***

Обратно мы ехали молча. Графиня придумывала очередной план, как разговорить гадалку. Я же, наоборот, не хотела ее больше видеть. С каждой нашей встречей предсказание становилось все страшнее. Теперь уже и буря почти настигла. Какая буря? Не имеет же она в виду дождь с ветром? И где этих гадалок учат так размыто выражаться? Или это у них соревнование такое, кто больше синонимов наговорит? И я где-то внутри и с моим врагом. Кто же им может быть? У меня и врагов то нет. Или это мне так только кажется, а они есть?

— Подумай, Летти, ты богата, красива, молода. Есть люди, что завидуют и малому. Вдруг твой враг ближе, чем ты можешь себе представить? — запищал внутренний голос.

Нет, одернула я себя. Врагов у меня нет. Никому ничего плохого ни я, ни моя семья не делали. Наоборот, все очень любили сначала дедушку, а потом и нас с братом.

За квартал до моего дома мы отпустили возницу. Орнелия забежала в кондитерскую и купила пирожных.

— Пойдем, обсудим дальнейший план в доме.

На входе нас с графиней молча пропустили гвардейцы.

— Вот видишь, все у нас получилось, — сказала девушка, стаскивая с головы капюшон. — А ты боялась.

— И не зря боялась, — сказал мужской голос.

В углу комнаты, в глубоком кресле сидел инквизитор.

— Матиас, — ахнули мы с девушкой одновременно.

— Так вот значит, как вы исчезаете из своих покоев, — сурово начал инквизитор.

— Это я виновата, — заступилась я за подругу.

— Молодец, что призналась, — кивнул инквизитор. — Тебе тоже достанется. А вас, графиня, я вынужден под конвоем сопроводить к вашему поместью. Разумеется, о ваших проделках я буду вынужден оповестить императора. Мне дан прямой приказ — охранять вас. А ваши шалости ставят под угрозу вашу жизнь.

— Хорошо, — кивнула Орнелия.

— Матиас, не надо, — попросила я инквизитора.

— Не нужно, Летти. Все в порядке, он прав. Я подвергла тебя и себя опасности. И готова к ответственности.

— Матиас, пожалуйста. — Я кинулась к мужчине и схватила его за руку. — Это я виновата. Орнелия лишь пыталась помочь мне. Не говори никому. Прошу тебя.

На секунду наши взгляды встретились. Мой умоляющий и его хмурый.

— Ладно. Я сделаю вид, что не был свидетелем этого безобразия. Но вас, графиня, предостерегаю. Если вы и дальше будете рисковать собой, то я немедленно доложу обо всем императору. Летти, жду тебя через десять минут в карете, — и инквизитор откланялся.

— Хорошо хоть дал нам время попрощаться, — шепнула подруга. — Спасибо, что вступилась.

— Да пустяки. Это же мы из-за меня попались. Кто же знал, что Матиас вернется именно в этот момент и не найдет нас в поместье.

— Это точно.

— Жаль только, что тебе больше нельзя будет так выбираться, — посочувствовала я графине.

— Ничего, придумаю другой способ, — не стала переживать Орнелия и крепко обняла меня на прощание.

— Спасибо, что навестила меня. И нашла способ вытащить из дома, — поблагодарила я девушку.

— Береги себя и не принимай близко к сердцу слова гадалки. Кто знает, может, она давно сошла с ума и видит того, чего и быть не может.

По глазам подруги я видела, что предсказание ее очень даже беспокоит. Но вот что делать, графиня еще не придумала. Но я понимала, что это не последний придуманный ею способ исправить ситуацию.

***

Едва экипаж графини отъехал, я поспешила в карету к инквизитору.

Мужчина сидел весь напряженный. Губы поджаты, между бровями образовалась складка.

— Матиас, — позвала я.

Инквизитор повернул голову и посмотрел на меня.

— Я вижу, что дружба с графиней на тебя плохо влияет.

— Мне жаль, что так вышло. Другого выхода у меня не было.

Я разозлилась. Начав разговор с инквизитором, я хотела извиниться. Но мужчина не шел на уступки, а все еще злился.

А чего он еще ожидал? Это он закрыл меня в доме. Это он ограничил в общении. Это он заставил спешно покинуть столицу и приехать сюда. И отнюдь не добрыми уговорами, а обвинениями в измене. Еще и метку поставил! Как преступнице!

Инквизитор вновь отвернулся и уставился в окно. По его виду было понятно, что обсуждать это событие дальше он не готов.

Но меня уже было не остановить.

— Матиас, — вновь заговорила я, — ничего ведь не случилось. Ты слишком серьезно ко всему относишься.

— Вот именно, Летти, моя беда в том, что я слишком серьезно к тебе отношусь. А ты совершенно безалаберна и не соблюдаешь простейшие правила.

— Твои правила. Установленные тобой законы. Я свое согласие не давала соблюдать их, — теперь в атаку пошла я.

— Тебя пытались убить. Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. А в твоей хорошенькой головке это никак не укладывается! Ты глазом даже не успеешь моргнуть, как тебя могут убить. Думаешь, тот, кто прошлый раз совершил на тебя покушение, пожалеет тебя? Или, увидев, как вы на пару с невестой императора разгуливаете одни и без охраны, никто не захочет заработать денег на информации о вашем местонахождении?

— Ты слишком опекаешь меня! Так нельзя!

— Вот именно, я беспокоюсь о тебе. А ты что творишь?

— Мне нужно было съездить по делам.

— Могла бы взять гвардейцев.

— Нет, не могла, — резко ответила я.

— Я доверял тебе, Летти, а ты подвела мое доверие, — с горечью сказал инквизитор.

— Ну прости меня, что не оправдала надежд. Но ты не сможешь меня держать вечно за дверями своего дома. Это просто невозможно. Хочешь по-настоящему позаботиться обо мне? Так отпусти и дай мне самой решить свои проблемы, — вспылила я и отвернулась.

Приехав домой, мы с инквизитором разошлись по разным углам. Я дулась у себя в комнате, а он — в кабинете.

Как бы ни сердился на меня инквизитор, в его поместье меня ждали уже знакомые портнихи и ювелир.

— Здравствуйте, госпожа, мы приехали показать вам эскизы платьев для бала. Какое выберете?

И передо мной разложили множество рисунков. Я перебирала листы, но даже не видела, что на них изображено.

— Выберите на ваш вкус, — наконец ответила я.

— Госпожа, вам не нравится? — заволновалась портниха.

— Нет, они все прекрасны, — спокойно ответила я.

— Хорошо, госпожа, мы сделаем на свой вкус, — сказала женщина, собирая со стола картинки. — Это будет особенный наряд, под стать вам.

Портные и ювелир собрались и уехали, а я отправилась к себе в комнату. Голова разболелась, а аппетит пропал.

Больше всего мне было жаль, что я так и не спросила у гадалки про брата. Увидев эту женщину и услышав от нее пророчество, у меня совершенно выпали из головы все мысли о