Ветров разглядывал монитор компьютера, когда я вошла в его кабинет. Клавиатуру с мышкой он не трогал, видимо, размышляя о чем-то своем, мне неизвестном. Телефон лежал рядом.

Он приподнялся:

– Приветствую, Евгения Максимовна, – и вспомнил о насущном: – Как обстоят дела с выявлением подслушивающих устройств?

Я ничего не ответила. Просто подошла и высыпала перед ним на стол целый ворох электронных «шпионов». И завершила свои действия добавлением поверх общей кучи записной книжки, фотографий и ключика от неизвестных мне дверей. Надо было это сделать еще утром, когда он стекла в моей комнате убирал.

Выражение лица моего подопечного заметно изменилось. Узнал, похоже, находку! Бросил быстрый взгляд на меня:

– Нашли все-таки?

Я кивнула, довольная произведенным эффектом. Предстояло мне по душам с ним поговорить и узнать кое-что. В интересах самого клиента рассказать мне все о фотографиях, о телефонных номерах и об этом загадочном ключике. Поймет – так дело пойдет быстрее и пуль в его сторону будет выпущено меньше. Гораздо меньше!

– Ничего не хотите мне рассказать, Александр Геннадьевич?

Не будь похищения, так сильно ударившего по выдержке «мамонта», он, наверное, начал бы хитрить. А то и вообще за дверь меня вытолкал бы, мотивировав сей поступок моим бестактным вмешательством в его личные дела, и обозвал бы чрезмерно любопытной дамочкой. Или – даже виду бы не подал, что все найденное принадлежит ему.

Ветров не стал ничего этого делать. Махнул рукой. Пожал плечами:

– А что рассказывать-то?

Как это – что?! Все по порядку! Кто эти люди на снимках? Как их зовут? На сколько миллиончиков кто кого из них ограбил? Как кто погиб? И прочее «интересное и историческое».

Я ткнула пальцем в первый снимок:

– Кто на фотографиях?

– Знакомые…

Не хочешь говорить, так я тебе помогу:

– Коллеги по вашему опасному бизнесу в самом начале девяностых, да?

Расширил глаза – делано. А может, и правда удивился:

– И это вы уже знаете?!

Я кивнула, внимательно наблюдая за выражением его лица. Хотелось увидеть его искренность. И сказала:

– Знаю.

Ветров откинулся в кресле, напрягшись от моего взгляда:

– Лихо! Ладно: на фотографиях – моя бригада. Устроит вас такое признание?

– Устроит.

Он выдавил:

– Та самая группировка, которой я руководил… Еще что-нибудь?

– Не откажусь услышать!

Он сцепил пальцы в замок. И заговорил:

– Времена тогда жестокие были… Пацаны один за другим стали погибать. Вот и пришлось мне… открыть такой способ заработка. Остались от этих лет лишь фотографии, Евгения Максимовна. А что касается записной книжки – так это номера моих друзей. Круг общения, так сказать. Сейчас ни друзей этих в живых не осталось, ни номеров этих. А если и остались номерки, то давным-давно кучу владельцев они уже сменили.

– А ключ?

– Это ключ от банковской ячейки. Там я храню некоторые средства на черный день. Вдруг мне придется срочным образом страну покинуть? Припасенные деньги помогут мне это сделать. Об отступлении никогда не зазорно подумать.

Если все такое легальное, то зачем же это прятать? Поставил бы фотографии в рамочку, записную книжку выкинул бы, а ключ в бумажнике носил. Ладно, попозже он все равно расскажет мне об этом более правдивую историю.

Я не подала виду, что не верю ему. Согласилась:

– Логично.

Он дотронулся до кучи найденного мною шпионского оборудования. Поинтересовался:

– Кстати, где вы набрали столько «жучков»?

– У соседей нашла. Часть – из дома привезла.

– Я серьезно!

– У вас в доме! Где же еще-то я могла собрать такой урожай?! А вы говорили, что я ничего не обнаружу!

– Я ошибался в вас, Евгения Максимовна. Простите меня за это.

– Прощаю.

– Охрану я накажу. Они зря получают такую зарплату! Да и остальным достанется тоже. Совсем обнаглели, дармоеды! Уже «жучки» обнаружить не в состоянии! Тем более – столько!

Правильно он сказал. Как в воду глядел. Женщина всегда относится к безопасности своего обиталища со всей наивозможной серьезностью. И тараканов выведет, и «жучков», и прочих вредителей. А мужик – пролеживает на диване или уставится в монитор компьютера, рассуждая о глобальных тайнах мироздания. Или же носится по свету с «военными» великими помыслами. И так из века в век. Меняется лишь обстановка – бытовая. Все остальное выглядит – да и остается – прежним.

Я мысленно позлорадствовала: поставить охранников на место еще разик отнюдь не будет лишним. Пусть хотя бы животы подтянут для приличия и оружие в порядок приведут. Но это – потом. Сейчас надо обезопаситься заранее:

– А у вас нет подозрений насчет того, кто именно столько подслушивающих средств в ваш дом пристроил?

– Нет. – Ветров отрицательно покачал головой. – Если только прислуга постаралась? Ну, или конкуренты по бизнесу, что тоже вероятно. Все злятся на меня, что я легко их обхожу в делах, вот и решили выведать секрет моего успеха. Идиоты! Иначе их и не назовешь.

– А если это кто-то из охраны?

Он возразил:

– Вряд ли. Им-то это зачем?

Ха! Откуда ты знаешь, что Колян, например, на бразильскую разведку не работает? А Дмитрий – не натуральный террорист, поджидающий момента, когда можно будет весь Тарасов на небеса отправить – оптом? Старичок твой, Анатолий, на самом деле является агентом ФБР. А охранник у ворот – Серегой его кличут в МИ-6А – синяк получил от одной из десяти своих любовниц, когда попытался ее завербовать и заставить работать в публичном доме – для сбора сведений о его владельце. Все бывает на этом свете…

Я усомнилась в его словах:

– Мало ли? Вполне могут работать на кого-то со стороны.

– Я проверю их на этот счет. Спасибо за предостережение.

Уж не поленись, проверь! Глядишь – Федеральная служба безопасности твоей же родины тебе спасибо большое скажет за выявление такого числа «иностранных шпионов». Хорошо законспирированных. Ну а я тебе помогу, интересно мне будет посоперничать с такими монстрами плаща и кинжала.

– Готова предложить свою помощь в этом деле.

– Не стоит, Евгения Максимовна. Я сам справлюсь.

Ну вот – опять. Звучит старая песня. Громко звучит. Не перекричишь никак. Впрочем, ладно. Не до этого пока. Надо Москита отлавливать и сажать обратно на нары, где он и должен находиться. А то, понимаешь, сбежал и начал жалить. Того и гляди, снова укусить попытается.

– Дело ваше.