— Посмотри на меня — и сразу поймешь, — отпустить добычу он даже не подумал.

Вот это влипла! Зачем только потащилась одна гулять? Свободы захотелось? Ну так вот она, свобода, в худшем своем проявлении…

Почему-то даже не удивилась, когда поняла, что ведут меня в дом Орлгордов.

Мучитель с силой толкнул калитку, протащил меня через двор в направлении дома… и тут произошла очередная неожиданность. На крыльцо вышел другой Орлгорд, которого я знала.

— Кэйлик?.. — этот, со шрамами, был удивлен не меньше меня.

Мы остановились. Метаморф с такой силой сжал мой локоть, что я всерьез испугалась, как бы руку не сломал.

— Не ожидал, брат? — ухмыльнулся парень.

Их взгляды столкнулись. Повеяло холодом. Похоже, братья не слишком-то ладят.

— Как ты?.. Днем… — Удивление мешало говорить связно.

— Так же, как и ты, — сообщил Кэйлик и попытался самоуверенно улыбнуться, но тут же поморщился от боли. Нарывы вокруг рта никуда не делись. — Эта малышка проявила меня.

И указал взглядом в мою сторону.

Ой… Я вся обомлела от ужаса. Как же так? Я отдала почти весь свой дар? И ради кого! Ради совершенно незнакомого метаморфа? Еще и противного к тому же.

Получается, я теперь почти не проявитель. Но… как тогда Орлгорд со шрамами меня раскусил?

— Хватит врать! — вспылил тот, который притащил меня к дому с синими розами. — Эта девчонка — сильный проявитель. До сих пор. В ней бы ничего не осталось, если бы все было так, как ты говоришь.

Кэйлик, похоже, не мог похвастаться обширными знаниями о проявителях, поэтому просто пожал плечами. А потом спустился к нам… ко мне. Осторожным движением убрал за ухо белокурую прядь, ободряюще улыбнулся и взял за руку. От изумления я даже реветь перестала. В следующее мгновение наши запястья окутало сияние цвета лунного камня с золотистыми проблесками.

— Убедился, Шален? — Голос Кэйлика зазвучал вкрадчиво. — Эта девочка моя, будь она хоть пять раз проявительница. Руки убрал!

Но старший брат медлил. Его полыхающий ненавистью взгляд испепелял младшего и опять возвращался ко мне. И так раз за разом.

— Все равно она…

— Моя, — с нажимом повторил младший и указал на волдыри на лице. — Отпусти ее, она заразная. Или будем из-за нее биться?

Несколько секунд показались вечностью. Я боялась даже вздохнуть. И угораздило же!

Шален выругался сквозь зубы, резко пихнул меня брату и скрылся в доме.

Кэйлик поймал, удержал, не дал упасть.

Как раз в этот момент вокруг дома стали оживать синие розы. Они поднимались из травы с закрытыми еще бутонами, тянулись вверх. В воздухе поплыл тонкий прохладный аромат. Душа замерла от красоты происходящего. Я думала, таких не бывает, а они… прекрасны.

— Налюбовалась? — Кэйлик отстранился и развернул меня лицом к себе. — А теперь идем отсюда, пока мать не пришла в себя.

Он уверенно потащил меня прочь от дома.

Первое время двигалась по инерции, без единой мысли в голове. Потом пришли усталость, дрожь после пережитого и боль в коленке. Я стала отставать, и спутнику пришлось замедлить шаг.

Дорога была знакома. Мы шли к Лунной школе.

— Если опять начнешь реветь, я тебя стукну, — пригрозил Кэйлик.

— Спасибо, — прошептала я почти беззвучно.

Но он услышал.

— И тебе.

— Я не нарочно, — почему-то начала оправдываться.

— Знаю.

Больше слов не нашла. Предполагалось, что он меня ненавидит, а он спас, защитил и ведет в школу. И при этом он все еще самоуверенный Орлгорд, который жутко раздражает. Я ему тоже не особо нравлюсь. Ну и как это все понимать?

Взошла луна, стали появляться метаморфы. Чудеса, которые творятся по ночам в этой части Блэкдорна, стали уже привычными, больше не пугали и не удивляли. Я даже по сторонам не особо глазела, смотрела строго себе под ноги и почти ни о чем не думала. Поэтому, когда Кэйлик вновь заговорил, оступилась и только благодаря его поддержке не упала.

— До занятий еще есть часа три. Может, зайдем куда-нибудь?

— Зачем? — Опыт общения с Орлгордами заставил насторожиться.

— Неплохо бы перекусить и взглянуть поближе на твою ссадину, — пожал широкими плечами парень. — И поговорить.

Доля здравого смысла в его предложении была, но мне просто до безумия хотелось забиться в какой-нибудь тихий темный угол и немного прийти в себя.

— Не думаю, что…

— Трусишь? — Сапфировые глаза насмешливо заблестели.

— Вот еще! — тут же фыркнула я.

Подумать, что говорю, не успела. Рядом с ним хотелось быть колючей.

— Тогда идем. — И, не обращая внимания на возмущенное сопение, Кэйлик потащил меня в ту самую кофейню, где мы как-то были с отцом.

Столик, правда, выбрал другой, подальше от больших окон, в самом темном углу. Сделал заказ, и пока официантка несла кофе и пирожок с вишней для меня и омлет для него, успел смотаться в аптеку. Оттуда вернулся с обеззараживающим раствором и какой-то мазью. Вооружившись лекарствами, он чуть повернул меня и опустился на корточки, чтобы обработать коленку. Старую ссадину, которую я привезла еще с другой половины города, тоже, конечно, заметил и не смог удержать свое драгоценное мнение при себе.

— Аккуратнее надо ходить.

Обычно я спокойная, даже тихая, но тут почему-то разобрала злость.

— Я учту, но желательно, чтобы всякие на голову двинутые метаморфы ко мне лап не тянули.

— Договорились, я об этом позабочусь, — невозмутимо согласился он и щедро брызнул на ранку антисептиком.

— Ай! Жжется же… — Я взвыла. И, отдышавшись, вернулась к главному: — Я не это имела в виду. Твоя помощь не требуется.

Кэйлик сосредоточенно вытирал салфеткой мою ногу, промокал остатки лекарства и осторожно убирал оставшиеся соринки. Иногда его пальцы касались кожи и… меня словно молниями пронзало. Он не мог этого не заметить!

— Серьезно? — Наконец он поднял на меня сапфировые глаза. — Ну-ка, прикинем… Беззащитная проявительница с сильным даром в городе, кишащем метаморфами. Да один только мой брат чего стоит! Он же повернут на таких, как ты.

— Я заметила, — буркнула враждебно.

На поверку это была жалкая попытка скрыть страх.

Закончив промывать ссадину, Кэйлик щедро нанес пахнущую травами мазь. И на щеку тоже, хоть я и пыталась увернуться.

— Наблюдательная моя, — хмыкнул он. — Теперь рассказывай, как дошла до жизни такой. И постарайся сделать это убедительно, чтобы я поверил, что ты не шпионка.

И он уселся за столик напротив меня, подпер подбородок кулаком и приготовился слушать.