пути к спасению. Ваше тело способно справится с любой болезнью. Нас обманывают! Застилают нам глаза! Отриньте костыли нового времени! Вернитесь на путь ваших предков! Следуйте за своим проводником!

— У нас в психиатрическом день открытых дверей? — я оглядываюсь в надежде, что появятся санитары, может, медсёстры, чтобы прекратить этот цирк. — Ты что ли проводник?

— Нет, Иеремия. Он отведёт вас к спасению.

— А можно познакомится с ним, там выпить за его здоровье? — усмехаюсь я. Существо шутки не оценило. Лицо его сморщилось от злобы.

— Он рядом! Видит! Слышит! Верующим даст знак, неверующие же сгниют под пятой нечестивцев!

— Тебе, может, таблеточку? — кое-кто из слушателей осторожно выбирается из толпы и понуро бредёт к своему боксу.

Оратор спрыгивает со своей кафедры, и сквозь толпу пробирается ко мне. Я бы ушёл, но чувствую, что, пожалуй, не дойду обратно без чужой помощи. Он, оказывается, невысок, жилист и прыток. Он почти наскакивает на меня, когда говорит.

— Ты не веришь? А во что ты веришь? Что клеймо на твоей груди спасёт тебя в лучшем мире? Ты служишь не людям! Ты служишь машинам! Грядёт новое время! Новый пророк! Он приведёт нас к спасению. А такие как ты, сгниют во тьме под ногами бездушных машин!

— А что предлагаешь ты? — зубы сжимаются. Нас слушают внимательно. Потерянные для мира души, надеющиеся на что-то, до чего им никогда не дотянуться. Словно заблудшие овцы, отбившиеся от стада.

— Спасение! — шипит существо, тряся сальными дредами на голове, — Иеремия подскажет дорогу. Без боли, без таблеток, без механических манипуляторов, противных человеческой природе. Хочешь ты жить в новом мире?

— Хочу! — я чувствую, как в голове снова наливается боль, стекая из висков в затылок, — а ты? Уже живёшь?

Существо трясёт пальцем, указывая на замерший кардиомонитор.

— Прозрейте!

— Да, пошёл ты! — я отбиваю от себя его палец.

— Слепец! Глупец! Грядёт новая эра! Новые люди! Новый мир! Тебе не будет там места!

— Иди ты на хер, — мне становится скучно. Чего он хочет здесь? Онкологическое отделение всегда жило непонятной надеждой, зыбкой, как сновидение. Эти люди готовы поверить всему, что скажут, лишь бы им дали надежду. И многие шарлатаны этим пользуются. Начиная от проповедников, заканчивая правительством. Надежда — самый ходовой товар в нашем мире. И самый прибыльный.

Я отворачиваюсь, чтобы уйти, но существо наскакивает на меня и толкает в бок так, что я отлетаю к стене. Благо, она стояла твёрже, чем я, поэтому мы оба остались в вертикальном положении.

— Якоб! — о, кажется, санитары прибыли. Мы со стеной договариваемся о сотрудничестве, и она провожает меня назад, к моей капсуле.

К полудню работа отделения возобновилась в штатном режиме. Снова заработали мониторы, и электронные капельницы. Только меня это уже не касалось. Пока ждал ответа из аптечной сети, на почту пришло письмо от Пончика. В городе сбой всех служб, а Пончик оказался заперт в семнадцатиэтажном офисном здании компании «Лира». Как его туда вообще занесло? Хотя у них лучшие лаборатории, в этом не откажешь.

Он написал, что связаться через сеть или телефон невозможно и просил принять это во внимание. Ещё интересный факт в том, что с ним оказалась в ловушке и милашка Эвелин Райго. Вот кого бы я повидал и высказал этой твари всё, что о ней думаю.

Однако, следовало что-то предпринять. Дел у меня, всё равно нет. На почту пришло предупреждение о нарушении контракта с компанией «ЧВК «Бастион». Пожалуй, сегодня я — не боец, но кое-что сделать могу. Я переправил письмо в отдел кибернетической безопасности МВР, благо, связи остались, и лично Квасцову. В ответ мне пришло извещение о немедленном реагировании.

Входящий звонок.

— Марк? — Квасцов, тут как тут. — Я тоже получил от него письмо. Какого чёрта они там делали?

— Думаю, Пончик хочет прибегнуть к иным средствам, нежели протокольные порядки МВР.

— Пончик? — Квасцов фыркает, как кот, — Новак, ты когда-то научишься запоминать имена?

— Согласись, Пончик звучит лучше, чем пафосное Адам.

— Ты неисправим, Марк. Есть идеи?

— Ну, я так понял, системы защиты заблокировали здание и не реагируют ни на одну из команд владельца.

— Точно. Наша группа не может прорваться. Лазеры это тебе не в тапки ссать.

— Это один раз было, и я был невменяемо пьян, — вспоминать стыдно, но весело. — Сколько они там уже?

— Скоро будет шесть часов.

— Сколько человек в здании?

— Около тысячи вместе с персоналом.

— И никто не может вырваться?

— В том-то и дело, что вообще никто. Система не пускает в здание никого. И не выпускает.

— Что там за система?

— Давай я тебя переключу на Эда. Он объяснит.

— Давай, жду.

Я пристраиваюсь на парапете подпорной стенки одной из улиц. Ходить и вести беседу для меня пока сложно. В кармане куртки — месячный курс препаратов плюс обезболивающие, чтобы меня не скрутило в дугу раньше времени. Вислов так и не связался со мной. Да и чёрт с ним.

— Марк? — Эд, Эдуард Ливский, наш ведущий специалист кибербезопасности.

— Да, я тут.

— Ты спрашивал, что за система. «Спектр. Pro». Там всё непросто. Она контролирует входы, окна, коммуникации. Всё. Мышь не проскочит. Единственный способ подключиться к серверу изнутри.

— Для этого кто-то должен быть внутри и знать, что делать?

— Да, но мы не можем туда попасть. И связаться со службой безопасности тоже не можем. Всё блокирует система.

— А с чего она вдруг так?

— Это общая беда сейчас, слышал, наверное...

— Ну, что-то где-то, — я вру, я понятия не имею. Единственное похожее происшествие — это взбунтовавшийся сим, но здесь я бы тоже не стал делать выводов без всестороннего изучения материалов. А тут — целое здание. — Какие идеи?

— Мы пробовали пробиться — бесполезно. Брать штурмом? Охранные системы положат любую группу. Там банк на пятнадцатом этаже и сервера «КвалКом».

— Мда... — задача. Похоже, пока взбунтовавшееся здание не выпустит людей самостоятельно, прогресса не видать.

— Ты понимаешь, «Спектр», по сути, тупой, но действенный, сука! Его поэтому и выбрали для этого комплекса. К нему никак не подступиться. — Эд ругается, как сапожник. Видимо, дела совсем плохи. — Считывает излучение. Ни сима, ни человека не