287. Обычно думают, а часто и видят по опыту, что богатство, приобретенное дурно, держится не дольше чем до третьего поколения. Блаженный Августин говорит, что Бог позволяет приобретшему богатство насладиться им в награду за ту толику хорошего, какую он сделал в жизни, а вот дальше оно редко передается, потому что так суждено Богом касательно имущества, дурно приобретенного. Я уже говорил моему отцу, что мне видится здесь другая причина: тот, кто наживает добро, обычно вырос в бедности, он любит нажитое и знает, какими способами его сохранить, а сыновья и внуки его воспитаны в богатстве и не знают, что такое наживать добро, и, не имея ни дара, ни средства его сохранить, легко его расточают.

288. Нельзя осуждать стремление иметь детей, ибо оно естественно, но я утверждаю, что не иметь их – это особого вида счастье, потому что даже тот, чьи дети добры и умны, видит от них, конечно, больше горя, чем утешения. Подтверждение тому мой отец[53] – в свое время во Флоренции он почитался примером родителя, которому посланы хорошие дети; подумайте теперь, каково же тем, кому в этом не повезло.

289. Не будем вовсе осуждать гражданский суд турок, который вернее назвать скорым судом, нежели расправой; ведь кто судит вслепую, тот, вероятно, решает справедливо хотя бы половину всех дел и к тому же избавляет стороны от расходов и потери времени. Наши же судьи действуют так, что правая сторона много выиграла бы, если бы приговор ей был вынесен в первый же день, а не после бесконечных трат и мучений; уж не говорю о том, что по злобе и невежеству судей, а также из-за хитроумия законов нам часто белое выдают за черное.

290. Ошибается тот, кто думает, что случаи, переданные законом на усмотрение судьи, могут решаться по произволу, как заблагорассудится, ибо закону вовсе не угодно было наделить судью правом миловать. Но, поскольку ввиду различия обстоятельств нельзя на все отдельные случаи дать точное предписание, закон по необходимости полагается на волю судьи, то есть на его понятия и на его совесть, дабы он, во всем разобравшись, поступал, как ему кажется, наиболее справедливо. Подобная широта закона освобождает судью от отчета перед высшей властью, ибо его всегда можно оправдать тем, что данный случай в законе не прописан, однако закон вовсе не дает судье права дарить своим решением чужое имущество.

291. Известно из опыта, что хозяева не дорожат слугами, без стеснения пренебрегают ими или самодурствуют из прихоти и в угоду себе; поэтому умны те слуги, которые поступают так же со своими хозяевами, не в ущерб, однако, верности и чести.

292. Да поверят мне юноши, что опыт научает многому и сильному уму дает больше, нежели слабому; кто об этом поразмыслит, легко откроет причину.

293. Не может человек, хотя бы и самый одаренный, усвоить и постигнуть те или иные частности, не имея опыта, каковой один способен их преподать. Эту мысль лучше раскусит тот, кто долго был у дел, потому что только сам опыт и научил его понимать, какова цена опыта и какое он благо.

294. Государь расточительный нравится, конечно, больше, чем государь скуповатый. А должно быть наоборот, поскольку расточительный вынужден вымогать и грабить, тогда как скупой ни у кого ничего не отбирает; и тех, кто страдает от поборов расточителя, много больше, чем тех, кто выигрывает от его щедрости. Причина, думается мне, в том, что надежда в человеке сильнее страха и что таких, кто надеется что-то получить от государя, больше, чем тех, кто боится поборов.

295. Согласие с братьями и родными приносит тебе бесконечные выгоды, которых ты даже не сознаешь, потому что они не проявляются по одиночке, но во множестве дел тебе полезны и доставляют уважение. Поэтому ты должен беречь такое отношение к себе и любовь даже ценой кое-каких неудобств. Люди на этот счет часто обманываются; они исходят из того малого урона, который очевиден, и не учитывают, сколь велики блага, которые остаются невидимыми.

296. Человек, имеющий власть и превосходство над другими, может позволить себе замахнуться на большее, чем ему по силам, ибо подданные не видят и не соразмеряют, что ты можешь и чего не можешь; наоборот, воображая, что мощь твоя больше, чем она есть, они сами часто уступают тебе то, чего ты не вынудил бы у них силой.

297. Прежде мне казалось, что, сколько бы я ни думал о предмете, я не увижу в нем больше того, что увидел сразу; однако я познал на опыте, что мнение это самое ложное, так что осмейте всякого, кто скажет иначе. Чем больше все продумаешь, тем лучше поймешь и исполнишь.

298. Если тебе выпадает случай получить то, чего ты желаешь, бери скорей, не теряя времени, ибо все в мире так изменчиво, что, пока вещь не у тебя в руках, нельзя сказать, что она твоя. По той же причине, когда тебе предлагают сделать то, чего ты не желаешь, тяни как можно дольше, ибо мы видим ежечасно, что время несет с собой неожиданности, которые нас выводят из затруднения. В этом смысл пословицы, которая, говорят, на устах у мудрецов: пользуйся благом времени.

299. Одни люди легко увлекаются надеждой на то, что получат желаемое, другие не верят в это до тех пор, пока вполне не удостоверятся. Без сомнения, лучше надеяться поменьше, ибо чрезмерная надежда ослабляет усердие и усиливает огорчение в случае неудачи.

300. Если хочешь узнать мысли тиранов, читай у Корнелия Тацита рассказ о последних беседах Августа с Тиберием[54].

301. Тот же Корнелий Тацит, если хорошо его понимать, учит по преимуществу тому, как должен вести себя человек, живущий под властью тиранов.

302. Как хорошо сказано: Ducunt volentes fata, nolentes trahunt![55] Каждый день дает этому столько примеров, что, по-моему, справедливее этих слов никто ничего не сказал.

303. Тиран не жалеет сил, чтобы дознаться, что у тебя на уме, то есть доволен ли ты его властью: он следит за твоими движениями, выспрашивает тех, кто беседует с тобой, он рассуждает с тобой о разных вещах, справляется о твоих мнениях. Поэтому, если не желаешь, чтобы он тебя разгадал, всемерно остерегайся его уловок, то есть не произноси слов, которые могут внушить ему подозрение, следи за своими речами даже с самыми близкими людьми, а ему говори и отвечай так, чтобы он ничего не мог тебе вменить; это тебе удастся, если ты накрепко запомнишь, что тиран обхаживает тебя так и этак, чтобы раскрыть твои мысли.

304. Человеку, имеющему на родине положение и живущему под властью кровавого и грубого тирана, немного можно дать добрых советов, разве что уйти в изгнание. Но если тиран таков, что из благоразумия, необходимости или же по условиям правления ведет себя с оглядкой, то видный гражданин должен заботиться о том, чтобы иметь репутацию человека значительного и смелого, но спокойного и не алчущего перемен, если его не прижимать; в этом случае тиран тебя и обласкает, и постарается не давать повода замышлять перемены. Но он поступит иначе, если сочтет тебя человеком беспокойным; в этом случае он подумает, что тебя не заставишь сидеть смирно, и поневоле станет выискивать возможность тебя уничтожить.