— Куда он сбежит? Он и уползти-то не сможет! Не дрейфь,конвоем обеспечим!

Гладких нехотя снял трубку городского телефона.

— Олег! — проорал командир в сторону двери.

Один из джедаев тут же возник на пороге.

— Побудь здесь, — приказал Сергей, словно боясьоставить Гладких наедине с Сумраком. Сам вернулся в коридор.

Кольцов сидел на полу, прислонившись к стене. Морщась отболи и зажимая руками ребра.

— Как ты? — Командир положил руку на плечо опера.

— Умеют ваши фантомасы работать… Не сдохнуть бы.

— Он в кабинет бежал, — пояснил второйсержант, — мы остановили на всякий случай… Как положено.

— Я понял. — Гагарин не стал отчитывать своихбойцов, понимая, что те действовали правильно. Хорошо хоть не стреляли. —Иди, покури…

Потом, как и Сумраку, ощупал грудь Кольцову.

— Ребра сломали, похоже… И палец. Ты уж извини их…Работа… «Скорая» сейчас приедет.

— Сюда приезжает «Скорая»? — усмехнулся Кольцов.

— Иногда… Женька, ты вообще чего здесь делаешь?..Офигеть! Ты ж в Питере!

— Сижу, как видишь. Извини, говорить больно…

— Погоди, я сейчас…

Сергей скрылся в кабинете Гладких. Через полминуты вернулсяс шинелью и подушкой. Расстелил шинель на полу, помог лечь Кольцову.

— Не двигайся… Отдыхай. Тебя больше никто не тронет…Потом поговорим.

Когда обоих грузили в старенькую машину «скорой», приехавшуюиз Потеряхино-2 через час с небольшим, к Сергею подошел один из сержантов.

— А ты чего, его знаешь? — кивнул он на Кольцова.

— Да…

И коротко добавил:

— Чечня…

В больнице, представлявшей собой небольшой одноэтажныйдеревянный барак, Сергей договорился с дежурным врачом положить привезенных излагеря в отдельную палату. Так проще охранять.

— Где это их так? — уточнил тот, скорее формально.

— Подрались между собой.

— В милицию сообщать?

Согласно существующим порядкам, персонал больницы был обязануведомить местные органы правопорядка о доставлении лиц с тяжелыми травмами. ВПотеряхино имелся небольшой отдел.

— Не надо… Мы сами… Сумароков выживет?

— Это который тяжелый?.. Постараемся. Придетсяоперировать. Видно, славная была драка.

— А со вторым что?

— Пустяки. Три ребра, вывих пальца, ушиб печени.Гематомы лица.

— Когда их можно перевезти в Тихомирск? В тюремнуюбольницу.

— Второго хоть завтра, а первого через две недели, нераньше. Если выкарабкается…

Утром Сергей вернулся в больницу. Привез новыхконвойных — двух своих бойцов. Вчерашние кемарили прямо на лавочках вкоридоре.

Обоих «больных» на всякий случай приковали браслетами ккровати — вдруг те чудесным образом оклемаются и сбегут через окно. Сергейне возражал. Пока не разберется, в чем дело, лучше не рисковать.

В палате стояло четыре койки, но лишних людейперевели — подальше от опасных соседей. Кольцову не спалось. Он лежал накойке с открытыми глазами, отходя от уколов. Правая рука в бинтах, левая вбраслетах. Сумароков, похожий на свежеприготовленную мумию с перевязаннымглазом, признаков жизни не подавал, но, без сомнения, был жив, иначе находилсябы не в палате, а в подвале, в больничном морге.

— Привет. Как ты?

— Нормально. Спасибо, что не убили.

— Да ладно. Ты на мужиков зла не держи. Они ж не знали,что ты ко мне бежал.

Сергей поставил на тумбочку пакет с провиантом и бутылкой коньяка,отстегнул Кольцова от кровати.

— Давай за встречу… Врач сказал, в разумных количествахпротивопоказаний нет. Лучше всяких анальгинов.

Выпили, не закусывая, по сотке из пластиковых стаканчиков.

— Ну, давай, рассказывай, как тебя в зону занесло. Да ещев строгую.

Кольцов рассказал. То же, что и всем: неудачно дал в мордуодному козлу, получил срок.

— Но почему сюда отправили? Ты ж мент!

— Как говорится в старом анекдоте — есть нюанс.Я — бывший мент. В общем, рапортину я написал на увольнение. Задним числом.Якобы за неделю до драки.

— Сильно попросили?

— Нет, сам… Начальнику розыска повышение светило, яподводить не хотел. Он мужик отличный, за нас постоянно вписывался. А тут такоеЧП. Какое уж повышение, на пенсион бы не отправили. А не повысили б его,повысили б другого… Урода одного.

— Погоди, но бывших тоже на спецзону должны отправлять…

— Я тоже так думал… Знал бы наверняка, еще подумал бынасчет рапорта… Но в УФСИНе думают по-другому…

— Бардак!.. — резюмировал Гагарин.

Они выпили еще по сто, вспомнили командировку, гдепознакомились, живых и погибших. Про то, как мерзли на блокпосту, как,углубившись в лес за дровами для бани, нарвались на засаду и еле выбрались,отделавшись легкими ранениями… Потом перешли к реалиям мирной жизни.

— А ты, значит, здесь зэков прессуешь.

— Не прессую, а иногда помогаю администрациям колоний.При подавлении массовых беспорядков или бунтов.

— Умеючи подавляете, — кивнул Кольцов намумифицированного Сумрака.

— Так он сам виноват — бузу поднял. Да еще призадержании нашего вырубил.

— Вообще-то ему не резон бузу поднимать. Да и не было унас бузы особой. Крысу в макаронах нашли, жрать отказались. Кум прибежал встоловку, хай поднял, блатному по морде дал, тот ответил. Вот и вся буза… Ктовас-то вызвал?

— Гладких и вызвал. Мол, зона бунтует, на голодовкусела, надо усмирять.

— Развел он вас, похоже…

— Зачем?

— Откуда я знаю? Может, власть показать, пока Вышкин вотпуске. Потом вряд ли получится.

— Он, кстати, и на Сумарокова ткнул, дескать, он зачинщик.

— Да Сумрак вообще ни при чем, его в столовке не было.

— Странно. — Сергей посмотрел на Сумрака. —Ты, кстати, говорил, что ему чем-то обязан.