стараясь не заржать, поприветствовал я друга, продолжая неторопливо размешивать сахар в огромной чашке с кофе. — Кофе сварить?

— Какое кофе!?! — голос Эдика буквально дрожал от возмущения. Хотя нет, вон как покраснел, бедняга! Да он похоже бесится не по-детски!

— Да какой хочешь, — пожал я плечами. — Можно сварить, а если торопишься, то растворимый неплохой купили…

— Андрей, ты адекватный? — теперь полковник уже практически орал, не пытаясь сдерживаться даже в присутствии Светки, которая благоразумно ушла в соседнюю комнату. — Вечер на дворе, а от тебя ни слуху, ни духу! Твой телефон выключен, телефон Светланы выключен, Мирон бухает и вообще не в курсе, где ты можешь находиться… Ты вообще представляешь, что я успел подумать за это время?

— Неа, — сил хватило только на междометие и отрицательное мотание головой. Фокус удался и теперь мне хотелось хохотать во всё горло, глядя на откровенно взбешённую физиономию Эдика.

Ничего-ничего, пускай повыпендривается! Если поначалу меня буквально трясло от возмущения и желания свернуть хоть кому-нибудь голову, то потом, немного выдохнув, я понял, как можно досадить другу гораздо эффективнее.

Он же наверняка сидит и ждёт от меня хоть каких-нибудь новостей из Москва-Сити. Как же, послушный медвежонок Андрей всё узнал и прибежал рассказывать мудрому Эдику. «А вот шиш тебе!» — подумал я, ещё сидя в вертолёте. — «Посиди и помучайся!» Так что я честно выключил свой мобильник, а приехав домой, перевёл в авиарежим и Светкин телефон. Ибо нефиг!

Кстати, о вертолёте! Удобный оказывается вид транспорта! Парковок, правда, как я понимаю, пока ограниченное количество, но в остальном признаюсь честно, я впечатлён!

Здесь надо отдать должное Неклюдову. Услышав новость о непрошенных гостях, он моментально утратил всю свою нерешительность и предстал передо мной совсем в другом качестве.

— Андрей Александрович, пойдёмте! — тоном, не терпящим возражений или обсуждений буквально потребовал он. — Сомневаюсь, что в ваши планы сейчас входят разборки с полицией или кем-то из числа гостей на оглашении завещания. Давайте я помогу вам выбраться из здания, а наш разговор мы продолжим потом, при более благоприятных обстоятельствах.

Предложение прозвучало максимально разумным, поэтому я молча встал. Действительно, не время и не место для споров, надо просто смириться и принять предложенную помощь. Неклюдов прав, с полицией я разговаривать не собирался от слова совсем, а все остальные… В самом деле, ну не драку же мне с ними здесь устраивать.

Неклюдов решительно открыл дверь и мы с ним вышли из кабинета. Я с опаской посмотрел в сторону стойки ресепшн, но от завернули за угол, потом прошли в какую-то дверь и я с удивлением понял, что перед нами находится лестница, ведущая наверх.

— Куда это мы? — на автомате поинтересовался я, впрочем уже и сам понимая, что мне ответит Неклюдов.

— Вам же, наверное, сказали, что Еремеевские мануфактуры занимают два этажа, — улыбаясь, прокомментировал вице-президент, жестом приглашая меня подниматься. — Занимательный факт. Об этом знают практически все, но почему-то все загадочным образом забывают.

— Да уж, — согласился с ним я. — Мне тоже говорили и я тоже как-то позабыл. Вот только о содержимом второго этажа мануфактур информации тоже не было? Что же там такое чудодейственное? Парашютная площадка? Портал в соседний небоскрёб? Тайное убежище?

— Нет, всё проще, — ещё сильнее заулыбался вице-президент. — Там лифт, у которого, как я думаю, нас не ждут непрошеные визитёры.

Самое интересное, что он оказался абсолютно прав. На этаж выше возле лифтов никого не было, хотя громкий шум возле стойки ресепшен на этаж ниже слышался даже здесь.

Дальнейшее можно было считать обыденным и фантастическим одновременно. На крыше небоскрёба стоял маленький двухместный вертолёт с лейблом «Еремеевские мануфактуры», а пилот уже возился с пультом управления.

— Мне было очень приятно познакомиться с вами, Андрей Александрович, — широко улыбаясь, протянул мне свою ладошку Неклюдов. — Надеюсь, что это не последняя наша встреча, а новый владелец кампании оставит в ней всё также, как есть сейчас.

— Ничего не могу обещать, — прокричал я в ответ вице-президенту фирмы. Винты вертолёта уже начинали раскручиваться, а мой галстук настойчиво пытался улететь подальше от этого небоскрёба. — Но я тоже был рад знакомству!

Каких-то двадцать минут под небесами и я уже машу рукой вслед вертолёту, стоя на асфальте ВДНХ. Как же всё-таки жалко, что я не олигарх. Оказывается, с борта летательного аппарата Москва кажется гораздо меньше, да и передвигаться по ней гораздо комфортнее. Это ж сколько времени сэкономить можно…

В общем, если не вдаваться в подробности, то летать на вертолёте мне понравилось, а вот вся остальная ситуация не очень! Именно поэтому я от души выругался в адрес полковника госбезопасности, проверил, что телефон выключен и отправился домой. Ибо нефиг!

Я порядочный оборотень, а не мальчик на побегушках. Ну или как минимум порядочный пограничник…

Самое интересное, что головой я прекрасно понимал мотивы поведения Эдика. Более того наверняка он и сам не рад, что пришлось к этому делу меня с Мироном. Думаю, что ели бы не происшествие на шоссе, то в костюме бы сегодня щеголял никто иной, как Максим Мерзляков собственной персоной.

Ну не Эдик же! Я так понимаю, что господин полковник в офисе Еремеева никогда не был, а учитывая некоторые нюансы, вряд ли вообще может войти в этот замечательный небоскрёб.

Его бы туда просто не пустили. Я слишком давно общаюсь с Эдуардом Алексеевичем, чтобы питать глупые надежды о его человеческом происхождении. И дело даже не в звании или должности, и уж тем более, не в либеральных мифах, что в госбезопасность власть исключительно упырей набирает. Из господина полковника прёт потустороннее начало, которое невозможно прикрыть ксивой или даже формой иссиня-черного цвета.

Я думаю, что идолы в офисе Еремеева танцуют в экстазе, даже если Эдик просто проезжает мимо Москва Сити по Третьему транспортному кольцу в своей служебной Тойоте. Эти деревянные фигуры явно сделаны на заказ и спрятаться от них не так уж и просто.

Другое дело Мерзкий. Ну а что… Он простой человек, его из потусторонней публики знает крайне ограниченный круг товарищей, с большей частью которых можно договориться о молчании и сотрудничестве.

Тем более, Мерзкий подчиняется напрямую Эдику, так что ситуация практически близка к идеальной. Твой сотрудник пришёл, чётко выполнил все инструкции, записал в маленький служебный блокнотик ответы на вопросы, которые интересуют шефа и ушёл. Чисто, тихо, без скандалов. Всё именно так, как любят работать настоящие профессионалы спецслужб.

Я же фактически выступил в роли слона в посудной лавке, который мало того, что наступил на огромное количество чужих ног, так ещё и дал