Трое плосколицых немного постояли, негромко переговариваясь между собой. Они совсем не были похожи на плосколицых, живших в стойбище, — у них были другие шкуры, а шерсть на голове оказалось короткой и прилизанной. Наверное, металлическая птица притащила их откуда-то издалека. Поскорее бы она унесла их обратно!

Внезапно двери нескольких берлог распахнулись, и оттуда вышли плосколицые. Каллик отпихнула Лусу подальше за скалу.

— Нельзя, чтобы они нас увидели, — прошипела она.

— Может быть, они будут драться? — предположила Луса. — Токло говорил, что гризли всегда прогоняют чужаков со своей территории. Вдруг у плосколицых тоже так заведено?

Каллик осторожно высунула нос из-за скалы и увидела, что местные плосколицые подходят к незнакомцам и протягивают им свои передние лапы в знак приветствия. Что-то не похоже, что они рассердились и собираются силой выгонять чужаков!

Плосколицые повели гостей к самой большой берлоге. Целитель тоже вышел из своей берлоги и пошел за ними.

— Это какое-то собрание плосколицых, — доложила Каллик притаившейся за ее спиной Лусе. — Интересно, что они затевают? — Она не сводила глаз с двери, за которой скрылись плосколицые. Что если целитель все-таки догадался, кто такой Уджурак, и теперь расскажет об этом гостям, а они заберут медвежонка из стойбища на своей металлической птице?

«Не надо нам было приносить сюда Уджурака! — подумала она. — Но ведь он умирал? Не могли же мы бросить его на берегу? Что нам было делать?»

— Нужно как-то забрать Уджурака, — решила Луса. Похоже, они с Каллик думали об одном и том же. — Прямо сейчас, пока плосколицые болтают в большой берлоге.

Каллик посмотрела по сторонам, выискивая глазами плосколицых, но никого не было. Наверное, все жители стойбища собрались в большой берлоге.

— Идем, — прошептала она.

Медведицы выбежали из-за скалы и, перебежав через открытое пространство, остановились перед дверью целителя. Луса внимательно осмотрела ее.

— Быстрее! — подгоняла Каллик.

— Следи, чтобы никто не вышел, — прошипела Луса, не сводя глаз с двери. Потом просунула лапу в щель между дверью и стеной и подергала. Сначала ничего не произошло, и разочарованная Луса засопела, а у Каллик шерсть встала дыбом от страха, что сейчас кто-нибудь из плосколицых выйдет наружу и заметит их.

Наконец, послышался тихий щелчок.

— Готово! — пропыхтела Луса и пихнула дверь.

Дрожа от страха, Каллик прошла в берлогу следом за подругой. Все это было неправильно — медведи не должны заходить в берлоги плосколицых! Но Луса ни капельки не боялась, ей было только любопытно, а Каллик не могла бросить подругу одну в таком опасном месте.

Оглядевшись, она заметила сияющее отверстие в стене, через которое они заглядывали в берлогу снаружи. Сердце ее бешено стучало от страха — ей было неприятно находиться в замкнутом пространстве в окружении чужих и непонятных предметов. Однако здесь приятно пахло травами и оленьим мясом, и после едкой вони металлической птицы эти запахи показались Каллик особенно успокаивающими.

— Нужно торопиться, — прошептала Луса. — Как бы плосколицые не застали нас тут!

Каллик затравленно оглянулась на открытую дверь. Любой проходящий мимо плосколицый мог заметить ее и заподозрить неладное! Пересилив себя, она пошла за Лусой туда, где лежал Уджурак. Здесь было очень тесно, потому что кругом громоздились вещи плосколицего. Каллик врезалась боком в какую-то деревянную плиту, стоявшую на четырех шатких ножках, и оттуда с грохотом свалилась непонятная белая круглая штуковина. Упав на пол, она разбилась на мелкие осколки, которые разлетелись по углам берлоги. Каллик обмерла от ужаса, но никто не прибежал на этот грохот, и ей удалось добраться до Уджурака, больше ничего не повалив по пути.

«Какой же он маленький!» — подумала Каллик, и ее сердце сжалось при виде тощего плосколицего детеныша, укутанного в шкуры. Лицо у Уджурака было совсем белое, только на щеках горели красные пятна, а прядки спутанной шерсти в беспорядке лежали на вспотевшем лбу. Но дышал он ровно, и сон его был глубоким и спокойным.

— Как ты думаешь, у него хватит сил уйти с нами? — шепотом спросила Каллик у Лусы.

— Должно хватить, — отрезала Луса, встряхивая Уджурака за плечо. — Уджурак! Просыпайся! Нужно уходить отсюда.

Уджурак сонно заворчал и, не открывая глаз, глубже зарылся в шкуры.

— Уджурак! — снова пихнула его Луса. — Просыпайся!

На этот раз Уджурак открыл глаза. Несколько мгновений он удивленно смотрел на Лусу и Каллик, словно не узнавая их.

«Он нас забыл!» — в отчаянии подумала Каллик.

Но тут взгляд Уджурака потеплел, он протянул руку, зарылся пальцами в пушистую шерсть Лусы и что-то залепетал на смешном языке плосколицых. Голос у него был хриплым, и Каллик поняла, что ему больно говорить.

«Он больше не может разговаривать с нами! — догадалась она. — Неужели он совсем не понимает, что мы говорим?»

— Ты помнишь, где ты? — спросила Луса. — Ты в берлоге плосколицего, неподалеку от оленьей тропы!

Уджурак непонимающе уставился на нее. Луса с отчаянием посмотрела на Каллик, а потом снова заговорила, не в силах поверить в то, что теперь они с Уджураком говорят на разных языках и не понимают друг друга.

— Сюда прилетела металлическая птица. Из нее вылезли какие-то плосколицые, и теперь они все забрались в большую берлогу и о чем-то разговаривают!

— Мы должны скорее уходить, — добавила Каллик, с трудом подавляя подступающий страх. — Тут что-то затевается, и оставаться здесь больше небезопасно!

Уджурак сел, растерянно переводя взгляд с Лусы на Каллик и обратно. Лицо его прояснилось, и он обратился к ним на медвежьем языке. Его голос звучал так хрипло, что они с трудом разобрали слова:

— Да. Я помню.

Пошатываясь от слабости, Уджурак встал и подошел к огню, где на деревянной конструкции висели какие-то шкуры. Он медленно натянул на себя одну из них — она оказалась велика, поэтому Уджураку пришлось ее подвернуть, чтобы не запутаться. Каллик заметила, что Уджурак сунул что-то маленькое в складку своей шкуры.

— Зачем ему вещи плосколицых? — спросила она у Лусы. — Почему он просто не превратится в медведя?

— Может быть, у него нет на это сил? — шепотом ответила Луса. — Если так, то он правильно сделал, что закутался в эти шкуры!

Уджурак снова повернулся к постели, стащил с нее одну из шкур и накинул на плечи. Потом медленно, пошатываясь, подошел к двери и выглянул наружу.

Каллик подошла к нему и увидела, как Уджурак вытаращил глаза при виде металлической птицы. Из большой берлоги все еще доносились голоса. Уджурак кивнул в ту сторону и вопросительно посмотрел на медведиц.

— Это там?

— Да, — нетерпеливо ответила Луса. — Идем скорее, пока они не прибежали сюда и не поймали нас! — Она пихнула Уджурака носом.