9-ти читал 3 и 6 часы, пел так называемую «обедницу» и песнопения литургийные; вечером совершал вечерню и вычитывал полностью молитвы «на сон грядущим». Никогда, говорил он мне, на свободе не приходилось на память вычитывать, положим, часы шестопсалмие, и я думал, что не смогу прочесть, а потом постепенно все вспомнилось, так что уже впоследствии все это выполнялось без особого напряжения памяти. В промежутках времени отдавался религиозному размышлению: св. Евангелие знал, много раньше читал. Так духовно наполнялся весь день, все время отдавалось духовному деланию; потому проходило оно сравнительно незаметно; а главное, в душе не было ни раздражения, ни озлобления, а всегдашнее сознание – за истину Христову. Поэтому, я не удивляюсь, что четырехкратные узы Первосвятителя нисколько не умалили в нем враждебного благодушия ко всем и всему, но даже как будто прибавили.

Кажется после третьего заключения он был отправлен в один из монастырей Нижнего Новгорода без права выхода за стены обители.

Там, совершая ежедневно обычные духовные занятия, в свободное время он стал размышлять о составлении акафиста Божией Матери. «Никогда мне и в голову не приходило писать стихи, рассказывал он, а тут вдруг акафист стал выливаться в стихотворной форме, и я написал акафист в честь Богоматери именуемой Боголюбской и Умиления». Последний и я имею от него. Такое настроение в узнике – дело Божие. Бог и в темнице верным Своим посылает утешение.

Ему то Господь и поручил устроение церковной жизни на канонических началах при полученной им легализации Православной Церкви.

Но не сразу он приступил к этому важнейшему в нашей новой церковно-исторической жизни делу. Ему Бог судил ярче выявить основное для каждой самостоятельной Церкви начало о праве и власти первоиерарха Церкви, при том с новой, выдвинутой у нас смутной жизнью, стороны раскрытием данного Главе Церкви Всероссийским Московским Собором права на случай угрозы смерти или заключения в тюрьму назначать своего заместителя или местоблюстителя.

В неожиданном для себя устранении от Управления Церковью Святейший Патриарх только частично осуществил данное ему Собором право: вместо трех кандидатов в заместителя себе он назначил только одного архиепископа Агафангела, вероятно, в надежде, что и тот в свою очередь сделает то же самое. Но митрополит Агафангел и этим не воспользовался, а, отправляясь в ссылку в Сибирь, оставил иерархов согласно своему посланию самим себе, своей совести, при свободном руководстве ее Св. Писанием и свв. Канонами. В то время, как мы указывали, в церковно-практическом отношении это имело большое значение. Широкое право, данное митрополитом Агафангелом, конечно, имело в виду не автономию каждого иерарха, а оно шло к иерархической совести с вопросом – кто ты? В каноническом ли ты сознании, или почтешь это право за повод к бесчинию? Как ты отнесешься к 34 апостольскому Правилу, требующему признавать первого иерарха, как главу, и без его воли ничего не делать, кроме дел, касающихся твоей епархии? Патриарх в узах: его заместитель – в ссылке, оказавшись во внешнем положении одинаковым с положением Патриарха и потому потерявшим переданные ему Патриархом права на управление. Наступили ли вынудительные обстоятельства каждому идти своим путем или, при отсутствии на свободе главы, пришло время осознать особую важность начала, указанного 34 ап. Пр. И возможность, совершая в Церкви свое служение, духовно возглавляться узником, руководясь ранее сделанными им указаниями, а потом исшедшим от него из уз анафаматствованием верховодителей «Живой церкви»?

Здесь, с внешней стороны самом тяжелом положении Церкви, в глубине ее жизни создавалась каноническая основа для широкого практического применения восприятия Церковью указанного Соборного начала о заместителе главы Церкви. Мы знаем, что однажды, после ссылки в Сибирь митрополита Петра и всаждения в тюрьму назначенного им себе заместителя митрополита Сергия, прошел целый ряд сменяющих по разным причинам один другого заместителей, пока не закончилась эта смена архиепископом Угличским Серафимом, также спокойно принятым Церковью как и митрополит Сергий. Но на долю последнего выпало крупное дело – отстаивать каноничность заместительства, как единоличного возглавителя Церкви по прямому преемству от Патриарха, внутреннюю свободу Церкви и выяснить, как я сказал, размер канонических прав заместителя, когда он на свободе и когда он лишен ее. Все это раскрылось в процессе борьбы митрополита Сергия с новым церковным расколом. «Григорьевщиной», в котором, в целях помочь церковному делу, приняли такое или иное участие митрополиты Петр и Агафангел.

Когда со взятием в тюрьму митрополита Петра, архиепископ Григорий из числа 10-ти единомышленных себе иерархов самочинно, без ведома узника Местоблюстителя, создал Высший Церковный Совет (В.Ц.С.) и, с допущения народного комиссариата внутренних дел, приступил к управлению церковными делами, то митрополиту Сергию, получившему от митрополита Петра право заместителя его по возглавлению Церкви, хотя он, проживая в Нижнем Новгороде, не пользовался полной свободой, не трудно было показать надлежащую цену составу этого самочинного учреждения, назвав их не «смелыми ревнителями» о благе Церкви, но «дерзкими похитителями» не принадлежащих им прав и потому «подлежащих наказанию по правилам Церкви, ибо это было грубым повторением узурпаторства «Живой церкви», учредители которой уже анафематствованы Патриархом, разве с тем только различием, что учредители В.Ц.С. старались прикрыть свое самочиние обещанием, при сохранении в целости догматов и канонов Церкви, удерживать у себя Высшее управление только временно, впредь до созыва второго Всероссийского Церковного Собора. Он без затруднения, в сознании за собой полноты прав, как Первоиерарх, всех членов В.Ц.С. лишил занимаемых ими кафедр и запретил в священнослужении, когда они не согласились на его предложение оставить свою затею. Как ни защищены были, по-видимому, в своих действиях дозволением на то Советской власти, однако, члены В.Ц.С. почувствовали силу канонического запрещения. Проникнув в темницу к Местоблюстителю и представив ему письменный доклад о положении Церкви в таком виде, что митрополит Сергий, не имея права выехать из Нижнего Новгорода, не может прибыть в Москву и принять церковное строительство, да ему будто и отказано в этом правительством, хотя он и назначает, посвящает и делает разные распоряжения, между тем, как вследствие того в Церкви появляются новые разделения, новые расколы, пытались убедить митрополита Петра аннулировать заместительство митрополита Сергия и передать им управление Церковью. Местоблюститель, вероятно, не придавая особого значения явному противоречию о митрополите Сергии, будто он, не получив разрешения на управление, все-таки действует как заместитель, всецело объятый скорбью о Церкви, в полном расстройстве физических сил, но все же, как он сказал о себе, не оставленный Богом, не утверждает В.Ц.С., а назначает для управления Церковью новую коллегию из трех иерархов, в состав которой третьим вошел и архиепископ Григорий, назначает, однако, условно, «если это требуется для успокоения