– Не сомневайся, Ванька, отыщем нехристей, я их сердцем уже чую.

– Ты, Федор, будь поосторожней, больше не на лихость, а на смекалку налегай. Это на словах все просто, но, судя по всему, с шибко ушлыми людишками нам схлестнуться предстоит. Смотри, в засаду не угоди.

– Да понимаю, чай, не маленький, – Ордынец сразу сделался серьезным, напускное веселье слетело с его лица.

– Прощай, Иван, – не дожидаясь ответа, Федька двинулся со своими казаками навстречу неизвестности.

Первая половина ночи не принесла удачи. Обшарив все окрестности версты на три назад от казачьего стана, и, пройдя примерно столько же вглубь степи, Ивану с его воинами не удалось обнаружить даже каких-либо следов вражеских лазутчиков. Время шло, и безуспешность поисков начала всерьез тревожить хорунжего. Еще часок-другой и на землю опустится туман, в белесой мокрой пелене которого станет вовсе невозможно кого-то найти, тогда дай бог своих людей не растерять. Более всего Княжич злился на самого себя – надо было давеча перед старшинами куражиться да пустые обещания давать.

– Ночью тепленьких возьму, к утру доставлю…

Вот и взял черта лысого с ведьминой горы. Чтоб совсем не впасть в отчаянье, он приказал отряду остановиться и, усевшись на повлажневшую уже траву, начал размышлять.

Для начала Иван поставил себя на место врагов. Для догляда за полком вполне хватало двух-трех человек, которых никто бы вовсе не заметил, а супостаты выслали несколько, пусть небольших, но отрядов. Значит, вражьи задумки одной слежкой не ограничивались. И тут Иван припомнил, как поутру Новосильцев отправил трех дворян с посланием к московским воеводам. Скорей всего, перед лазутчиками поставлена задача не только следить за их полком, а и перехватывать гонцов, которые и среди ночи могут в путь отправиться. Получалось, что вражьи соглядатаи затаились где-то впереди, в ближайшем придорожье.

Осененный этою догадкой, хорунжий поднял казаков и, растянув их в цепь, повел вдоль дороги. Зайдя на сей раз не менее, чем на пять верст вперед от стана, он уже начал сомневаться в своем предположении, как вдруг ехавший рядом Ярославец тихо, чтоб не будоражить остальных, произнес:

– Глянь, Иван Андреевич, никак, огонь виднеется.

Поначалу Княжич ничего не увидал, он уже собрался ругнуть своего незадачливого друга, но в это время впереди не более чем за версту мелькнул красноватый всполох. Негромко свистнув, Ванька подозвал своих бойцов. Не отрывая взгляда от казавшегося павшей на землю звездочкой огонька, он радостно сказал:

– Кажись, нашли, молодец, Ярославец.

Когда приблизились на расстояние, с которого стал ясно виден вражеский костер, хорунжий вновь остановил отряд. Первым его порывом было пуститься вскачь да сабельным ударом смять вражеских лазутчиков. Будь их побольше, он, скорей всего, так бы и поступил, но малочисленность бойцов заставила Ивана действовать более осмотрительно.

Спешившись, Княжич передвинул за спину пистолеты, взял колчан, после чего полушепотом распорядился:

– Ждите здесь.

В ответ на Сашкин взгляд хорунжий одобрительно кивнул:

– Пойдешь со мной.

Когда прошли с полсотни саженей, он лег на мокрую траву и легко, как ящерица, пополз по ней. Ярославец, словно тень, последовал его примеру.

Шагов за тридцать от костра Иван поднял голову, огляделся. Возле самого огня сидел гигантского телосложения человек непонятной наружности. По его виду даже ушлый Ванька не сразу смог определить, к какой стае рода человеческого тот принадлежит. Могучее, оголенное до пояса тело в лучах костра казалось вылитым из бронзы. Большая, под стать стану, голова была брита, а оставленный на темени пучок волос свисал на ухо, украшенное золотой серьгой. Широкие глаза и курносый нос выдавали его явно неордынское происхождение, что подтверждал висевший на шее крест, православный он иль католический, хорунжий рассмотреть не сумел. Лишь углядев широкие, красного сукна шаровары, заправленные в остроносые сапоги, Княжич наконец-то догадался, что это малоросский казак. Огромные вислые усы да бритый подбородок окончательно развеяли его сомнения о том, какого роду-племени лазутчик.

Положив на колени длинную, слегка изогнутую саблю, богатырь острил ее точильным камнем. На разостланной подле него рубахе лежала пара пистолетов. В один миг они могли оказаться в могучей руке своего хозяина.

За костром виднелся еще кто-то, сквозь языки пламени хорунжий сумел лишь различить направленный прямо на него мушкет. Когда Ванькины глаза привыкли к свету, он увидел остальных врагов. Супротив обыкновенного, те спали чуть поодаль от костра, укрывшись от ночной прохлады овчинными шубами. По лежавшим рядом с ними пищалям да мушкетам хорунжий сразу понял, что это не какой-то сброд, а настоящие вояки, не расстающиеся со своим оружием даже во сне.

Насчитав их ровно десять душ, Иван уже собрался ползти обратно, как вдруг со стороны дороги раздался предупредительный троекратный свист и к костру приблизились сразу трое. По кунтушам, да видневшимся под ними редким для Московии кирасам Княжич без труда признал поляков.

– А ведь кто-то за конями еще смотрит, – с досадою подумал он. Дело принимало скверный оборот, им противостояли не вооруженные лишь саблями да стрелами ордынцы, а шляхта с малороссами. Все они имели оружие огненного боя и числом, наверное, не уступали его отряду. Плохо было также то, что, как только раздался свист, лежавшие подняли головы. Трое же из них без промедленья поднялись и отправились к дороге на смену пришедшему дозору.

– Молодцы, таких нахрапом не возьмешь, – похвалил хорунжий супостатов.

Поблагодарив всевышнего за то, что остерег его лезть на врага очертя голову, Иван оставил Ярославца следить за шляхтичами, а сам пополз обратно. Нескольких минут ему хватило, чтоб решить, чего да как надо делать.

– Тряпье добудьте, хоть штаны с себя снимите, да обвязывайте ноги лошадям, – приказал он казакам. Сделав поступь своих коней неслышимой, станичники направились к вражеской стоянке по уже проторенной тропе. Когда подъехали к Сашке, тот предостерегающе взмахнул рукой:

– Еще трое подошли, видать, из тех, что у коней несут дозор, спать не ложатся, у костра сидят.

Ощущение близости смертельной опасности, как всегда, повергло Ваньку в шальное веселье. Усмехнувшись, он беспечно заявил:

– Вот и хорошо, а то потом гоняйся за ними по степи, – и начал отдавать распоряжения. – Стойте здесь. С коней не слазить, разговоров не вести. Пистоли, пока время есть, проверьте, ежели порох на затравках отсырел – смените. Сейчас мы с Ярославцем, – заметив недоуменные взгляды казаков, Иван строго повторил: – Да, с Ярославцем, снимем тот дозор, что у дороги стоит. Потом под видом смены караула пойдем к костру. Как только шляхтичи подмену приметят и кинуться на нас – не зевать, по первому же выстрелу на выручку идите.

– Зачем такие хитрости, Иван, не проще ль их с налету в сабли взять, – предложил десятник Алешка Красный.