— Я помогу тебе поскорее собраться, — решительно заявила Элен.

Девушки заметались по квартире. Элен проворно нашла чистое белье для Беллы, принесла чулки, пояс и вчерашние полусапожки на пуговичках, а также миленькое желтое канифасовое платье. Затем приготовила кофе со сливками. Белла тем временем быстро умылась, оделась и на бегу позавтракала — съела полпирожка, запив его несколькими глотками кофе.

Элен, все еще в ночной сорочке, проводила подругу до двери и без особых церемоний нахлобучила ей на голову вчерашнюю соломенную шляпу с лентой.

— Дорогу найдешь?

Белла поправила шляпу перед зеркалом и уверенно кивнула:

— Конечно.

Элен сунула ей в руку монету.

— Вот. Это на обед.

Белла посмотрела на серебряный доллар в своей руке. — Не надо. Ты и так столько сделала для меня! — Чепуха! Я не дам тебе помереть с голоду! — сказала Элен и шутливо вытолкала Беллу за дверь. — А теперь беги в театр и постарайся произвести наилучшее впечатление на Этьена Равеля. Убеждена, он тебя непременно примет в хор. Будет замечательно, и мы окажемся в одной гримерной!

Белла улыбнулась, вспоминая Дикси, с которой делила гримерную.

— Да, это было бы замечательно…

— Увидимся на репетиции после обеда.

— Спасибо, Элен, ты — прелесть! — воскликнула Белла, быстро обняла гостеприимную подругу и устремилась по галерее к лестнице.

Сбегая во внутренний дворик Нижней Понталбы, девушка вдыхала упоительные ароматы цветов в горшках в продолговатых ящиках. На бегу Белла улыбнулась молодой паре, завтракавшей на кованом столике среди зелени во внутреннем дворике с фонтаном в центре. Выйдя на улицу, Белла под звон колоколов собора святого Людовика поспешила к Ройал-стрит. Она шла мимо многочисленных торговцев, открывавших свои магазинчики. Среди прохожих девушка с удивлением увидела продавца дров на растопку — у негра на спине была вязанка дров, а на поводке перед ним шествовал небольшой аллигатор, чуть побольше болонки. Белла описала дугу, лишь бы не проходить близко от зеленой зубастой твари.

На углу улицы Святой Анны и Ройал-стрит дул порывистый ветер, так что Белле пришлось остановиться и придержать шляпу. Ройал-стрит была намного оживленнее, и девушка ахнула от представшего перед ней зрелища. По тротуарам мимо еще закрытых магазинчиков двигались толпы бизнесменов в скромных одинаковых темных костюмах и котелках — все спешили по своим утренним делам. Домашние хозяйки с корзинками и в сопровождении детишек направлялись в сторону Французского рынка. Среди толпы проворно сновали пестро разодетые продавщицы рисовых пончиков, держа свой горячий товар на голове и выкрикивая на испанском: «Вкусные пончики, вкусные пончики!» Многочисленные продавцы зелени и цветов катили свои тележки во всех направлениях. На тележках побольше везли товары покрупнее — вплоть до мебели. Все вокруг кипело и бурлило.

Парад конных повозок был не менее занимателен. Сперва Белла увидела повозку мясника, которую преследовали исступленно лающие собаки. Затем появилась ярко раскрашенная повозка молочника; тот продавал сливки и сыры. Потом показался элегантный экипаж с несколькими монахинями и священником, вслед за которым, громко звеня, появился трамвай сент-луисского маршрута. Впечатление довершал наконный полицейский, степенно плывущий поверх толпы.

Белла только успевала поворачивать голову. Она так целый день и поглазела, если бы не прослушивание. Вспомнив о театре, девушка спохватилась и торопливо зашагала дальше.

Ее электронные часики остались в будущем, но и без них она чувствовала, что опаздывает. Последний отрезок пути пришлось почти бежать, невзирая на противные тесные полусапожки. Наконец Белла достигла колоннады «Сент-Чарлз-опера» и помчалась по мраморным ступенькам вверх. Тут ее окликнула темнокожая торговка сладостями, и Белла на ходу вежливо отказалась от шоколадных конфет.

Парадная дверь оказалась открыта, чему Белла несказанно обрадовалась — у нее не было лишних пяти минут, чтобы обежать театр и зайти со служебного входа.

Вконец запыхавшись, она влетела в зрительный С кресла в первом ряду поднялся Этьен Равель, который молча достал из жилетного кармана золотые часы, со щелчком отбросил их крышку и многозначительно взглянул на циферблат.

Белла остановилась перед ним и на последнем дыхании кокетливо выдохнула:

— Доброе утро, мистер Равель. Надеюсь, я не опоздала?

— Опоздали, опоздали, — проворчал он. — На целых десять минут. Будьте добры занять свое место, а не то я окончательно потеряю терпение и укажу вам на дверь! Мистер Разберри уже целую вечность ждет вас за роялем.

— Спасибо.

Белла побежала на сцену, по пути скорчив страшную рожу, которая предназначалась оставшемуся позади директору.

— Мисс де ла Роза! — окликнул ее Этьен.

— Белла остановилась и повернулась к нему.

— Да, сэр?

— Что вы собираетесь петь?

— Белла ни секунды не колебалась:

— Может, арию Розины?

— Отлично.

Белла быстро взбежала на сцену и заняла свое место в центре. Сделав несколько глубоких вдохов и более или менее приведя в порядок дыхание, она кивнула аккомпаниатору — немолодому негру с добрым лицом.Пока звучало вступление, Белла постаралась собраться и успокоиться. Конечно, пробоваться в хор при таких условиях — после пробежки по городу — не очень-то разумно, однако выбирать не приходилось.

Взяв не слишком уверенно первые ноты, она вдруг запела спокойно и смело — почувствовала, что справится. Ведь глупо совершить путешествие на сто лет назад, чтобы сесть в лужу на пробном прослушивании. За последние пятнадцать — двадцать часов она такого натерпелась, что выйти на сцену и пропеть перед одним сердитым коротышкой казалось пустяком. Инстинкт подсказывал ей, что если ее перенесли в прошлое, дабы она помогла Жаку Лефевру, то нужно любой ценой попасть в труппу, иначе ей просто несправиться с задачей, которую поставили неведомые силы. В сущности, забавно снова пробоваться в хор под ту же музыку из «Севильского цирюльника». Получится ли у нее и на этот раз?

Завершив очередной трудный пассаж чистым, хотя и слабоватым голосом, она покосилась на Этьена Равеля. К ее удивлению, он на нее не смотрел, а попыхивал сигарой, лениво таращился в потолок и был полностью поглощен тем, что пускал вверх аккуратные колечки дыма. Несколько разочарованная, девушка допела арию до конца, однако панике, слава Богу, не поддалась. Смущенно застыв в середине сцены, Белла наблюдала за Этьеном, который встал и задумчиво взъерошил свои темные волосы. — Недурственно, леди, недурственно, — буркнул он усталым, капризным голосом. — Вы приняты в хор. Ваше сопрано технически весьма совершенно, однако голосу не хватает уверенности. — Такие отзывы мне слышать не впервой, — со скрытой насмешкой отозвалась Белла. — Вам повезло, что у нас как раз сейчас открылась вакансия, — продолжал мистер Равель. — Да и Жак Лефевр, похоже, взял над вами опеку. Так или иначe, сегодня после обеда попрошу присутствовать на репетиции, мы начинаем готовить представление под названием «Калейдоскоп».