Всего два. Первый — в результате инцидента его погребло настолько глубоко, что биорадар не может уловить тело. Второй — на момент… Хищения ларг оказался внутри одного из вездеходов. Если это так, то, вероятно, он еще жив.

Несколько раньше, когда только выявилось исчезновение, Лейла рассказала, что видела, как Крайтер, следуя приказу вступить в бой, покинул кабину. Сражался он или нет, она не знала, — своих забот хватало.

— Может, он забрался в вездеход, когда понял, чем это нападение закончится, — предположила Диз. — Погеройствовать в его стиле.

— То есть вы считаете, будто ваш товарищ решил таким образом подобраться к тем, кто стоял за кражей? — На мгновение протектор задумался. — Если так, то это крайне неразумное решение.

— Это тоже на него похоже, — невесело усмехнулся Зак.

— Вам видней, — протектор пожал плечами. — В любом случае этот вопрос второстепенен. В первую очередь следует выяснить, кто стоял за нападением. Даже не нападением, а спланированным грабежом. Кхм. Никто, конечно, не мог предположить, что негодяи за раз похитят двадцать вездеходов. Кстати, если груз не будет найден в установленные контрактом сроки, инвесторов ожидают крупные финансовые потери. Стоимость груза, плюс транспортные издержки, плюс цена контракта, плюс так далее.

Протектор перестал загибать пальцы и подошел к окну — за спины сидящих в рядок ларгов.

— Меня, впрочем, мало волнуют потери инвесторов. Как и ваше наказание. Как и наказание моншера Олафа, — он вздохнул. — Меня волнует тот, кто столь искусно контролирует биоэфир.

— Мастера подобного уровня вне закона с окончания Той войны, — напомнила Диз. — Чтобы сотворить столько големов, недостаточно одного человека. Нужны жертвы.

— Не забудьте присовокупить это к обвинению, когда найдете злодеев.

— Как бы он всех нас не присовокупил, — пробубнил Зак и скрестил на груди перебинтованные руки.

На него все посмотрели, но ничего не ответили.

— Ситуация особая, — как бы размышляя, продолжил начальник. — Поэтому неплохо было бы отправить вас на Бредби как можно скорей. В Куллухтупе у нас есть несколько гидроглиссеров. Придется один выделить, тем паче что и повод есть… Ладно! Идите, готовьтесь, нарнов через тридцать вас отвезут.

Ларги поднялись на выход.

— Лейла, будь добра, задержись на нарн, — остановил протектор бывшую подопечную и, когда остальные вышли, закрыл двери.

Купол Крисалия разительно отличался от родного Бредби. Здесь все белело застенным снегом. Дорожки, постройки, скамейки, какие-то абстрактные скульптуры вместо деревьев… Даже униформа встречающихся обитателей купола. «Зачем они носят ее? Ведь неудобно же. И маркая она очень». Только свод купола оставался таким же, а за ним — все такое же солнце. «Только холодное».

Заку еще утром пообещали снять бинты с обмороженных рук, поэтому он отправился в лазарет. Сейвен остался наедине с Диз, но исключительно формально, поскольку мимо то и дело проходили обитатели купола. «Что-то у них здесь визитаторов мало. Холода боятся что ли?» Не сговариваясь они пошли в столовую и так же молча принялись за обед.

Подавали экзотическую для южных желудков снедь, приготовленную из водорослей и травы, как пояснил раздатчик, чрезвычайно богатой витаминами. На вкус это месиво едва ли уступало виду. А вот чай… Напиток понравился Сейвену настолько, что он попросил второй стакан, чего ранее никогда не делал.

Пришел Зак, уселся рядом и потребовал большую порцию чего-нибудь. Перед ним нарисовалась гора зеленой массы, он поморщился, но за вилку все же взялся.

— Как руки? — поинтересовалась Диз.

— Нормально, — ответил Зак, наматывая на вилку зеленый склиз. — Думаю, дней через десять само бы прошло.

— А ну покажи.

Он протянул руку. Кожа на пальцах, костяшках и тыльной стороне ладони была розовой и свежей, как у ребенка.

— Неплохо, — одобрительно хмыкнула Диз и посмотрела на Сейвена. — Клирики знают толк в врачевании. Повезло, что Лейла рядом была, а то б твои культяпки почернели и отвалились прямо там, на поле. Вот скажи, зачем ты на рожон полез? Кулаками зачем махать начал?

— А что мне оставалось? Стоять в сторонке, как те ухлопки, и свистеть: «Давай, дай ему! Дай!»? Нет, я так не могу.

С нарн помолчали.

— Знаете что, — вдруг бросил вилку Зак и выпрямился на стуле с самым решительным видом. — Крайтер все-таки молодец. Протектор давеча говорил, что, мол, он поступил глупо, но из всех нас он один понял, куда ветер дует. И, что уж там, я бы поступил так же. Если б соображал чуточку быстрее…

— Да? А если его уже в жертву принесли? — сдержанно, стараясь скрыть раздражение, парировал Сейвен. — Нечего сказать, полезная соображалка.

— Он делал свою работу, — стоял на своем Зак. — Долг ларга идти до последнего.

— Ой, не смеши, — свое раздражение Диз не скрывала. — О каком долге ты говоришь? Крайтер считал, что это все кругом ему должны, но точно не он.

— Но тогда зачем он так сделал?

— Как «так»? Откуда тебе известно, что его унесли? Может, от Крайтера и остался только окоченевший труп в белом халате.

— Что-то не верится.

«А ведь и вправду». Смерть Крайтера ощущалась чем-то эфемерным, неестественным. Они и рассуждали о нем и его кончине, не особо веря себе. «Так, лишь бы с Заком поспорить». А между тем его не было и, возможно, уже никогда не будет. «А может, никогда и не было?» Сейвен отвлекся и попробовал вообразить картину прожитого без Крайтера, но фантазии не выходили. Он значил слишком много, воздействовал на жизнь куда сильнее, чем казалось. «Без Крайтера мы были бы совсем другими. И меня, пожалуй, здесь не было б».

Они знали друг друга слишком долго. Их судьбы сплелись еще тогда, когда воспоминания неуловимы, а временами красочны и остры.

В начале третьего года Той войны, после жуткой атаки Кетсуи-Мо на северную оконечность континента Гелиония, их нашел спасательный отряд. В столице государства, исчезнувшего в день нападения, в подвале, под гнетом останков разрушенного дома. Они сидели там уже шесть дней. Сейвена до сих пор помнил запах сырой земли, нескончаемую чернильную тишь, разбавленную монотонным капаньем воды из поврежденного трубопровода. Он помнил спасительную лужу, ее вкус, песок на зубах, собственный плач и плач Крайтера, помнил бесконечное желание солнечного света и дикое, безумное отчаяние, сносящее душу каждый квик.

Затем был приют, дядя Олаф, его смертельно больная и добрая жена. Потом купол Бредби. Они с Крайтером всегда, всю жизнь были рядом, но друзьями — ни одного дня. Теперь это казалось странным. «Столько фаз провести вместе и ни разу по-настоящему не сойтись? Разве такое бывает?» И все же… Все же Сейвен не мог вообразить прожитые годы без Крайтера.

Лейла вернулась вместе с протектором, с запечатанным конвертом в руках.