она крутилась, скользила между пальцев и даже на некоторое время зависала в воздухе. «С такими пальцами ему бы шулером на рынке подрабатывать, — подумал Дилль. — Или карманником.»

— Я, кажется, понял, — наконец сказал Иггер и протянул Диллю стилус. — Попробуй повторить то, что делал я.

Конечно, у Дилля ничего не вышло. Деревянная палочка при любом движении упорно застревала между пальцев после чего выскальзывала из руки.

— Не будь ты таким задохликом, я бы подумал, что раньше ты был кузнецом, — саркастически сказал старик. — Ты прикладываешь к стилусу столько усилий, будто кувалдой жонглируешь. И в магическом плане происходит то же самое. Вместо филигранного использования энергии ты пытаешься задействовать всю имеющуюся силу. А это неправильно. Значит, что?

— Что?

— Значит, ты будешь тренироваться работе с мелкими предметами. И для начала сделай вот что: возьми два мелких камня и крути их в ладони — это разминает и тренирует пальцы. Это физическая составляющая заклинания, и она важна так же, как и семантическая. Я сейчас дам тебе текст заклинания для перемещения песчинок — будешь тренироваться перебирать горки песка каждую свободную минуту. Заклинание настолько простое, что для его применения не нужны даже пассы, а блок Адельядо ему не помеха. Твоя задача: проникнуться заклинанием.

— Но…

— Всё потом!

Мастер Иггер забрал у Дилля стилус и начал что-то торопливо писать на клочке толстой жёлтой бумаги.

— Держи, — он протянул ему бумажку. — А теперь уходи.

— В смысле, занятие уже закончилось? — не поверил Дилль.

— Уходи! — надтреснутый голос мастера Иггера вдруг стал басовитым и гулко отразился от стен и потолка.

Дилль каким-то шестым чувством понял, что надо уносить отсюда ноги — и чем скорее, тем лучше. Исказившееся лицо мастера Иггера только подтверждало эту мудрую мысль. Дилль даже не понял, как оказался вне комнаты — видимо, ноги его соображали быстрее головы. Последнее, что он успел заметить, перед тем, как узкий каменный проход схлопнулся, был Иггер, стоявший с раскинутыми в стороны руками. А вокруг старичка клубилось ядовито-жёлтое пламя.

— Неудивительно, что у мастера в комнате нет никакой обстановки, а голова у него лысая, как булыжник, — попытался подбодрить себя шуткой Дилль. — С такими-то замашками никаких волос не напасёшься.

Из-за краткости сегодняшнего урока у Дилля оказалось свободное время. До обеда ещё долго, Тео пропадает у своего наставника, заняться Диллю было нечем. Он решил изучить заклинание, составленное Иггером, но все мысли Дилля крутились вокруг сегодняшнего поведения старика. Похоже, мастер окончательно сошёл с ума — разве будет человек в здравом уме вызывать огромное огненное облако в столь тесной комнатушке? Видимо, вот так и погибли его прошлые ученики — просто не успели поставить щит.

Дилль прочёл заклинание передвижения песчинок и отложил его в сторону. Нет, это может и подождать. Если он в следующий раз не успеет сбежать, перемещать песчинки будет уже некому. Поэтому первым делом нужно научиться ставить щит против огня. И Дилль отправился на поиски мастера Китана.

Мастер Китан нашёлся в зале для медитаций. Он сидел на полу, скрестив ноги, и занимался каким-то странным делом: рисовал в воздухе светящиеся шары, нанизывал их на лучи света и объединял всё это в одну большую пирамиду. Периодически шары лопались, и маг добавлял на их место новые, но пока он занимался латанием дыр, приходила очередь следующих шаров. В общем, Дилль так и не увидел завершённой пирамиды.

— Мастер Китан, — негромко позвал он.

Пирамида рассыпалась, шары с чпокающими звуками полопались, а учитель медитации вздохнул.

— Это называется закон подлости в магии: в самый ответственный момент заклинания обязательно произойдёт что-нибудь, что нарушит вашу концентрацию.

— Вы нам про этот закон не рассказывали, — на всякий случай Дилль не спешил подходить поближе — вдруг Китану вздумается опять швырнуть в него молнией. — К тому же, я не заметил никакого ответственного момента — вы только и делали, что заменяли шары, а пирамида так и не стала законченной.

— Умник, — проворчал Китан. — Но вообще-то ты прав. Видимо, пирамида с основанием в четыре шара — это предел моих способностей. Пятый ряд, увы, я уже не могу контролировать.

— Это так сложно?

— Да, конечно же нет! — мастер Китан патетически взмахнул руками. — Подумаешь, ерунда какая: ты всего лишь должен одновременно контролировать положение пятидесяти пяти шаров!

— Разве их было так много? — изумился Дилль.

— Считай сам: на вершине один, второй ряд — четыре, третий ряд — девять, четвёртый — шестнадцать. Счисление изучаешь? Сколько получится?

— Тридцать, — после недолгих подсчётов выдал Дилль.

— Вот с тридцатью я справляюсь легко. А ещё двадцать пять — это уже для меня перебор. Вижу, что ты хочешь спросить, для чего всё это. Это обычная тренировка, которая усиливает способности к единовременному решению многих задач. Вещь, необходимая каждому магу.

— И где её применять? — Дилль, видя, что мастер Китан не злится, подошёл и уселся на соседний коврик.

— Да везде. К примеру, маг-артефактор может одним заклинанием удерживать кинжал, другим — нагревать его, третьим — использовать нужный инструмент. Или, например, боевой маг может применять атакующее заклинание, одновременно с этим удерживая защитный полог.

— Очень нужная вещь! — согласился Дилль. — Кстати, мастер Китан, научите меня создавать защитные пологи. Желательно от огня.

— Кстати, — саркастически усмехнулся тот. — Я, знаешь ли, учитель медитации, а не наставник огненной стихии. Я знаю принципы построения универсальных щитов, но практически, увы, я тебе помочь не смогу. Видишь ли, по неписанным законам Академии этим должен заниматься наставник, и переходить ему дорогу означает нарваться на настоящую магическую дуэль. А тебе зачем, собственно? Защитные чары адепты начинают проходить с началом специализации, то есть, только на третьей ступени.

Дилль тяжко вздохнул и рассказал о том, что произошло в комнате мастера Иггера. Глаза Китана стали круглыми, как два новеньких серебряных окса.

— Так гроссмейстер тебя отдал в ученики к полоумному Иггеру? — переспросил он. — Да уж, не повезло тебе, парень. Говоришь, он окутался огнём?

— Ага. С головы до ног.

— Ну, на самом деле, ничего страшного не произошло. На старика Иггера, чтоб ты знал, такие приступы периодически накатывают, и тогда он начинает крушить всё вокруг. С ним такое последние лет тридцать постоянно происходит. Всё-таки прожить четыреста лет — это слишком много для человека. Но потом он приходит в разум, и снова становится безобиден. Так что твоя задача: просто не попадаться Иггеру на глаза, когда он буйствует.

— Ничего страшного, ага, — проворчал Дилль. — Знать бы ещё, когда на него накатит.

— Иногда он чувствует приближение приступа, а иногда нет. Самым верным признаком будет то, что Иггер перестаёт по-дурацки хихикать. Если ты увидишь, что он