- Ой, куда там! – рассмеялась Настя. – Он - моряк, старший механик на корабле. А бизнес – совсем не для него. Да что там бизнес - Юру одного в магазин посылать страшно: купит или самое дорогое, или то, что стоит в первом ряду. При этом ему обязательно подсунут просроченный товар и обсчитают на кассе.

Настя размешала сахар в чае и продолжила:

- Я ведь как с этими окнами связалась – Юрка решил поменять рамы на металлопластик. Нанял какую-то первую попавшуюся фирму по объявлению. Ох, уж они и постарались: все криво-косо, подоконник шатается, изо всех щелей сквозит. Еще и по деньгам кинули – обещали сделать отливы, да так и пропали.

- А он?

- Расстроился, конечно. Но сказал, что поделать – будем жить так. Пришлось все взять в свои руки.

Настя улыбнулась:

- Просидела две недели в интернете, перечитала кучу отзывов, посмотрела ролики. Потом бегала по выставкам и складам, все смотрела-щупала, задавала вопросы. И, наконец, поняла, что именно нам нужно. Нарисовала проект и нашла ребят, которые все это сделали. А потом пошло-поехало: соседям понравился наш ремонт - попросили помочь с окнами, следом знакомые обратились, потом знакомые знакомых. Через полгода зарегистрировала фирму.

Тут у Насти ожидаемо зазвонил телефон, и она с виноватой улыбкой выскользнула из столовой.

- Ишь ты, коммерсантка! – усмехнулась буфетчица тетя Нина, протирая стол. – Бабушка моя, царствие небесное, такой же была. После войны осталась одна с семью детьми, чуть с голоду не умерли все. А пошла на базар торговать, – и постепенно все наладилось. И божилась, что в жизни никого ни на копейку не обсчитала и ни на грамм не обвесила. Но по глазам видела, что именно человеку нужно, и сколько он готов заплатить. А уж торговалась как – сосед дядя Ашот перед ней шляпу снимал!

- Ой, а у меня живот болит! – плюхнувшись на кровать после очередного разговора в коридоре, растерянно сообщила Настя.

- Конечно, заболит! – буркнула Дашка. – Бегаешь целый день туда-сюда, по ночам сметы какие-то рисуешь. Ляг, отдохни!

- А теперь не болит! – Настя прислушалась к себе. – Ой, снова болит!

- Так ты рожаешь! – поняли мы. – Схватки!

- Как рожаю? – испугалась Настя. – Мне еще два заказа закрыть надо. Плюс элитный от Дамира под вопросом!

- Засекай время, - посоветовала я. – У тебя на телефоне есть счетчик схваток?

- Где то был… Ой, мамочки, больно как!

Схватки, конечно, вещь малоприятная. Но многое зависит от болевого порога. У Насти он оказался не просто низким, а практически нулевым.

- Я рожаю! – кричала Настя. – Врача! Позовите врача, скорее!

В палату вошла Алла Ивановна, пощупала Настин живот, послушала сердцебиение ребенка, замеряла промежуток между схватками.

- Ну что ты так орешь, голуба моя? – вздохнула она. – Это у тебя еще даже не роды, а так, прелюдия. Схватки короткие, нерегулярные, промежуток большой. Погоди часик хотя бы, если будет хватать регулярно, подойдешь ко мне в смотровой кабинет.

- Ча-а-ас?! – взвыла Настя. – Да я за час точно умру!

И, ухватив врача за халат, умоляюще заглянула в глаза:

- Аллочка Ивановна, миленькая, ну сделайте что-нибудь! Разрежьте меня, четвертуйте, я больше не могу терпеть!

- Я попрошу Лилю, чтобы сделала тебе массаж поясницы, - Алла Ивановна осторожно высвободила халат из Настиных рук. – Заодно запишите КТГ.

- Какая же она все-таки бесчувственная! – обиженно прошептала Настя и уткнулась носом в подушку.

Мы пытались отвлечь ее разговорами, предлагали чай, воду, печение, но Настя не обращала на нас внимания.

Не помог и массаж поясницы.

- Схваточки есть, но слабенькие – прокомментировала Лиля результаты мониторинга. – Так что лучше всего тебе поспать.

- Ну да, - прошипела Настя. – Это как палач предлагал бы висящему на дыбе: «А ты пока поспи, дорогой, отдохни».

Она сползла с кровати на пол, встала на четвереньки и начала раскачиваться из стороны в сторону, поскуливая, как побитая собачонка.

В палату заходила Маринка, заглядывала буфетчица, предупреждая, что через полчаса обед. Неожиданно ввалились два мужика в строительной робе, измерили рулеткой высоту панелей и ушли.

Настя не реагировала ни на что. Она все также раскачивалась с закрытыми глазами и скулила.

И вдруг послышался характерный звук вибрации Настиного телефона.

- Кто? – еле слышно прошептала роженица.

- Дамир! – сообщила Дашка, взглянув на экран.

- Дай, пожалуйста.

Настя села на пол, глубоко вздохнула и нажала кнопку ответа.

- Да, Дамир! – неожиданно бодрым и даже веселым голосом произнесла она. – Нет, конечно, вы меня не отвлекаете! Какой именно проект вам понравился, с арочкой? Мне он тоже больше всего приглянулся. По ценам… по ценам сейчас скажу.

Настя легко поднялась с пола и чуть ли не вприпрыжку понеслась к тумбочке, схватила блокнот.

- Да-да-да, - ворковала она в трубку. – Все ваши пожелания учтем, и в гостиной, и на террасе! Сейчас приедет мастер, уточнит размеры.

Нажав кнопку отбоя, Настя обвела нас счастливыми глазами:

- Девочки,  у меня получилось! Дамир заказал самый дорогой проект, у меня еще никогда такого большого заказа не было! Но не это главное, главное – ему понравился мой дизайн! А он такой привереда!

Настя подхватила юбку и закружилась по палате, как девочка-снежинка на детсадовском утреннике.

- Настюха, а ты что уже не рожаешь? – удивилась Дашка. – Схватки прекратились?

- Схватки? – Настя перестала кружиться и, положив руку на живот, прислушалась к себе. И тут же с воплем плюхнулась на колени:

- У-у-у! Я умираю!

Через час Алла Ивановна позвала Настю на осмотр. Мы с Дашей под руки волокли Настюху в смотровой кабинет, она с трудом перебирала ногами и орала на все отделение.

- Переводим в родзал! - вынесла вердикт Алла Ивановна, выглядывая из смотрового. – Соберите ее вещи, пожалуйста.

- А Настя?

- На каталке повезем, - хмуро пояснила врач. – Ее ноги не держат, изоралась, дуреха. Где силы на потуги возьмет – непонятно.

- А что – нельзя было ей эпидуралку сделать? – удивилась я. – Ну если у человека такая сверхчувствительность?

- Ей – нельзя, - вздохнула Алла Ивановна. – В крайнем случае, только общий наркоз.

Мы быстро сложили Настюхины вещи.

Две пожилые санитарки катили по коридору каталку. Настя лежала на