том числе из злосчастного зеркала. Марианну забрали в Вальденбрух, а СМИ прозвали ее Белоснежкой.

Не всегда мачехи травят своих падчериц.

Делает ли девочку безгрешной ее болезнь? Спасет ли шизофрения от публичного осуждения? Скорее всего – да, диагноз объясняет подобные деяния как иррациональные. Следовательно, Белоснежка невиновна, бес попутал. Да только в сказках дети не нападают первыми даже на злых мачех. Так что и эту историю жизнь тоже запорола.

История третья: Девочка со спичками

На самом деле оригинал Андерсена и без этой истории имел трагичный конец. Как вы помните, девочка, продававшая спички, просто замерзла насмерть на Рождество.

Но эта история закончилась совсем скверно, особенно для тех, кто остался в живых. Семилетняя Родика Эдлер сожгла собственную семью, причем подошла к совершению преступления с нетипичным для ребенка хладнокровием. Она облила бензином плинтусы в спальне родителей. Бросила спичку. Эффект, как понимаете, был мгновенным. Более того, действия ребенка засняла камера безопасности в холле дома Эдлеров. Свой поступок она никому не объясняла. Даже оставшейся в живых старшей сестре, которая не пострадала, потому что пришла домой позже. Родику никто не жалел, как другую девочку со спичками, что замерзла, грезя о золотом гусе. Нашу же девочку упекли в Вальденбрух.

Вот такие мои страшные сказки для вас, дорогие подписчики. Захотите – проверьте. Эти случаи фигурировали в криминальной хронике тех лет и не на шутку шокировали общественность.

Ну как же, это дети!

Зла в них нет. Не должно быть. Ведь преступления творятся взрослыми из рациональных интересов, моральной нечистоплотности или долгих лет несчастий, толкнувших на отчаянные поступки. Были ли такие мотивы у этих детей, которые еще не знали жизни, искушений и не имели опыта?

Говорят, зло приходит извне. Его подцепляешь, потому что слаб иммунитет, мало молишься богу, смотришь на плохих, учишься не у тех…

Но что, если зло изначально в нас? Мы с ним родились?

Вальденбрух изучал зло. Он пытался понять причины и узнать, как его излечить.

Я брошу вам еще одну кость, церберы: за последние десять лет клиника не приняла ни одного пациента. В Вальденбрух перестали передавать тяжелые случаи, хотя их по-прежнему очень много, но криминальных подростков распределяют по другим учреждениям. В базах данных лечебниц страны заведение числится как закрытое. Но пациенты там по-прежнему оставались. Я бы сказал, что Вальденбрух в поиске больных был всегда избирателен. Их не интересовали все плохие детки, только некоторые. Что в них особенного? Здесь заканчиваются факты и начинается ваше воображение.

Вероятно, пропажа малолетних преступников означает, что эксперимент с треском провалился. И тех, кого не вернуть в нормальную жизнь, проще стереть с лица земли.

Но вы можете выбрать и версию с НЛО.

Больше выпусков не будет. Моя задача выпустить наружу бесов, а загонять назад вы их будете сами. Если захотите.

Пока. Это был Джокер, и моя карта уже разыграна.

Санда

Я вытаскиваю наушники и понимаю, что все еще на Мюллерштрассе. За окном гоняют велосипедисты, семенят собачники, мамаши с колясками и школота. Идет мелкий дождь.

Смотрю на черный экран телефона.

Что это сейчас было?

Скверная шутка?

Экран вспыхивает снова. Вертекс.

«Ты, блин, где?»

«За гранью добра и зла».

«Смешно. Уже ушла из дома?»

«Я в забегаловке на Мюллерштрассе».

«Сейчас приеду».

«Нет».

«Где именно?»

Понимаю, что его не остановить.

«У турков, на углу Амстердамской улицы».

«Скоро буду».

«Я же воняю чем-то. Тебя тварь эта найдет».

«Мне облиться бензином? А спичка у тебя найдется? Сожжем твой след!»

Шутки про спички мне никогда не кажутся смешными, но откуда Вертексу знать.

«Будь осторожен», – пишу я, понимая, что это никак ему не поможет, если беда пойдет следом.

Время до его прихода я не чувствую. Беру себе еще один чай и снова пересматриваю все видео, перескакивая на интересующие меня части.

Откуда этот Джокер знает столько про Вальденбрух? Половина из того, что он наговорил, походило на бред сумасшедшего. Другая часть, подтвержденная ссылками из прессы, тревожила.

Злой голос внутри шипел, что он влез не в свое дело, это не его гребаные сказки, а чужие жизни, которые разнесли на осколки.

Еще хуже было от комментариев. Троллинг и хайп напоминали прорвавшуюся трубу канализации. Видео набрали дикую популярность: огребли как и пальцы вверх, так и пальцы вниз.

«Чувак жжет!!! Отмочил так отмочил!»

«Ты дно. И видео твои дно. Лучше бы мэйкап туториал сделал, лузер!»

«Если бы его видео были правдой, СМИ об этом давно написали бы!»

«Ты веришь СМИ? Может, еще в Пасхального Кролика?»

«Масонский заговор!!!»

«Ну и правильно, что этих ублюдков спекли. Это не дети, а живущие выкидыши!»

«Жаль, что так вышло с Вальденбрухом. Наверняка их можно было вылечить…»

«А кто сказал, что их вообще лечили?»

«Джокер сказал, видос пересмотри, склерозник!»

«Джокер – просто сплетник!»

«Джокера в президенты!»

«Я кирпичей наложил от последнего выпуска. А еще будет?»

«Про-о-о-оду!!![15]»

Почему-то слезятся глаза. Ищу капли – безуспешно, я забыла их дома.

Так проходит сорок минут, а потом объявляется Вертекс. На голове у него взрыв, видимо, даже не было времени привести себя в порядок. Но хоть ресницы отклеил.

Он пулей подсаживается рядом и выдыхает. С его куртки капает вода. Некоторое время в молчании смотрим друг на друга, как всегда немного читая мысли.

– Совсем херово, да?

– Нужен твой совет, – честно говорю я.

– Давай, обожаю советовать.

– Но сначала расскажи, что в «Туннеле».

Вертекс залпом опрокидывает мой остывший чай, к которому я не притронулась, и начинает выкладывать, что было после. Мельхиору сообщили поздно, клуб не успели зачистить. Через два часа пришла полиция, и опросили всех, в том числе и Вертекса. Пригнал ли полицию швед или еще кто – неизвестно. Смысла разбираться все равно не было. Столько свидетелей осталось после той ночи. Мельхиор даже не стал изымать видео, и это оказалось стратегически верно. Теперь все ищут белую тварь с наклонностями каннибала, которая пришла и распугала фриков (вот же ирония!).

Обо мне спрашивали. Вертекс успел перемолвиться и с Шимицу. Она пришла после меня и, судя по всему, уже видела записи. Видно, кто-то из наших просто отправил ей по электронной почте.

– Мадам Харакири спросила, где ты. Я сказал, что убежала. Скорее всего, из страны. Не уверен, что она мне поверила, – закончил он и почему-то виновато уставился на меня исподлобья.

– А полиция обо мне спрашивала? – вскользь интересуюсь я.

– Да вроде нет… – жмет он плечами. – По крайней мере, не при мне. Конечно, дилеры в чем-то тебя подозревают.

Мы уныло смотрим в