Из-за угла выглядывал с осторожностью, мало ли что там третий разбойник задумал. Третий так и стоял возле тела полицейского, напряженно вглядываясь то в ту сторону, откуда стреляли, то по сторонам. Понятно, подумал, что это его подельник палил, но все равно, нашумели, а ну, как кто-нибудь на выстрелы еще пожалует. Так и умер настороженным. Для Артемьева за последние месяцы ценность отдельной жизни стала восприниматься, куда как занижено. Опять же, бандиты… чего их жалеть. Еще и на того, кого вырубил первым, ствол навел, но решил не тратить пули понапрасну. Тот неподвижно лежал, ни шевеления, ни звука. Потом, попросив предварительно Андрея забрать его пистолеты и не поленившись сходить за револьвером бандита, застреленного им за гаражом, взвалил на себя тяжелое тело полицейского, тому нужна была скорейшая врачебная помощь, потащил из безлюдья двора по направлению к шуму городской жизни.

Вот так и оказывай в следующий раз помощь стражам порядка! Мигом в кутузку упекли. Нет, в общем и целом Максим их вполне понимал. Сам весь в крови, на руках тяжелораненый полицейский, сам бог велел задержать до выяснения личности и обстоятельств дела. Но ведь ему же уже пора дома быть! Потому, едва очутился запертым в крохотной комнатушке, куда, как сказали, должен был с минуты на минуту пожаловать полицейский дознаватель, сразу к себе, в замок, перенесся. Ему еще предстоит замывать свою верхнюю одежду от крови, время не терпит.

Шинель замыл. Кровь еще не успела толком запечься, смывалась легко. Но в такой, мокрой шинели по улицам не пойдешь, потому оставил ее на летнем солнышке сохнуть, а сам на сеновал в своем дворе перешел.

- Ты откуда это такой гольный? – Встретила его на пороге родительница. – А шинель твоя где?

- Шинель в комнате у меня. Там хлястик оборвался, пришить хочу. А ходил во двор, до ветру. Там шинель мне без надобности. – Хлястик – очень хорошая отговорка. Уже несколько раз за время гимназической жизни его отрывали в шуточных потасовках. Мать по этому поводу даже отдельное решение приняла: «Как оторвал, так и пришивай сам». Поверила, что сын много раньше с занятий вернулся, не заметила просто. Хлястик же пришивать – это уже установленный тип наказания для старшего сынули за разгильдяйство, не стала свою помощь предлагать и на этот раз.

Игнат только порадовался, что не надо больше на базаре с мясом стоять. А прибавке к зарплате, ввиду повышения закупочных цен на их добычу, порадовался еще сильнее. Единственное, что сильно огорчало парня – требование таиться от родных. До этого момента от матери у него тайн никогда не было. Но пока держался. Понимал, что язык за зубами держать в его интересах.

Про изменения в международной обстановке Артемьев своему призраку поведал. Тот сильно озаботился рассказанным.

- Вот что, - сделал Андрей свое заключение после пары минут раздумий. – Надо тебе продукты и прочие припасы, ну, там мыло, спички, керосин…, запасать. Чую, война у вас надвигается. Во время войны продуктов всегда нехватка получается. Мясо-то вон, за окном бегает, а где муку брать станешь, если заранее не озаботишься.

- Так из муки еще надо тесто ставить, печь топить, которой у нас нету. Да и выпечка хлеба тоже много времени требует. Так и на охоту времени совсем не останется.

- Печь я тебе, положим, из все того же камня выращу. Хоть русскую, хоть голландку, хоть просто плиту во дворе для готовки, раз здесь вечное лето, а еду готовить Айну попросим.

- А она сможет? – Усомнился парень, чем сразу вызвал бурю негодования со стороны девушки-призрака.

- Я тебе не только хлеба, я и пироги и каши тебе смогу готовить. Я когда у себя жила, знаешь, как готовила?

- Не знаю. Ты же ничего о себе толком не рассказываешь.

Короче, совместными с Андреем усилиями раскрутили их скрытную девицу на рассказ. И в осадок выпали! Айну оказалась родом не из технической цивилизации, а из самой настоящей магической. Правда, поскольку девочка, в мальчишескую школу, где заклинаниям обучают, она не ходила, но десяток простеньких бытовых заклинаний освоила. Мать обучила. Кстати, тот огненный шар – как раз из таких. Не зря Максиму показалось, что его основное предназначение – это огонь в очаге разжигать. Собственно, так оно и было. Это прежний хозяин девушки так раскачал заклинание, что оно в боевое превратилось. Самое же главное, что Максиму с Андреем удалось почерпнуть из рассказов девушки, так это то, что магии можно учиться и помимо прямой перекачки знаний и энергии на алтаре. Хотя, конечно, при помощи алтаря куда быстрее все выходило.

Продукты Максим все же начал закупать. Под склад пока пару комнат с выходом во двор своего замка определил. Муку в мешках, крупы, соль мешками закупал. Настолько рьяно за это дело взялся, что даже запасы финансов убывать начали, хотя с мяса хорошую выручку на базаре в Гатчине имел. Зато одну из комнат чуть не до потолка продуктами заполнил. Даже сливочное масло с сыром запас. Хотя на улице и вечное лето стояло, заклинание стазиса вполне надежно работало. В качестве маленького бонуса ощутил, что часто используемое заклинание много лучше слушаться стало. Словно перешло на следующий уровень без всякого вливания энергии на алтаре.

Как-то за хлопотами незаметно подкралось время выпускных экзаменов. Максим Артемьев, хотя и по большому счету это было ему не нужно, занимался прилежно. Под заклинанием, улучшающим работу головного мозга, к экзаменам подготовился до такой степени, что на память мог цитировать учебники чуть ли не с любой строчки. Соответственно, сдал все экзамены исключительно на отлично. Только на золотую медаль по окончании все равно не мог рассчитывать. По утвержденному еще Николаем Первым статуту эту медаль вручалась исключительно тем из учеников, кто имел отличные оценки по математике, латинскому и древнегреческому языкам. Вот на древнегреческом-то затык и случился. В прошлом году позволил себе пару раз поманкировать выполнениями заданий учителя. Ну, не видел просто в своей жизни случая, когда ему этот мертвый язык небольшого народца пригодиться сможет. А Петроний Яковлевич вредным и мстительным оказался, итоговую четверку выставил.

Максим после сдачи последнего экзамена уже по двору гимназии шел, намереваясь Наташку проведать, у них тоже в этот же день должен был экзамен состояться, как вдруг из распахнутого окна его их новый инспектор окликнул:

- Артемьев! Ты же на отлично сдал математику?

- На отлично, Сергей