ежегодно убивающий девушек, а копы бездействуют. Джо и его коллегам не позавидуешь: убийство няньки шефа полиции, теперь ещё и маньяк. Видимо, сумасшедший: автор статьи туманно намекал на какой-то ритуал в день летнего солнцестояния, значение воды и похожую внешность жертв. Не верится, что такое происходит не только в кино.

Дальше новости спорта. Курсы валют. Кроссворд.

...городок оказался совершенно обычным: в меру зелёный, в меру пыльный, в меру сонный. Я показал фото Салли кассиру, потом молчаливому уборщику — ничего.

Вышел на улицу и тут же увидел пожилую продавщицу цветов, сверлившую меня любопытным взглядом.

— Мэм, вы не видели эту женщину?

Увидев фото, цветочница заохала:

— Да, да, приехала, бедняжка. А ещё Дейзи выпустили! Сразу за ней и Салли приехала! Ох, что-то будет!

Я попытался разобраться, кто такая Дейзи, что связывает её с Салли и почему что-то должно случится. Это оказалось непросто: скучающая цветочница норовила поведать мне все новости Гринлейктауна. С трудом удалось направить поток её мыслей в нужное русло.

— Ох, Дейзи, она нянькой подрабатывала. Хоть и из богатой семьи, а родители её не баловали. Она за дочкой Салли смотрела, а потом девочка — ох, ужас-то какой! — захлебнулась в ванной! Дейзи со своим парнем по телефону ругалась, вот и забыла про малышку. А у ней, у девочки, назавтра день рождения! Вот горе-то матери! И как Салли с ума не сошла?

— Вы сказали: Дейзи выпустили...

— Да, посадили девчонку тогда! Родители её — люди уважаемые, но тут прокурор на дыбы встал. Ещё б: у него самого две крошки, чуть младше покойной девочки. А Дейзи, дурочка, как ребёнка нашла — бежать кинулась! Не домой, а прям на вокзал. Билет купила — её потом с автобуса сняли. А если б осталась, вытащила, “скорую” вызвала — может, и откачали бы девочку. Ох, что-то будет...

— А где живёт Салли?

— А вы кто будете? — наконец заинтересовалась цветочница.

— Друг. С работы, — покривил душой я.

Женщина кивнула и принялась объяснять, как добраться до Кленовой улицы.

По дороге мысли так и роились в моей голове. Дочка Салли утонула из-за невнимательной няньки. Видимо, на днях моя знакомая узнала, что отсидевшая срок нянька вернулась домой. Салли в гневе разбила ноут, покидала вещи в сумку и, забыв о работе, помчалась в Гринлейктаун.

Что же меня беспокоит? То, что Салли собирается отомстить? Или то, что согласно статье в газете, кто-то каждый год убивает девушек, сидящих с детишками, в конце июня, когда у Салли траурный отпуск?

Если бы кто-то был виноват в гибели моей жены, я бы тоже хотел отомстить. Я понимаю эту сводящую с ума боль, эту скорбь, въевшуюся в ежедневный быт, эту пустоту, которую не заполнить ничем.

Если бы я мог обвинить в этом хоть кого-то, было бы мне легче? Моя жена умерла из-за тромба. Трагическая случайность. Виноватых нет.

А если бы её сбила машина или убил грабитель, я бы искал кары для виновного? Наверное, да. Для скорбящего родственника наказания, отмеренного законом, всегда мало.

Но другие девушки...

Я должен посмотреть в глаза Салли и услышать ответ.

Вот и восьмой дом на Кленовой улице.

— Мистер Морган? Не ожидала вас увидеть. Заходите.

Салли выглядела странно: глаза лихорадочно блестели, волосы не причёсаны, одежда мятая, словно её не снимали несколько дней. Салли не стояла на месте: подходила то к задёрнутым шторам, то к выключенному телевизору, то к дивану, накрытому цветастым пледом.

— Салли, как вы?

— Я? — она на мгновенье задумалась, не переставая ходить туда-сюда. — Все нормально. А скоро будет хорошо.

— Я слышал о Дейзи и вашей дочери. Мне очень жаль. Что вы собираетесь делать?

— Я? — снова переспросила Салли и подошла ко мне вплотную. — Собираюсь довести дело до конца.

Она улыбнулась, и в этой улыбке не было ничего от той печальной женщины, которую я знал шесть лет. Улыбка светилась радостным безумием.

Я осторожно взял Салли за плечи и повторил:

— Что вы собираетесь делать?

— Вы должны понять, мистер Морган, — зашептала она. — Эта мерзавка отняла у меня мою девочку! Я убью её и всё закончится. Всё будет хорошо.

Я ощутил, как буграми напряглись её плечи под мятой блузкой.

— А те, другие девушки, которых топили в уборных? Вы что-то знаете о них, Салли?

Она снова улыбнулась, почти нормально, чуть виновато:

— Они были так похожи на эту стерву!

— Салли, вам нужна помощь... — мягко начал я.

Женщина вывернулась из моих рук и горячо зашептала:

— Сначала Дейзи. Дейзи!

Я попытался её образумить:

— Вас ведь все видели! За вами весь город наблюдает...

— Следят — и ладно, — отмахнулась Салли. — Лишь бы не мешали. Вы же не хотите мне помешать?

Она уставилась на меня с подозрением, и я помотал головой. Снова попытался урезонить женщину:

— Те девушки, они ведь тоже чьи-то дочери...

— Чаю, мистер Морган? — перебила меня Салли, словно вдруг вспомнив о роли хозяйки дома.

Она ушла на кухню. Внутренний голос подсказывал: пора уходить. Я уже развернулся к двери, но тут завибрировал в кармане телефон. Вытащил его, глянул на экран: Джо. Как же не вовремя!

Что-то заставило меня обернуться. Салли, оскалившись, неслась на меня с ножом. Я отшатнулся — лезвие оцарапало плечо. Телефон полетел в сторону.

Кинулся к двери. Заперто. Чудом увернулся от яростного прыжка.

Сдёрнул плед с дивана. Набросил на Салли. Женщина запуталась, упала, забилась на полу, воя и шипя, как одержимая. Я огляделся, подскочил к окну и рванул плотную занавеску — карниз с треском рухнул. Набросил на барахтавшуюся Салли штору, кинулся сверху, не давая ей встать, прижал к полу руку с ножом. Еле-еле дотянулся до телефона.

...когда приехали полицейские, она уже не дёргалась. Тихо плакала под шторой и пледом. Надеюсь, ей помогут.

Я провожал взглядом отъезжающую полицейскую машину, невпопад отвечал допрашивающему меня офицеру и думал: и так бывает, когда лезешь в чужие дела.

Абсолютное благо (экшн, магия, современность, криминал, другой мир)

— Их будет восемь, — Кэп развернул карту, прижал магнитами к доске. — Четверо — ерунда, обычные наёмники. Вера с ними разберётся.

Вера — двухметровый гигант, накачанный усилителем до самой маковки, — ухмыльнулся.

— Другие четверо — спецотряд. Один будет