Чувствуя дрожь в коленях, Ангела поднялся с земли и сквозь пелену слез взглянул на расплывающуюся перед ним фигуру Андрея. Он стиснул зубы и сжал пальцы в кулаки.

– Ответь!

Эрар не успел ничего увидеть: он лишь почувствовал мертвую хватку ледяных рук на шее, и в следующий миг оказался вжатым в рыхлую влажную землю, покрытую паутинками льда.

– Ты такой жалкий, – презрение в голосе блондина лишало его силы воли.

Шея синтонима покрывалась коркой льда, переходящей на грудь и плечи. Подросток не мог выговорить ни слова, но ему удалось вцепиться в шею врага. Андрей замер, ощущая, как его холодная кровь стекает по ключицам.

– Жалкий, беспомощный, немощный, – продолжал он, игнорируя боль. – Быть синтонимом – это проклятье. Ты никогда от него не избавишься.

Лишь сейчас Андрей заметил на себе яростный взгляд блестящих глаз, из которых текли слезы.

– Ты слабак, который умрет, даже не узнав о себе правду, – продолжал блондин. – Скажи, Ангела, ты хоть раз задумывался над тем, почему Трой и Крэм рождены в период проведения экспериментов, а ты – спустя два года после их завершения? Почему другие синтонимы не обладают такими способностями, как у тебя? Почему ты можешь делать то, чего не могут они?

У Эрара не было ответов ни на один из этих вопросов. Он намерено избегал них, боясь узнать правду.

– Все потому, что ты естественно рожденный, Ангела Эрар. Из таких, как ты, истории известна лишь Святая Мелани. А хочешь ли ты узнать, кто твоя настоящая мама?! Мама, которая бросила тебя с самого твоего рождения, чтобы начать новую жизнь?

– Хватит! – хрипло прокричал Ангела. Почему-то он верил словам Андрея. Каждому его слову. Что-то подсказывало ему, что это правда, и чем больше он задумывался над ней, тем сильнее хотелось ее отрицать.

Изо всех оставшихся сил он сжал шею Андрея. Враг больше не мог противостоять смертельной хватке и сформировал вокруг шеи ледяной барьер. Руки Ангелы уже не были для него проблемой, но подросток не прекращал свои жалкие попытки даже несмотря на то, что вмиг изрезал пальцы.

– За тобой забавно наблюдать, – прошептал блондин. – Может, мне заморозить тебе глаз?

Минда с открытым ртом наблюдала за схваткой, напуганная решительностью Ангелы.

– Андрей! – крикнула она. – Ты же обещал…

– Ситуация вышла из-под контроля, – гневно ответил он. – Мне уже плевать на задание, я просто хочу раздавить Эрара, увидеть его мучения, услышать, как он кричит не своим голосом.

– Ты можешь долго ждать. – Ангела ухмыльнулся. – Мы с тобой будем лежать так, пока тебе не надоест.

– Чем дольше, тем лучше.

– Ты перешел все границы. Пожалуйста, остановись! – молила Минда.

Внезапно раздался хруст. Минда подняла испуганный взгляд. От увиденного она задрожала и в ужасе завизжала.

Андрей валялся на земле с вывернутой под немыслимым углом шеей. Корка льда на Ангеле таяла, превращаясь в теплую испаряющуюся воду. Он недоуменно покачал головой, восстанавливая дыхание, и предпринял попытку сесть, но из-за адской боли во всем теле снова плюхнулся на сырую землю. Его глаза закрывались от усталости, тело немело, а шея горела, словно к ней поднесли лампу. Силы стремительно покидали его. В гуще влажного тумана он увидел прозрачную расплывающуюся фигуру. Но Ангела уже не смог разглядеть ее отчетливо – весь мир поплыл перед глазами, и каждый вдох давался с трудом. Спустя пару мгновений его разум погрузился во тьму.

Минда осталась одна наедине с незнакомкой, очертания тела которой едва виднелись.

– Андрей нарушил условия. Я сделала то, что должна была. Так и передай Мейнсу. – Бархатный, властный голос вселил еще больший страх, и женская фигура растворилась.

Глухой приближающийся топот стал для Минды спасением от мыслей о грядущем. К ней подбежала невысокая девушка на вид лет двадцати в кухонном фартуке. Минда узнала в ней служанку, что сторожила дверь в подсобку. Едва завидев на земле Ангелу, она бросилась к нему и проверила его сердцебиение.

– Слава богу, – с улыбкой произнесла она, но, увидев рядом с ним Меллу, улыбаться перестала.

– Прости, Ангела. Я не успела.

Ангела ощутил на себе чье-то теплое дыхание. У него не было сил раскрыть глаза, но он почувствовал, что кто-то нежно провел рукой по его щеке.

– Ты молодец, – шептал женский, до боли знакомый голос.

На этот раз прикосновения переместились на руку Ангелы. Он предпринял успешную попытку рассмотреть ту, что была рядом, и словно сквозь матовые очки увидел служанку с кухни. Ее зеленые глаза внимательно смотрели на него.

– Наконец-то ты очнулся. – Губы девушки растянулись в улыбке.

Ангела глубоко вздохнул. Он очень хотел пить, и Роза, словно почувствовав его жажду, протянула ему стакан воды. Эрар осушил его всего за пару глотков. Теперь он хорошо разглядел девушку: белый фартук сменился ярким зеленым платьем со скандинавским цветочным орнаментом, талию охватывал пояс под цвет ее глаз, волосы были собраны в высокий хвост.

– Вы – та девушка, которая…

– Да. – Улыбка незаметно сошла с ее лица. – Ты был без сознания три дня.

На Ангелу нахлынули воспоминания, которые до сир пор казались дурным сном: смерть Рейдена и Меллы. И все по его вине.

– О, нет… Мама ведь не знает, что…

– Знает. Она в больнице. Когда узнала о смерти дочери, ей стало плохо, но сейчас она идет на поправку.

Ангела в ужасе представил себе, что в тот момент испытала его мама. Какую боль терпит женщина, когда неожиданно теряет своего ребенка? Как она пытается с ней бороться и как живет дальше, осознавая, что рядом с ней больше нет частички ее души?

Подросток задумался о том, что трагичнее: ожидать смерти близкого или узнавать о ней внезапно, когда все, что у тебя остается, – это ее неизменный факт и осознание того, что больше никогда не увидишь родного человека.

«Я не успел рассказать сестре, как высоко ее ценил. Она умерла, думая, что всегда меня раздражала», – Ангела смирился с тем, что эта мысль будет преследовать его до конца опустевших на два человека дней. Это было наказание за беспечность.

– А Меллу… – Ангела надеялся, что Роза поймет его жуткую мысль.

– Ее похоронили два дня назад. – Девушка виновато опустила взгляд, будто в смерти Меллы была ее вина.

– Я хочу пойти к ней.

– Прости, но тебе пока нельзя. Ты еще не восстановился.

– Я должен! – жалобно крикнул Ангела. – Они погибли из-за меня. Из-за того, что я синтоним. Если бы я только знал, к чему приведут эти преследования, я бы исчез. И неважно как. А теперь… Рей… – К глазам подступила пелена слез. – Он умер мучительной смертью просто потому, что его другом был я.