записывается? Наверняка.

— Мне бы хотелось обсудить это с Марком Новаком.

Как ни странно, ты, Марк, станешь моим билетом на свободу.

— Разумеется. Едва мы вернём контроль над зданием. Завтра утром у меня назначена с ним встреча.

— Скажи, — мне уже почти не страшно, — кому ты подчиняешься, Адам?

— В моей программе прописаны ступени субординации. Майор Квасцов — мой непосредственный начальник.

— А «CyberTactik»? Они предписывают тебе отправлять им отчёты?

— Только эмоциональную карту. Расследование их не интересует.

Почему я не верю? Потому что это ложь. «СоТу» интересует всё, иначе зачем столько следящих программ?

Сирена снова взвыла и свет моргнул на доли секунды и гудящие сервера едино моментно умерли.

— Похоже, это надолго, — кисло говорю я в наступившей тишине.

— Я успел отправить Марку емейл, объяснил ситуацию, — Адам замер.

— Как он нам поможет? — мне даже смешно.

— Бездействие тоже ничем не поможет, — рассудительно заметил сим.

Я соглашаюсь. Он, как ни странно, прав.

Глава 8 Марк

Кто любит больницы? Никто не любит. Я совершенно не рассчитывал оказаться в общественной клинике, но проснулся именно в ней. Широкий светлый коридор, поделенный на боксы передвижными перегородками, и один из них — для меня. Кровать — капсула с подсоединенными приборами, провода и трубки, часть впилась мне в вену, другая в соединительный шлюз за ухом. Кажется, меня свалил очередной приступ.

В незакрывающемся проёме я вижу, как по коридору ходят медсёстры в хирургических халатах и масках. Это общественный раковый корпус. Вот чёрт. Звонил Пончик, но поговорить нам не дали. Вежливая медсестра настоятельно порекомендовала отключить модуль, так как он мешает работе медицинской техники. Пришлось подчиниться.

Мне кажется, я проспал свой шанс вернуть социалку к приемлемому статусу. За неисполнение контракта меня выкинут из программы. Просто джек-пот.

Подходит медсестра, вежливо улыбается, проверяет работу капельницы. У неё усталые глаза над респиратором и зализанные на затылок короткие волосы.

— Доктор подойдёт чуть позже.

— Можно позвонить Вислову Дмитрию Анатольевичу, медицинский центр «Альтернатива»? Он мой лечащий врач, — мне кажется, моя просьба вызывает в ней кислую скуку.

— Обратитесь к доктору, она всё скажет, — говорит медсестра заученную фразу.

— Мне необходимо с ним связаться как можно скорее.

— Я передам, — медсестра уходит, и я снова остаюсь один, в мини палате, где даже стен настоящих нет. За перегородкой слева стонет какой-то мужчина, справа кто-то бормочет молитву, а в глубине коридора раздаются глухие голоса переговаривающихся между собой пациентов. Не хочу, не хочу здесь! Тогда не хотел, а сейчас тем более. Предположение майора Ворона о том, чтобы броситься под пули уже не кажется абсурдным. Надо успокоиться.

Я слышу, как по коридору идёт доброжелательный доктор. Она со всеми здоровается и желает доброго дня. Она идёт ко мне. В проёме показывается чуть полноватая женщина. Мне сложно