- Не до тебя, Галчонок, дай отдохнуть, - только и смогла проговорить Зина, когда к ней сунулась сестренка.

- Ну как? - спросила тетя Ира, зайдя в комнату. - Выстояла? Тяжело тебе?.. И подбодрила: - Ничего, Зиночка, привыкнешь... Нам с Солнышком тоже с непривычки тяжело показалось таскать поднос с тарелками...

Зина только махнула распухшей рукой. Говорить ей не хотелось.

Руки саднили, ломило спину. И ночью все снилось, что она - чистит картошку, режет овощи... Уже целая гора на столе. А сзади все покрикивают, приказывают быстрее работать...

В следующие дни было так же тяжело, но Зина уже начала втягиваться, привыкать. Появилась необходимая сноровка.

Главное - когда кончался обед, подсобным рабочим наливали по миске супа, давали остатки второго, а картофельные очистки разрешали брать домой.

Сначала напарница - худощавая зеленоглазая блондинка Зося - больше приглядывалась к своей юной подруге, а потом, смешивая в разговоре белорусские слом с польскими, стала учить Зину уму-разуму:

- Смотри... - говорила она, показывая на вьющуюся из-под ножа тоненькую, почти прозрачную картофельную кожуру. - Кожицу снимаешь чуть-чуть. Это когда наблюдают за тобой. А это ты чистишь для себя... Из-под ножа Зоси теперь выходила толстая кожура. - Следи, чтобы на очистках оставался белый след. Домой придешь, хорошие лепешки приготовишь.

На следующий день Зина так и поступила. Галька и двоюродные братья с удовольствием уплетали лепешки из очисток, которые им напекла Зина.

С напарницей Зина сдружилась. Поочередно отпускали они друг друга пораньше домой. Шеф-повар - толстый, неуклюжий немец с круглой бритой головой в белом колпаке - не возражал: были бы приготовлены вовремя овощи.

А необходимость пораньше уйти с работы у Зины возникала нередко.

... На этот раз "вечеринка" собралась в избе Володи Езовитова, в Зуе. В светлой прихожей висело большое зеркало, и Зина невольно задержалась у него. На нее глядела худенькая девочка невысокого роста, темно-русые волосы заплетены сзади в две косички, в синеватом простеньком платье, в бабушкиных подшитых валенках.

За дверью послышались шаги, и Зина, быстро отскочив от зеркала, направилась к ребятам.

В угловой высокой комнате было значительно просторнее и больше мебели, чем у Фрузы в Ушалах. На стенах несколько цветных репродукций с картин Репина, Шишкина. Для конспирации, как и в прошлый раз, простая закуска и несколько бутылок хмельного. Стол уже при Зине заканчивал накрывать сам Володя.

- Прошлое решение мы успешно выполнили, - сказал Володя, когда все собрались. - Листовки со сводками Советского информбюро, наверно, читали?..

"А я не читала", - с досадой подумала Зина.

Володя не назвал фамилии исполнителей. Ограничился только общими сведениями. Перешли к приему.

Первым в члены подпольной комсомольской организации приняли черноволосого тихого, застенчивого парнишку, Ефима Лемнева, - у него недавно немцы расстреляли отца и родного дядю. Все сочувственно глядели на него, не задавая никаких вопросов. После Ефима принимали Машу Ушакову из деревни Ушалы и затем соседку Фрузы - Катю Зенькову.

- "Люди из леса" знают, что мы существуем? - поинтересовался Илья, когда после приема перешли к текущим делам.

- Знают... Просили обратить особое внимание в" движение поездов и автомашин по шоссе, - ответила Фруза.

- Я слежу за движением поездов. Но мне нужен помощник. Одному трудно, отозвался худощавый темноволосый парень в железнодорожной куртке.

Внимательно приглядевшись, Зина узнала в нем своего дальнего родственника - Николая Алексеева. Он выглядел "стариком" среди юных подпольщиков. Николаю было уже двадцать три года.

- Получишь помощника... - Фруза скользнула взором по собравшимся. - Мы это продумаем. Надо будет учесть, кто ближе живет к железной дороге... А вот следить за шоссейкой попросим Машу и Тоню Лузгиных.

- Согласны... - за себя и за старшую сестру ответила Маша.

- Сведения будете передавать Володе, - предупредила Фруза. - А Володя мне, по цепочке. В целях конспирации меня теперь называйте Таней. Советую каждому взять себе подпольную кличку.

- Это обязательно или желательно? - спросил Евгений, имевший привычку возражать. - Начиталась ты, Фруза, всякой приключенческой литературы! В условиях деревни, когда все хорошо друг друга знают, клички совершенно излишни, и нечего заниматься всякими пустяками...

- О пустяках нам "люди из леса" советы давать не будут, - перебила его Фруза и спокойно добавила: - Настаивать я не буду. Как, девочки, думаете? обратилась она к женской половине собравшихся.

И девушки поддержали ее.

- Меня можете звать Ласточкой, - первой откликнулась Маша Лузгина и, взглянув на старшую сестру, добавила: - А Тоню зовите Несмеяной. - И тут же пояснила: - Она у нас редко смеется. Мы ее так дома окрестили. Тоня, ты согласна?

Совершенно непохожая на свою сестру, высокая, стройная, с длинной темно-русой косой, Антонина улыбнулась:

- Ну что ж, пускай буду Несмеяной...

- Орлик, - придумала себе кличку задушевная подруга Фрузы Маша Дементьева. - Так меня звали в детстве... - И шутливо толкнула в бок Нину Азолину: - А тебя как?..

- Василек, - задумчиво отозвалась Нина.

Зина, внимательно слушая, отметила про себя, что эта подпольная кличка очень подходит синеглазой Нине.

- Дело это, ребята, серьезное, - снова предупредила Фруза. Разговаривать о наших подпольных делах, не оглашая фамилий, - закон конспирации. - И обратилась к своей подружке-односельчанке Зине Лузгиной: А тебя как будем именовать?

- Зовите Мальвой. В честь героини повести Максима Горького.

Теперь Фруза смотрела на сидевших рядышком брага и сестру - Митю и Машу Хребтенко.

- Елочка, - назвала себя Mama.

- А я еще подумаю, - отозвался Митя.

И тут Зина уловила взгляд Фрузы на себе.

- Ромашка!.. - смутившись и покраснев, назвала она придуманную кличку, вспомнив почему-то Сережу Есина и последний ленинградский вечер.

- А вы... "братья"? - спросила Фруза, окинув долгим взглядом однофамильцев Езовитовых.

- Так и называй - братьями, - посоветовал Евгений.

- Кто из вас старший, а кто младший? - поинтересовался кто-то из девчат.

- Мы - близнецы! - шутливо ответил Илья.

Ребята засмеялись.

Володя, нахмурившись, нетерпеливо переглянулся с Фрузой. Порывисто поднялся с места.

- Почему нам сегодня так весело? - строго спросил он.

- Володя прав... Ведем себя по-ребячески, - сказала Фруза, - а решаем очень серьезное дело. - Она снова овладела собранием.