В неровной дымке у нее за спиной стоял мужчина. Низенький и крепкий, он, судя по внешнему виду, прибыл из другого мира, потому что на нем не было шляпы от дождя, и капли, собираясь на лысой голове, стекали вниз по его лицу и за воротник поношенного синего пальто.

Мика не знала его, но сразу поняла, что эта встреча не к добру; повернулась и встала лицом к лицу с ним, расправив широкие плечи. Она была едва ли не вдвое крупнее. Незнакомец, похоже, понял, что он в опасности. В его руке, словно из ниоткуда, возник большой черный пистолет.

– Железнодорожные войска, – сказал он. – Здравствуй, Мика. Как поживает твой брат?

– Если б даже я знала, все равно не сказала бы, – ответила Мика, глядя на оружие.

Флекс, отвернувшись от своего леса, шепнула:

– Мика, это один из них. Той ночью в депо, когда Зен исчез, он и еще несколько Синих мундиров сошли с бронированного поезда, который сломался в туннеле.

– Малик, – представился мужчина, слегка опустив пистолет и переведя взгляд на Флекс. На голове у него была какая-то военная гарнитура, на ней мигали изумрудные огоньки. Флекс, которой не нравилось, когда на нее смотрят, вся словно сжалась, утопая в своей мешковатой одежде.

– Должно быть, это ты помогла Зену той ночью проникнуть к путям, – сказал Малик. – Ты хорошо рисуешь. Я часто вижу твои работы.

– Ничего не говори, – предупредила ее Мика. У Флекс были свои тайны из прошлого, известные одной Мике, и она хотела, чтобы так оставалось и впредь. Девушка повернулась к Малику. – Флекс не понимает, о чем вы говорите.

Тот улыбнулся.

– Не беспокойтесь. Мне все равно, кто и что рисует на поездах. Я лишь хочу найти твоего брата.

– Зачем?

– Подозреваю, что он в опасности. Он связался с плохой компанией.

Мика фыркнула.

– Ну да, это вполне в духе Зена.

– Ты знаешь, где он?

– Нет.

– И ты не получала от него сообщений?

– Нет.

– Он когда-либо упоминал человека по имени Ворон?

– Нет.

– Он обладает какими-то особыми навыками?

Мика пожала плечами.

– Ворует. Спит. Действует мне на нервы. Он обычный парень. Вовсе не плохой. Любит кататься на поездах. Вообще-то, он обычный железнодорожный фанатик.

– Ты когда-нибудь видела, чтобы он разговаривал с мото? В виде девушки?

– В красном плаще? Она заявилась к нам домой в ту ночь, когда Зен исчез, задавала вопросы. Прямо, как вы. Тогда-то брат и сбежал. Выскочил в окно, лишь бы не разговаривать с этой тварью. У нас в Разломе мото не жалуют.

– Разумеется, – сказал Малик. – У вас ведь устраивали восстания, не так ли? Когда вы уничтожали всех проводных кукол, которых только смогли поймать. Думаю, если коллеги узнают, что кто-то из вас водится с мото, у него будут проблемы.

– И что это должно означать? – возмутилась Мика, делая шаг вперед.

Малик снова поднял оружие, совсем чуть-чуть, чтобы только напомнить, что он вооружен. И улыбнулся уголками губ.

– У тебя есть фото брата? – спросил он. – Что-то не могу отыскать изображений в Море данных.

– Мама всегда запрещала нам выкладывать любую информацию о себе. Она говорила, что нас могут выследить Стражи или еще кто-нибудь.

– Мудрый совет, – заметил Малик. – Быть может, мне стоит переброситься парой слов с вашей мамой?

– Не троньте ее. Она ничем не сможет вам помочь.

– Тогда это могли бы сделать вы.

Мика нахмурилась. Спустя секунду с ее гарнитуры на гарнитуру Малика посыпались изображения: Зен, только моложе и счастливее, чем в ту ночь в поезде Малика. Мужчина кивнул в знак благодарности и в ответ сбросил свои контакты.

– Если что-то о нем узнаете, напишите мне.

Он развернулся и растворился в дожде и тусклом угасающем свете.

– Тебе его не поймать, Синий мундир! – крикнула Мика. – Он крепкий орешек, мой братец.

Малик, не оборачиваясь, продолжал шагать прочь, но до девушки донесся его ответ:

– Надейся, что я окажусь крепче. Ради его же блага.

Следующим же поездом Малик уехал из Разлома. Он и сам толком не знал, куда направляется, но оставаться казалось не лучшим вариантом, ведь местные каналы новостей могут пронюхать, что он и есть тот старый дурак, чей поезд на днях заблокировал К-шлюз. Как бы то ни было, путешествия его успокаивали: само движение и меняющиеся виды за окном. Как и Зен Старлинг, он был железнодорожным фанатиком.

Он снова пролистал фото, которые ему передала Мика. Впервые ему удалось как следует рассмотреть Зена. Мальчишка слишком юн, он не мог быть старым членом банды Ворона. Возможно, Ворон просто использует его, как всегда использует людей в качестве фигурок в собственной игре. Когда Малик говорил с парнем, тот был грязным, напуганным, а вокруг стоял полумрак. На фотографиях же мальчик спокойно улыбался, а на некоторых снимках его запечатлели во время разговора или движения. Малик заметил, что он не очень-то похож на сестру. Но на кого-то он явно был похож.

Моргнув, Малик закрыл папку с фотографиями и открыл окно доступа к местному дата-рафту. Поезд тем временем уже прибыл на Таск, и в сознании Малика замелькали изображения логотипов тасканских СМИ и мелодии местных рекламных роликов. Он смахивал в сторону все ненужное, пока не нашел то, что искал: отчет с Центральной станции, где сенатор Тибор Зенит, брат-близнец императора, произносил речь. Как всегда, Тибор выглядел сердитым из-за того, что родился на три минуты позже Магалаксмия и не унаследовал трон сам. Его пухлое лицо еще сохраняло привлекательность; решительные черты и правильное строение черепа семейства Зенитов являлись столь же очевидными, как и корпоративная символика…

– О, во имя Стражей! – воскликнул вдруг Малик. (Женщина напротив улыбнулась, наверное, подумав, что попутчик только что прошел сложный уровень в онлайн-игре.)

Он стал детальнее изучать данные дата-рафта, открывая новые фотографии – вот сам император Магалаксмий, вот его дети и наследники – и сравнивал их с фото Зена Старлинга.

Затем Малик выключил гарнитуру, снял ее и некоторое время просто сидел, наблюдая за сменяющими друг друга мирами и размышляя.

Зачем Ворону понадобился мальчишка, который мог бы внешне сойти за Зенита?

На следующий день поезд Зенитов посетил Бурдж-аль-Бадр и Ту’Ву. Там император произнес речи и выслушал заверения в преданности от местных сенаторов и станционных начальников, после чего некоторых из них пригласили на поезд, и они присоединились к путешествию на Сундарбан.

На Бурдж-аль-Бадре, в пустынном мире, К-шлюзы не были погребены в глубоких туннелях, а стояли открыто на поверхности. Сквозь один из обзорных куполов на крыше поезда Зенитов Старлинг видел древний арочный проход, простиравшийся впереди, словно окаменелая грудная кость огромной металлической птицы. Под ее изгибом, будто марево от жары, рябила энергетическая завеса, и в ней исчезали локомотивы и следующие за ними вагоны. Пассажиры первых вагонов уже лицезрели Ту’Ву, с которой пассажиров задних вагонов разделяли сотни световых лет…