причине Милка не носила дома трусов. Вдруг депутату приспичит, а она не готова. Своё плохое настроение, ПМС и несбывшиеся надежды Милка срывала на других людях. Она нанимала их специально для этой цели. Мы с Таткой потешались над этим домостроем, но иногда мне кажется, что Милка – самая умная из нас.

Интернет молчал о чете Затонских. Ни скандалов, ни сливов, ни драм. Тишина. Инстаграм Светланы был скучным. Неумелые фотки без фильтров с короткими подписями. Сразу видно, что ведёт она его сама, чтобы позлить бывших соседок и одноклассниц. Аккаунт Фила был закрыт. Они вместе возвращались в отель, вместе выходили к завтраку и шли обедать. Я не видела, чтобы они ссорились. Прекрасная пара. Монолит.

Я изучала их повадки и маршруты, ни разу не приблизившись, не заговорив, даже не встречаясь взглядом. Я следовала за ними через магазины, музеи, крепости, ромовый завод «Баккарди», водопады, «Дом с видом»[6], тростниковые плантации, бары, где подают мохито и дайкири по рецептам старины Хэма, и наконец нашла их слабое место.

Фил скучал. Он скрывал свою скуку даже от жены. Больше того – он её стеснялся. Пока супруга нежилась в спа и покрикивала на педикюрщиц-аборигенок, Филипп, закатав штанины, бродил по мелководью залива Свиней, пытался крутить штурвал на «Пилар»[7] и наблюдал, как креолки скручивают «гаваны» на потных ляжках. Взрослому мальчику хотелось приключений, но даже за большие деньги он не знал, как их купит.

Я проводила Затонских до аэропорта и улетела следующим рейсом. В столице они растворились, как слеза в стакане спирта. Я продолжала охоту ещё полгода, но уже без прежнего азарта. Встреченные «форбсы» не вызывали внутри нужного отклика. Как сказала бы мама, я «положила глаз».

Ещё год я изучала Фила под микроскопом. Он был банкиром и параноиком. Несколько раз я нарывалась на его секьюрити и спаслась только с помощью пресс-карты глянцевого журнала, которую на всякий случай мне сделали знакомые (не бесплатно, разумеется). Это оказалось отличной отмазкой: пресс-сучки вечно вьются вокруг селебрити. Я собирала чеки в ресторанах и заказы в магазинах, перехватывала поисковые запросы в открытых вай-фаях. Что он ест, что носит, что любит смотреть, какие женщины ему нравятся.

Я заплатила бабки частной телекомпании, и там сняли фильм о Филиппе Затонском. Главный герой от участия отказался, зато прежние коллеги, соседи и приятели пели соловьями, наговаривая гигабайты подробностей. Фильм в прокат не вышел. Я была единственным зрителем.

Второй раз мы встретились в Сингапуре. Фил приехал туда на переговоры, а я – ради него. Вместо пафосного Марина-Бей он выбрал небольшой отель рядом с портом, где вечерами торчал на веранде, глядя на яхты, катера и джонки и потягивая «малаккского пирата[8]». Его спутница морщила носик, но права слова не имела. Звали её Оленька, и числилась она не то секретарём, не то личным ассистентом. Длинные (наращенные) ресницы в стиле Бемби и умение изображать беспомощность. Других талантов я у неё не заметила.

Наличие Оленьки показалось мне добрым знаком. Хотя поездка и числилась деловой, функции этой офисной сучки читались без слов. А ещё она громко восхищалась Сингапуром, лодками, отелем и самим Филом. Видно, взяли её в первый раз, и теперь она очень хотела понравиться начальству.

Я ворвалась в бар ураганом. Пронеслась к барной стойке. Громко стуча ладонью, потребовала виски. Залила его в себя одним глотком, откинув голову назад, как пианистка, и громко витиевато выругалась. По-русски. Потом, словно опомнившись, оглядела зал и столкнулась глазами с Филом. Чуть помедлила и решительно шагнула к нему.

– Вы русский?

– Что? – Фил настолько обалдел, что не понял моих слов.

– Я вижу, что вы меня поняли, – настаивала я. – Я сейчас могу доверять только своим.

Филипп разглядывал меня и всё больше входил в ступор. Серый спортивный топ, шорты аутдорс цвета хаки, тяжёлые ботинки-камелоты, волосы, заплетённые в широкую свободную косу. Перед ним стоял оживший постер к игре «Расхитительница гробниц III». Той самой, в которую Филя Затонский гонял на PlayStation днями и ночами, в результате завалил третий курс и не вытянул красный диплом. (Его приятели и одноклассники с удовольствием слили телевизионщикам все невинные грешки будущего банкира.) Я была Ларой Крофт в блондинистом варианте. Пришлось даже губы подкачать и приподнять уголки глаз для портретного сходства.

– Чё те надо, курица?! – вступила в беседу Оленька.

Этой фразой она проиграла всю партию, сама сняла себя с доски и выкинула в урну. «Цыц», – сказал Фил, и на этом участие Оленьки в разговоре закончилось.

– Мне нужна ваша яхта! – Я порывисто склонилась к нему, коснувшись ароматом J'adore, его любимым. Его жена предпочитала приторные восточные запахи, Фил упорно дарил ей продукцию Диора, но сама она закупалась у Ива Сен-Лорана. – У вас ведь есть яхта? – Я заметила нотку замешательства на его лице. – Иначе что ещё вы здесь делаете? Тут пьют одни рыбаки, контрабандисты и искатели кладов.

Признать себя ряженым туристом? Это было выше его сил. Я взяла его на слабо́, как мальчишку. «Ты ведь настоящий пират, мой друг?»

Фил коротко кивнул.

– Конечно. У меня есть яхта.

– Марго. – Я протянула ладошку по-мужски, для рукопожатия.

– Филипп… Фил.

Оленьку мы оба не замечали. Я села за стол и продолжила:

– Мой моторист нажрался как скотина… зря я заплатила ему авансом. А без него чёртову посудину никто даже завести не сможет. Я заплачу вам… хорошо заплачу.

Я вытащила из кармана тощий рулетик баксов. Увидев его, Фил выдохнул и заулыбался. Его не узнали. Он настоящий Гарун-аль-Рашид. Предлагать бабки банкиру из списка Форбс могла только полная дура. Или я.

– Завтра… здесь на веранде… в пять утра! – Я коснулась губами его щеки и испарилась так же стремительно, как и появилась.

Этой ночью любви Оле не перепало. Несмотря на бабки и статус, Фил был осторожен, как дворовый кот. Я достаточно изучила его и знала, что сейчас творится в его голове. Он мог сдать меня своим безопасникам, и они вывернули бы Маргариту Дмитриевну наизнанку. Мог просто собрать вещи и переехать в Марина-Бей или любой из пафосных пятизвёздных отелей, где ему не будут докучать странные алкоголички с навязчивыми идеями. Защитить себя, а потом думать, что это было? Какой шанс он в своей жизни упустил? Фил не стал бы тем, кто он есть, если бы упускал шансы.

Я уверена, что он листал мой блог. Ах да! Я ведь уже целый год была экстремальной тревел-блогершей. Ныряла к испанским галеонам в Мексиканском заливе, селфилась с мачете в