— Прости, что отвлекаю тебя от принятия солнечных ванн, но ты мне нужен.

Голос у меня был тихий, но каблуки наверняка стучали, а все равно парень вздрогнул.

— Никак не могу привыкнуть, — пробормотал он, будто бы извиняясь, и повернулся ко мне.

Свет падал таким образом, что казалось, словно от него исходит золотистое сияние.

— Это, наверное, тяжело? — Я сделала несмелый шаг к нему, но на второй не решилась.

Противоречивые чувства сплелись в пульсирующий клубок. Метаморфов, всех без исключения, было жаль. Особенно родных, но и остальных тоже. Поэтому я была даже рада, что все так получилось, но одновременно испытывала и досаду… Лучше бы я проявила Арабель или бабушку, а не совершенно чужого парня!

Хотя если бы могла, не задумываясь, проявила бы весь город.

Подумаешь, много лет назад Орлгорды и Вольстенгарды запутались в своих отношениях! Это было давно, и не факт, что правда. Почему мы сейчас должны страдать из-за событий давно минувших лет?

— Шутишь? — усмехнулся Кэйлик. — Это невероятно! Солнце такое яркое, днем светло, и все вокруг живое… Только странно как-то в совершенно пустом городе.

— Мне тоже в первые дни было жутковато, — призналась со смущенной улыбкой.

— Знаешь, Орлгорды обычно не говорят таких слов… но спасибо тебе, — по тому, как застыло его лицо, превратившись в бездушную маску, я поняла, что благодарить он действительно не привык.

А зачем, если ты и так можешь взять, что захочешь, никто и слова поперек не скажет?

Но я — не все, и смолчать не смогла.

— Понимаешь сам, если бы я выбирала, это бы точно был не ты. Так что не стоит благодарностей.

Знаю, грубо. Но некоторым только на пользу.

— Не нравлюсь? — нахохлился Орлгорд.

Помнится, с неделю назад тот же вопрос с точно таким же видом задал мне Джарс.

— Я тебя совсем не знаю, — отозвалась я и чуть повела плечами.

— Разве это важно? Я — Орлгорд. К сожалению, младший, но…

— Как раз это вообще не имеет значения.

Он шокированно замер. Похоже, я первая, на кого древняя фамилия не произвела должного впечатления. Несколько мгновений мы играли в гляделки. Потом я вспомнила, зачем искала его.

— Можешь рассказать про выход из города и кристаллы?

В синих глазах тут же засверкали льдинки.

— Сбежать не получится, — припечатал Кэйлик.

— Даже в мыслях не было, — заверила его я. — Просто пытаюсь сориентироваться, узнать об этом месте немного больше. Не хочешь рассказывать, ну и ладно, на выходных у отца спрошу!

Внимательный взгляд глубоких синих глаз медленно заскользил по мне, от макушки к серебристым босоножкам на каблуке. Сначала показалось, что Кэйлик раздумывает, но смотрел он все более изучающе и откровенно. От такого внимания тут же нахлынуло смущение.

Прикинув мысленно, как выгляжу, я незаметно выдохнула. Насыщенно синий костюм из свободных штанов с разрезами и топа с серебристой вышивкой был мне к лицу. И в то же время выглядел достаточно просто. Не казалось, что я стремилась кого-то очаровать. Облик дополняли почти отсутствующий макияж и немного растрепавшийся пучок на затылке.

Но Кэйлик, кажется, остался доволен осмотром.

— Если согласишься прогуляться со мной, проведу обзорную экскурсию, — наконец решил он.

Я медленно кивнула. Общество этого сноба совершенно не вдохновляло, но информация была нужна, и получить ее из первых уст было чрезвычайно соблазнительно.

Иллюзий насчет моего согласия Орлгорд не питал, о чем ясно дала понять горьковатая улыбка на его губах. Но он подал мне руку, и мы пошли к выходу из школы.

По дороге болтали о разном. Первым делом, конечно, этот хитрец попытался заговорить меня, предложил показать место намного более интересное, чем городские ворота, и чуть не увел в сторону. Я вовремя опомнилась и настояла на своем. Он немного подулся, потом снова завязался непринужденный разговор.

Общих тем нашлось много. Нам нравились одни и те же книги и фильмы, мы оба не любили танцевать и шумные сборища, предпочитали одиночество. Я не удержалась и призналась, что в их части города чувствую себя куда больше своей, чем там, за стеной. Еще сказала, что здесь очень красиво. И луна иногда кажется просто громадной. Кэйлику это понравилось.

До городской черты идти пришлось долго, и я успела возненавидеть каблуки. Перед кем выделываюсь, спрашивается?

Пока шли, не встретили никого, и это породило очередной вопрос:

— Много нас тут таких? — Кому знать, если не ему, он тут всю жизнь прожил, к тому же входит в семью Орлгордов, хоть и не является наследником.

— Которые не пропадают? — уточнил парень и, когда я кивнула, ответил: — Я, ты, мой брат и твой отец.

— А полукровки, чтобы от метаморфа и проявителя, кроме меня, есть? — с самым невинным видом задала следующий вопрос.

— В этом смысле ты уникальна, — ухмыльнулся мой информатор. — Но есть пара десятков от метаморфов и людей.

Значит, про Айзека он не знает. Надо запомнить.

А в следующую секунду от построения коварных планов меня отвлек голос спутника.

— Мы пришли, — и, немного помедлив, добавил: — Я же говорил, тут ничего интересного.

Городская стена действительно была самой обыкновенной. Темно-серая, почти черная, каменная и очень высокая, она расходилась в обе стороны насколько хватало глаз. От нее немного веяло магией, но не сильно. На одинаковом расстоянии друг от друга жужжали камеры. Ворота были закрыты наглухо. Из охраны город довольствуется магией, камерами и охранной системой. Еще есть несколько тренированных полукровок в будке с пультом от ворот и экранами камер.

На нас, конечно, тут же обратили внимание и посмотрели недобро, но Кэйлик перекинулся парой слов с одним из парней, после чего интерес охраны резко угас.

— У вас так же? — Вряд ли Орлгорд-младший пытался выведать тайну, ему было просто любопытно.

— Честно говоря, я была у выезда всего раз, когда мы с мамой бабушку провожали. Мне тогда было шесть, так что сейчас я мало помню, — и неловко переступила с ноги на ногу.

— Неужели ни разу не хотелось сунуться? — Он откровенно недоумевал.

— Признаться, даже не задумывалась об этом. — Смущение возросло. — Пока не попала сюда.

Теперь жизнь в рамках и отсутствие даже мыслей о том, чтобы из них вырваться, мне казались странными, но тогда… все в дневной части Блэкдорна вели себя так, и я тоже.

Кэйлик проказливо улыбнулся и вдруг признался:

— Когда мне было десять, я залез в чемодан Шалена и вместе с ним выехал из города. Он, конечно, обнаружил меня в первой же придорожной гостинице, всыпал и вернул домой. А в пятнадцать, когда я выиграл свой первый турнир, брат взял меня с собой в поездку. Меньше суток и все время под строгим надзором, но все равно было здорово.