Хотя Рафику не нравилось то, что он слышал, спорить он не намеревался:

– Хорошо. Могу для тебя что-то сделать?

– Да. – Мейза сократила расстояние между ними и брызнула на него струей воды. – Получай удовольствие от того, как тебя лишают твоего контроля.

Ее глаза зажглись огнем, когда она положила руки ему на грудь и прикоснулась кончиками пальцев сосков. Рафик сделал глубокий вдох, когда она проложила дорожку к низу его живота. Когда Мейза принялась поглаживать его пупок, подбородок у него напрягся. Когда ее шаловливые пальчики коснулись его бедер, он резко вдохнул, глаза у него расширились.

Мейза как будто намеренно избегала касаться его обнаженной плоти. Впрочем, может, таков был ее план: заставить его просить. «Точно, – промелькнуло у него в голове, – без мучений не обойтись».

Мейза опустилась на колени, и Рафик сжал кулаки: его самоконтроль вот-вот грозил разбиться вдребезги.

Когда Мейза стала ласкать его языком – причем прикосновения были легче перышка, – Рафик полностью сконцентрировался на том, что помогло бы ему растянуть удовольствие и не оборвать его раньше времени. Он думал про свою любимую еду, список дел, запланированных на следующее собрание, о невозможно жарком августе. Он даже попытался вспомнить слова к поэме, которую Елена заставила его выучить. Ничего не срабатывало, да и его взгляд то и дело устремлялся к стоящей перед ним на коленях Мейзи…

Рафик нарушил правило, когда поднял ее, чем сразу заслужил строгий взгляд.

– Я сделала что-нибудь не так? – спросила Мейза, в ее голосе слышалась неуверенность.

– Ты делала все правильно. Мне стоило большого труда остановить тебя.

– Тогда почему ты вообще это сделал?

– Потому что ты не должна стоять на коленях перед любым мужчиной. – Меньше всего перед ним – мужчиной, который не мог дать ей больше, чем доставить временное удовольствие.

– Но ты не заставлял меня опускаться перед тобой на колени, Рафик! В этом отличие.

– Все равно, я хочу видеть твои глаза, когда ты касаешься меня.

Улыбка вернулась ей на губы, нежная и чувственная.

– Давай посмотрим, сколько времени ты сможешь держать их открытыми, пока я буду продолжать.

И Мейза продолжила, пользуясь своими руками так же эффективно, как ртом. Она усилила давление своих поглаживаний, и Рафику стало тяжело дышать и держать глаза открытыми. Еще несколько секунд – и он проиграет битву и сражение. Он упустит возможность взять ее на руки, унести на постель и овладеть ею.

– Перестань! – Его требовательный голос раздался в душевой кабине, прозвучав резко, как пистолетный выстрел.

– Нет, – ответила Мейза, затем взглянула в направлении его руки, которой он сжимал ее запястье.

Рафик неохотно отпустил руку Мейзы и сдавленно произнес:

– Если ты продолжишь, я в большой опасности…

– Я знаю. Таково мое намерение.

Как быстро она изменила соотношение сил! Скорее всего, когда Мейза исполнит свой план, его ждет неведомое удовольствие. В эту минуту она обладала властью, а он – нет. И вот, пользуясь этой властью, Мейза прижалась своими губами к его губам и прошептала:

– Радуйся – твой контроль над ситуацией на этот раз переходит к доктору.

И без предупреждения она положила руку на его обнаженную плоть. В ту же секунду Рафик взорвался. Откинув голову назад, он простонал. Волны удовольствия продолжали накатывать на него одна за другой. И когда это последний раз с ним такое случалось, и случалось ли вообще? Когда ощущения отступили, Рафик осознал, как сильно бьется его сердце.

Он наконец открыл глаза. Мейза, казалось, была чрезвычайно горда собой.

– Что ты сделала со мной? – сквозь стиснутые зубы произнес он.

Мейза провела пальцем по его подбородку:

– Не считая того, что подарила тебе небывалый экстаз?

– Откуда ты знаешь? Мейза пожала плечами:

– Догадка. И я старалась, в конце концов!

– Да уж, – пробурчал Рафик. – Если бы ты старалась немного лучше, ты могла бы меня прикончить.

Мейза прислонилась щекой к его груди и взглянула ему в глаза:

– Сердце у тебя стучит ровно и сильно, так что я думаю, ты будешь жить.

– На какой-то момент я начал в этом сомневаться. А еще меньше чем через минуту он пошлет все правила подальше…

– Хотя кое-что я заметила, – вздохнула Мейза.

– Что? – ожидая подвоха, спросил Рафик.

– Твой самоконтроль ни к черту не годится.

В этом она была права. Тем более пора вновь вернуть его в свои руки. Взяв лицо Мейзы в руки, Рафик без дальнейших колебаний поцеловал ее, имитируя языком любовный акт, который должен был состояться позже. Ему потребуется время, чтобы прийти в себя, но Рафик точно знал, чем занять себя.

Рафик оборвал поцелуй, но продолжал удерживать лицо Мейзы в своих руках:

– Имей в виду, моя сладкая, ты не одна умеешь играть на кнопочках человеческого тела, и я тебе это докажу.

– Но…

Рафик прижал палец к ее губам:

– Это мой план, и таковы мои правила. Теперь я жду, как ты будешь меня касаться, а я буду тебя целовать. Везде. Тебе понятно?

Рафику показалось – Мейза хотела что-то сказать, но она только кивнула.

– Хорошо, – улыбнулся Рафик. – Но прежде чем я отнесу тебя в постель, кое-что скажу тебе.

– Пожалуйста, говори скорее! – отрывистым шепотом попросила Мейза.

– Если ты мне доверяешь настолько, чтобы полностью вручить мне контроль над всем, я подарю тебе удовольствие, которое ты не скоро забудешь.

Мейза размышляла над его словами. Как ее манит его предложение и как ей боязно! Но ведь надо жить не завтрашним днем, надо жить здесь и сейчас. И первое – выкинуть наконец проклятого Бутроса из памяти!

Она взяла обе его руки:

– Я верю тебе, Рафик.

Рафик поднял Мейзу, и она рассмеялась от удивления и неожиданно охватившего ее чувства свободы. Мейза продолжала смеяться всю дорогу до спальни, когда он сажал ее на кровать. Смех прекратился, когда он остановился перед ней – обнаженный, прекрасный. И этот мужчина принадлежит ей, она может целовать его и ласкать…

Его взгляд устремился на ее губы, и в эту минуту Мейза заметила кое-что необычное.

– Ты снова побрился? – с удивлением спросила он. Он провел рукой по своему подбородку:

– Да. Догадайся почему. Как ты сама сказала, некоторые женщины не любят щетину, она раздражает нежную кожу при поцелуях. Я не хотел тебя огорчать.

– Да, ты мне больше нравишься без бороды.