— О некоторых вещах лучше спрашивать лично, — он слегка поморщился, глядя на меня. Интересно, он хотя бы осознал это движение. Он отошел дальше по коридору.

Я крикнула ему, — Ты оставляешь Итана здесь?

— Он охранник и делает то, что входит в его обязанности.

— Итан знает, что если ты не вернешься во время, я покормлюсь на нем, и ты все равно оставляешь его здесь? — спросила я.

— Он хороший охранник, но он не святой.

— То есть, если у него смешанная родословная, то с ним можно делать все, что угодно?

— Он имеет в виду, что я не стою того, чтобы меня защищать, — пояснил Итан,

Эдуард повернулся так, что мы оба могли его видеть, — Не стоишь того, чтобы защищать тебя от чего? — спросила я.

Итан пожал плечами, — Много от чего, но в данном случае — от тебя. Ты лишила преданности немногих, из оставшихся красных тигров, когда они навещали тебя в Сент Луисе; поэтому меня и поставили в охрану, если ты меня зачаруешь, то клану не будет нанесен ущерб. Они не потеряют возможность иметь чистокровных красных тигрят, — ответил он с легкой горечью в голосе.

— Это жестоко, — сказала я.

— Такова правда, — ответил Итан.

Я глянула на Донни, который все еще стоял и смотрел на нас, — Так ты оставляешь его охранять нас в качестве жертвенного ягненка, о котором не слишком-то можно заботятся?

Донни посмотрел на меня, на Итана и даже на Эдуарда, — Я доложу Королеве Чо Чун ваши требования, — его взгляд задержался сначала на мне, потом на Итане и я поняла, что Донни нервничает. Думаю, мое заявление о том, что он оставляет Итана в качестве еды, немного его задело. Многие люди могут совершать ужасные вещи, пока им не приходиться столкнуться с ними лицом к лицу. Если правда на поверхности, лгать себе уже не получится.

Он, молча, развернулся и пошел прочь. Его черная одежда затерялась в темном коридоре через несколько метров. «Им нужно освещение — получше».

Мы остались стоять в тусклом коридоре в странной давящей тишине. Я чувствовала, как мой красный тигр двигался как пламя огня призванного к жизни из холодного леса. Из-за этого я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, но совершила одну ошибку, я не нарочно оказалась слишком близко к Итану, а он не пах как красный тигр. Из тени высоких древних деревьев внутри меня вышел белый тигр, из — как, я, обычно представляла эту местность — места, где водились все мои внутренние звери.

Я стояла прямо напротив Итана, глядя в его мягкие, серые глаза.

— Отойди, Анита, — сказал Эдуард. Я чувствовала, как он схватил мня за плечо.

— Не трогай меня сейчас, Эдуард, — предупредила я.

Он не спорил, просто опустил руку. Я чувствовала, как жар отступает, когда он отходил назад, — Это просыпается ardeur?

— Он пытается, но не только он… — я подошла ближе к Итану. Хороший охранник отошел бы назад, но он этого не сделал. Я старалась не трогать его, но мое лицо было рядом с его оголенной рукой, прямо над его кожей, я глубоко вдохнула его запах.

Потом появился еще одни запах, вышла моя голубая тигрица и направилась к остальными.

— Я думала, остался только один голубой тигр, но теперь понятно откуда у тебя серые пряди и глаза. В тебе есть немного от белого тигра, но ты голубой.

— Моя бабушка была голубой тигрицей, но на самом деле только один голубой тигр сейчас остался. Я смешанный, а не чистокровный.

— Ты не красный, и не голубой, и даже не белый, ты… — вслух я этого не сказала, потому что Арлекин пытался убить всех золотых тигров; до сих пор они не упустили ни одного, но вот здесь стоял один, который носил в себе прикосновение этой богатой, золотой силы.

— Какой я? — спросил он, и просто глядя в его лицо, я была почти уверена, что он не знает, что носит часть это ценной кровной линии. Интересно.

— Сколько у тебя форм? — спросила я шепотом, почти касаясь губами кожи на его руке.

— Три, — ответил он, и голос его был уже глубоким. Я не могла сказать — был ли это тигр, или простая мужская реакция.

Я хотела спросить, «Не четыре ли?» но не стала. Вертигры женятся ради генетического разнообразия, и большинство выглядят как копии одного из родителей.

Дома у меня был Домино, который перекидывался в черно-белого тигра, и волосы у него также были черно-белые, показывая его смешанное наследие. Если в человеческой форме тигр проявляет признаки одного цвета, то и в животной форме он должен быть одноцветным. Я никогда не встречала другого тигра, у которого было три цвета, тем более четыре, так как я все еще ощущала аромат золотой силы. Во мне мягко, утробно замурлыкал золотой тигр. Я пыталась думать рационально, но ничего в голову не приходило. Моя кожа изнывала от нужды, нижнюю часть живота скрутило. Такая реакция поразила меня. Итан потянулся, взял мою руку, просто инстинктивно. Как будто когда кто-то падает, и ты подхватываешь его. Сквозь куртку я чувствовала его руку, такую тяжелую и теплую, как будто его человеческая форма просто сдерживала всю эту силу.

— Уходи Эдуард, — произнесла я придушенным голосом.

— Что?

— Возвращайся, посмотри, как там продвигаются дела с охотой, тебе нельзя здесь находиться.

— Ты теряешь контроль.

— Да, боюсь, что так, — сказала я.

— Анита…

— Иди, сейчас же, Эдуард, пожалуйста, просто иди.

Я беспокоилась о своем друге, но глаза мои были обращены на мужчину передо мной. Я уставилась в эти серые глаза, и знала теперь какого цвета его тигр. Находясь так близко, я видела разницу между человеческими и тигриными глазами на его лице. Его руки скользили по моему телу, прижимая к нему; мои руки уже были на его талии.

— Ты хочешь меня? — он казался удивленным.

— Да, — ответила я, и четыре разноцветных тигра рысью помчались вдоль длинного темного пространства внутри меня. Я зарылась лицом в его футболку, добираясь до груди. Он пах как горячее, красное пламя и воздух после грозы, когда все уже чисто и свежо, а под всем этим была сладость. Он пах как сахарная вата, вкусная, сладкая, тающая на языке. Я поняла, что все золотые тигры пахли для меня как что-то вкусное, и под этим вкусным сладким запахом был другой вкусный запах. Клевер — белый клевер в жаркий летний день — так пах его голубой тигр. Цинрик дома, пах как целый сад посреди летнего дня, так что, очевидно, голубые тигры пахли чем-то травяным — какими-то растениями. Четыре моих тигра уставились на меня, оскалив губы, пытаясь вдохнуть аромат его кожи как можно глубже. Они хором то ли замурлыкали, то ли зарычали и этот звук вырвался из моего тела, как будто мои кости были камертоном для начала более глубокого, низкого звука. От этого у меня подломились колени. Итан поймал меня, и последние сантиметры между нами были пройдены. Я чувствовала, что его тело уже было твердым и в нетерпении. Ощущение этого заставило меня издать тихий звук, — Да, я хочу тебя.