– И что же она о ней думает?

– Амелия убеждена, что поместье подожгли по приказу герцога

Камберлендского. Якобы он узнал, чьей дочерью являлась Сара, и её убили вместе с родственниками из клана Синклер.

Женщина судорожно перекрестилась, а Халсторн стал обдумывать услышанное. Он не был лично знаком с сыном старика-короля, зато лорд Стерлинг общался с ним несколько раз. Уильям Август всё ещё был молод и крепок, хотя многочисленные неудачи на фронте заметно попортили ему и репутацию, и здоровье. На поле боя он был неумолим и жесток, а в жизни казался закрытым и грубоватым, имел целый букет любовниц, но до сих пор не женился и не обзавёлся потомством.

Лорд Стерлинг писал о нём, как о властном и самолюбивом генерале, помешанном на безукоризненном порядке как в политике, так и в военном деле. И, да, несомненно, до сих пор он хвастал своей победой при якобитском восстании и ничуть не смущался его кровавого завершения. Мог ли он прознать о том, что дети одного из его самых памятных врагов до сих пор живы? Вполне мог. Хотел бы он прервать их жизни, дабы предотвратить возможные волнения, способные напомнить о династии Стюартов и навредить нынешнему королю? Всё возможно! Герцога считали маниакальным блюстителем закона и страшным ненавистником Стюартов, которых так яростно поддерживали якобиты. К тому же его недавнее поражение при Хастенбеке было высмеяно как при дворе, так и в самых дальних поселениях Шотландии. Оскорблённый и униженный, он мог отыграться даже на дочери якобитского предводителя.

Все эти мысли Халсторн высказал вслух, и Магдалена выслушала его, едва сдерживая эмоции. В конце концов она вознесла руки к небу, осыпав герцога проклятьями.

– Так вы думаете, что всё это вполне возможно? И что Амелия не сошла с ума?

– С её версией произошедшего я мог бы согласиться. Но то, что вы нам рассказали о её душевном состоянии… я поражён и обеспокоен.

– О, господа, но в том случае, если герцог и правда приложил руку к гибели Сары и её младенца, стоит беспокоиться не за разум моей девочки, а за её жизнь! – Магда окончательно потеряла над собою контроль и залилась слезами.

– Если она оказалась права, тогда всё кончено, и она сама себя загнала в эту могилу…

– О чём таком ужасном вы пытаетесь сказать, мисс Магдалена? Прекратите причитать и объяснитесь!

– Несколько дней назад она отправила анонимное письмо в Лондон, в резиденцию герцога Камберлендского. Клянусь, до последнего момента я об этом не знала, она сама мне сообщила, но было уже поздно! Она потратила достаточно средств, чтобы письмо было вручено лично герцогу в руки, – Магда снова всплакнула. – Он ведь не такой идиот, чтобы не понять, откуда такая угроза…

– А что именно было в том послании?

– Понятия не имею! Амелия лишь вскользь упомянула, что это было короткое письмо из нескольких строк, в котором предупредила герцога, чтобы он «поостерёгся и помнил, что за ним придёт возмездие с гор».

Халсторн едва не ахнул. Его спутник молчаливо сидел рядом, подперев кулаком подбородок, и казался мрачнее тучи. Они оба понимали, что этот мстительный девичий порыв был настоящей угрозой.

– Несомненно, то, что она сделала, может настигнуть её в любом случае, даже если Уильям Август не при чём. Что за неосторожность! Граф Монтро умело скрывал её настоящее имя, его репутация при королевском дворе обеспечила защиту от последствий восстания. И теперь Амелия готова выдать себя и подвергнуть опасности собственную жизнь?

– Она определённо не ведает, что творит! Словно сама желает смерти… Но ведь она ещё так молода и так горделива! Господа, умоляю вас, поговорите с ней! Убедите её последовать завещанию дяди… Я прошу вас!

Магда готова была упасть мужчинам в ноги, но Халсторн удержал её, мягко усадив обратно в кресло.

– Вы благородные и честные джентльмены, я знаю, что вы не бросите её в таком положении! Я чувствую, что моей девочке грозит опасность! Боже Всевышний, ведь вся её семья лежит в могиле… Прошу… Я не знаю, у кого ещё просить защиты, кроме вас! Заберите её отсюда, увезите и спрячьте! Лучше уж затворничество, чем смерть или сумасшедший дом!

– Мы не бросим вашу графиню в беде. В конце концов мой лорд всегда держит слово, – постарался заверить несчастную Фредерик Халсторн; он очень внимательно взглянул на своего приятеля. – Разумеется, если лорд Стерлинг всё ещё готов следовать намеченным планам.

Магдалена тоже посмотрела на него. Суровое лицо молодого мужчины казалось непроницаемым, однако он утвердительно кивнул и подал некий знак своему спутнику.

– Значит, решено! Леди Гилли нельзя здесь оставаться, вам тоже. Я поговорю с ней и изложу позицию лорда Стерлинга. Ей придётся принять реальность в том виде, какой она является.

Заплаканная нянька не могла найти всех слов, чтобы отблагодарить этих мужчин. И что скажет сама Амелия, было уже не столь важно. Самое главное, что её несчастная воспитанница будет жить и однажды, возможно, успокоится.

***

Два дня спустя Халсторна проводили в рабочий кабинет покойного графа, здесь он и отыскал Амелию. Мужчина учтиво поклонился и оглядел девушку, постаравшись сделать это не слишком заметно. Выглядела она, мягко говоря, несобранной. Длинные волосы были плохо причёсаны, хоть и заплетены в косу под серым чепцом с белыми кружевами. Домашнее шерстяное платье землистого цвета ей не слишком шло, однако совсем не прибавляло ей лет, скорее наоборот, в нём она выглядела даже младше, как юная послушница из монастыря.

Амелия сидела за столом и что-то очень внимательно переписывала. Поскольку весь кабинет был захламлён книгами, журналами и тому подобным разбросанным везде барахлом, на чём гость решил не заострять внимание, молодая графиня среди этого хаоса показалась ему совсем крошечной и куда более несчастной. Её глаза неотрывно следили за тянущимися на бумаге строчками, но всё же чудились неживыми, словно потускневшими. «Тёмный малахит», – подумал Халсторн и откашлялся.

– А-а-а, это вы, сэр! Доброе утро, проходите, – сказала Амелия, лишь на секунду посмотрев гостю в глаза. – Надеюсь, я не оторвала вас от важных дел?

– Все мои дела связаны с лордом Стерлингом, а он, как вам известно, вами интересуется.

– Это хорошо, хорошо, – заметила девушка будничным тоном.

Халсторн подумал немного и решил, что в её настроении случился очередной перепад. Сегодня она казалась спокойной и тихой, даже достаточно деловой. Он очень надеялся, что Магдалене удалось поговорить с графиней по душам до его визита.

– Хорошо ли вы себя чувствуете? – поинтересовался он, когда Амелия жестом пригласила его в кресло напротив стола.

– Моё состояние соответствует обстановке, – последовал механический ответ.

– Понимаю. Ещё раз примите мои соболезнования по поводу… вы читали письмо лорда Стерлинга, надеюсь?

– Да, читала. Я благодарна ему за сочувствие. Его красноречие впечатляет.