Софи очень хорошо помнила, что он может вытворять, насильно разведя женщине ноги в разные стороны и касаясь ее лишь губами.

«Не думать о нем! - сердито думала она. - О я, глупая! Как можно было вообще довериться ему! Я же читала заметки отца, там ясно сказано - Тристан соблазнил всех девушек, вообще всех, что увидел и что ему хоть немного приглянулись! Я для него всего лишь очередная добыча! Так что глупо думать, что он задержится со мной хоть немного. К тому же, - с горечью подумала она,  - новая добыча куда интереснее и красивее меня. Как тут устоять! Она сумела растопить даже ледяное сердце Ричарда. А Тристан - это самец, да любит гульнуть побольше всех остальных  мужчин. Он женщин любит, всех, и ни одну; так что мне лучше от него подальше держаться, если не хочу, чтоб он расколол мое сердце на меленькие кусочки…»

Мысли ее были прерваны появлением Жюли, раскрасневшейся, запыхавшейся, словно она убегала от преследовавшего ее слишком назойливого кавалера. Дрожащими руками она поправляла шляпку,  глаза ее сияли.

И она совершенно не хромала.

Да уж, руки инквизитора воистину творят чудеса…

- О, это вы, - прощебетала Жюли. Ее так и распирало от некой тайны, но она кусала губы, чтобы тайна не выпорхнула наружу. - У вас горе, а я тут совершенно  неуместно смеюсь! Простите!

- Я вижу, вы в добром здравии, - неприветливо произнесла Софи, смахнув слезы с глаз и  смерив ее холодным взглядом с головы до ног.

- Тристан просто волшебник! - экзальтированно взвизгнула Жюли, не выдержав и выдав свою тайну. - Впрочем, с его прошлым это неудивительно.

- С его прошлым? - вежливо удивилась Софи. - А он что, был практикующим хирургом? Костоправом?

Жюли так и прыснула, закрывая раскрасневшееся личико веером.

- Да нет, что вы! - ответила она. - Но пока он осматривал мою ногу,  рассказал мне, что был с какими-то миссиями в пустынях. И там негодяев, разбойников и беглых темных магов было хоть отбавляй. Инквизиторам приходилось драться деть и ночь, а потом, в свете ночного костра,  заговаривать друг другу раны, полученные в бою. Так что Тристан видел ранения посерьезнее вывихнутой лодыжки. О, как это романтично! Невероятный мужчина! Ах!

- А мне показалось, - едко заметила Софи, ничуть не убежденная в том, что Тристан  все это время припоминал  свои былые ратные подвиги, - что он оказывал вам внимание совсем иного плана…

Глаза Жюли округлились, сделались изумленными.

- Да что вы! - воскликнула она совершенно искренне. - То есть, конечно… Тристан очень интересный мужчина, и вероятно, я не устояла бы перед его харизмой и мужественностью, но он же…

- Что? - притворно вздернула брови Софи.

- Он же инквизитор, - прошептала Жюли словно по большому секрету. - Инквизиторов разве можно считать полноценными мужчинами? Им же нельзя! Я допустила по отношению к нему такие бессовестные мысли, что мне сейчас совестно…

Софи усмехнулась.

- Нельзя, - повторила она едко, - а за коленки вас трогать можно?

- О, это совершенно невинно! - воскликнула Жюли. - Вы видели? И сочли это приставанием? Да что вы! Он просто сказал, что плетение моих чулок напоминает ему узоры, которые он видел в пустыне. Всего-то захотел посмотреть. Ну что такого? Он же инквизитор, он же свят. Все равно как доктор.

«Интересно, - подумала Софи, - к походу к какому доктору можно приравнять сегодняшнюю мою ночь?!»

- Конечно, свят, - поддакнула Софи. - И обручального кольца на его руке вы не заметили? Женат он был вполне традиционно. Не свято. Повязан плотским союзом. Так что, милочка, когда он трогал ваши коленки - это было то самое. Оно.

- О, - произнесла Жюли, совершенно потрясенная. Она даже потускнела, побледнела от шока, и Софи торжествовала небольшую победу, понимая, что ведет себя  недопустимо и мерзко, из ревности очерняя Тристана в глазах этой разряженной кокетки.  - Вот оно что! Был женат! И что же? Развелся?

- Нет, - злорадно ответила Софи. - Его супругу убили. Сами понимаете, работа у него опасная, недоброжелателей много. Ему и отомстили таким жестоким способом. Хотели припугнуть. Так что находиться рядом с ним смертельно опасно.

«Немного привру - никому худа от этого не будет. Отпугну эту дурочку от инквизитора. Ему же лучше будет!», - хладнокровно убеждала себя Софи, глядя в расширенные от ужаса зрачки Жюли.

- Магия пресвятая! - взвизгнула Жюли, прижимая ладони к побледневшим щекам.  Софи клекотала, как стервятник над ущельем, полным трупов. - Бедняжка! О, дорогой, храбрый, великодушный бедняжка! Как, наверное, ему больно и тоскливо! Сердце вдребезги! Как, наверное, он страдает! И никому не показывает своей печали! И никого рядом, ни друзей, ни соратников, кто мог бы пожалеть и поддержать! Но мне не страшны его враги! Так ему и передайте! Я найду в себе мужество поддержать его и подарить ему несколько ободряющих слов!

У Софи от неожиданности скулы свело. Это была совсем не та реакция, на которую она рассчитывала.

Но Жюли, вероятно, слишком впечатленная подробностями жизни Тристана, разрыдалась  и кинулась бежать вниз по лестнице, оставив Софи, чувствующую себя победительницей, на отвоеванной территории.  А раз победительница - значит, имеет полное право зайти в комнату к Тристану.

Он словно ждал ее, стоя посередине комнаты, сунув руки в карманы. На губах его блуждала странная улыбка, и Софи, лишь глянув в его глаза, поняла, что он все слышал.  

«Тем лучше! - хорохорилась Софи, бесстрашно глядя в лицо инквизитору. - Меньше будет распускать перья перед всякими девицами! В конце концов, это  моя гостиница, и нечего сюда водить всяких профурсеток!»

- От вас пахнет профурсеткой, - ворчливо произнесла она. - Весь пропах!

- От меня пахнет розовым маслом, - парировал Тристан, усмехаясь. - Профурсетки пахнут… иначе.

В глубине комнаты раздался грохот. Софи и Тристан разом обернулись на звук, и Софи с изумлением увидела Густава, уронившего ящик с бинтами и микстурами.

- О, - произнесла Софи изумленно, рассматривая смущенного мальчишку. - Так он все это время был здесь?..

- Вызвался помогать мне, - пояснил инквизитор. - Нашел вот то, из чего можно было соорудить тугую повязку.

- А, - сказала Софи, краснея. - Простите… вы все слышали… всю мою глупую болтовню… и я сказала, что вы приставали… небеса, стыд-то какой! Беру свои слова обратно! Конечно, при Густаве вы бы не посмели…

- Отчего же, - нахально ответил Тристан.  Глаза его смеялись. - Были времена, я умудрялся залезть даме под юбку, и даже между ног, и при короле, сидя рядом с ним за столом. В непосредственной близости. Даже одетый в сутану инквизитора. Так что можете не извиняться.

- Что?! - вспыхнула Софи. - Вы все-таки лезли ей под юбку?!

- Не слушайте его, - встрял Густав, сильно волнуясь. - Господин инквизитор шутит. Он был очень корректен и тактичен. Вправил Жюли ножку и развлек беседой, не больше! Вот про пустыню было очень интересно и поучительно.