Она протянула мне маленький кусочек хлеба, совсем крошечный. Наклонилась и шепнула на ухо:

– Это чудо-хлеб. Он не черствеет и маленьким кусочком можно утолить голод. Он вам пригодится.

Я взяла хлеб и сунула его в карман. На выходе Закари протянул мне рогалик со словами:

– Смотри, язык не проглоти.

Я откусила засахаренную верхушку. Замечание было верное. Таких рогаликов я не пробовала ни в одной земной кондитерской. А я побывала во многих городах. Нежная сдоба таяла во рту. Пирожные Бастиана были великолепны, но до этого рогалика им было далеко.

– Думаешь о том, что даже Бастиан не может переплюнуть мадам Криолу? – проговорил Закари с набитым ртом. – И ты полностью права.

Гад, а ведь прав как никогда.

– Я хоть так немного загладил свою вину перед тобой? – сказал он, прожевав последний кусок. – Ты прости, но после последней встречи с Музой, нужно проверять более достоверно, чем делает это Канаи.

– Какая-то странная у вас проверка, – усмехнулась я.

– Психологическая. Когда берешь на испуг, проявляются истинные качества.

– Даже боюсь представить, каков результат моей проверки.

– По крайней мере мою проверку ты прошла. Неадекватная, взбалмошная, но не желающая причинить зло. Мамину проверку, – он развел руками, – не прошла. Ей нужна покладистая, боящаяся и во всем ее слушающаяся.

– Ты так говоришь, будто не заодно с Химурой, – удивилась я.

– Не поверишь, не заодно. У нас и цели, и методы разные.

Я удивленно подняла бровь.

– Я хочу просто жить в этом доме, потому что в нем вырос. Мамочка же хочет заполучить власть и отомстить.

Я кивнула. Родная дочь и «нагуляный» ребенок. Я бы тоже была не сильно довольна, если бы меня подвинул бастард. Конечно, не до такой степени, как это делает Химура.

– Вижу, ты в городе не просто так, – он покосился на мое обугленное платье. – Давай я тебя провожу. Чтобы не встревать в перепалки с жителями, – развел он руками, после чего подставил свой локоть.

Если все жители отнесутся ко мне как тот эльф, то компания мне точно не помешает. Я ухватилась за его локоть.

– Мне нужно к мадам Листье.

– Как прикажете, госпожа.

До расписной двери, увешанной лоскуточками ткани и кружевами, мы дошли молча. Пропустив меня внутрь, он представил меня высокой худой женщине, которая во рту держала булавки, доставала и подтыкала ими платье. Она выслушала Закари и кивнула на ближайшее кресло.

– Госпожа пусть подождет, а мужчины нам ни к чему, – многозначительно посмотрела она на него. Закари тут же откланялся, подмигнул мне и скрылся за дверью.

Мадам Листье продолжила вставлять булавки в подол платья, висевшего на манекене, и обратилась ко мне:

– Вы же новая Муза ректора Мастерса?

Ну вот, в тайне, похоже, держать  эту новость нет  нужды, и так все знают. Пришлось кивнуть.

– Я очень рада. Никогда еще до этого дня ни одна Муза ректора не заказывала у меня платья. Я подберу вам самое лучшее. И не одно. Не спорьте. Если вы сидите здесь в подпаленном платье, значит вам нужно как минимум одно про запас.

Я поправила платье, пытаясь скрыть обожженные края подола. Мадам Листье оторвалась от манекена и подошла ко мне. Внимательно оценив мои «параметры», она скрылась за шторкой и через минуту вышла, держа два платья. Одно отливало зелеными изумрудами, второе было выполнено в бордовом бархате, но не менее изящно.

Но больше всего меня привлекло то платье, которым занималась мадам Листье до моего прихода. Белый струящийся шелк поднимался от любого дуновения ветерка. Оно было легкое, но не прозрачное. В таком не стыдно и на показе мод пройтись, и замуж выйти.

– Вдохновляет, правда? – заметила мой интерес хозяйка. – Вилийский шелкопряд, живет только в горах. Его очень сложно найти, а набрать шелк на целое платье просто невозможно.

– Но у вас оно есть, – я протянула руку к платью. Ткань, действительно, была волшебной, ни чуточки не похожей даже на самый дорогой шелк.

– Мадам Листье доступно то, что не доступно самому королю, – она подмигнула и отвела меня в сторону примерочных.

Спустя пару часов примерок, тыканий булавок и ушиваний, я вышла на улицу, держа два огромных пакета. Уже начало смеркаться, и  хозяева лавок зажигали огни около магазинов. Ночная Аура была не менее красива, чем днем. Мимо меня величественно прошли двое орков в желтых комбинезонах. В руках они несли огромные светящиеся контейнеры. Я невольно засмотрелась. Они остановились около фонарного столба, один подставил лестницу, второй открыл контейнер и огромным черпаком зачерпнул светящуюся жидкость. Первый фонарщик подхватил ковш и вылил его содержимое в подвесной фонарь. Тот заурчал и загорелся.

– Это еще что, – протянул мальчишка, стоящий рядом и также завороженно смотревший на фонарщиков, – вот около озера настоящих светлячков в фонари запускают. Красотища!

– Покажешь? – тут же встрепенулась я.

Мальчишка недоверчиво оглядел меня с ног до головы. Увидев обожженный низ платья, видимо, принял за свою.

– Пошли, – махнул он рукой уже на бегу.

Я подхватила пакеты и бегом припустила за ним. Бежать пришлось недолго. Свернув пару раз и сократив путь через дворы, завешанные веревками с бельем, мы оказались в начале длинной аллеи. Передо мной раскинулся небольшой парк, который был разбит вдоль горного озера. Глядя с балкона замка, я представляла его могучим и величественным. Здесь же, в вечерней темноте, он казался мирным и спокойным. Парочки медленно прогуливались по каменным мостовым, не обращая внимания на птиц, которые  подплывали, прося еды.

Вдоль набережной стояли фонари. Высокие столбы стремились к небу, заканчиваясь куполами, в которых бились о стекло, пытаясь вырваться на волю, маленькие насекомые. Я хотела спросить, что это за светлячки, но мальчишки рядом уже не было. Пришлось идти к дорожке самой.

В каждом фонаре были свои светлячки. В крайнем фонаре у дороги они были круглые с маленькими крылышками и испускали слабый желтый свет. В следующем фонаре они были похожи на мушек, сильно жужжали и все были разных цветов: синий, фиолетовый, розовый, желтый, красный, зеленый. Я переходила от столба к столбу и любовалась многообразием светлячков. Хоть я и выросла в пригороде, но в нашем регионе светлячков не было совсем. Я о них только слышала, да читала в сказках.

Засмотревшись на диковинные виды освещения, я не заметила, как подошла к концу каменной дорожки. Дальше камни сменились гравием, фонари стали тускнее, а растительность гуще. Из раздумий меня отвлек тихий голос. Я не сразу поняла, откуда он доносится, поэтому некоторое время я не обращала на него внимания. Но голос становился все громче и напуганнее.