– Послушай, Анастасия, ты чертовскипредусмотрительна, – с невольным уважением сказал Стасов. – На водудуешь?

– Ага. Знаешь, сколько раз обжигалась. Однажды с такимфокусником столкнулась – в страшном сне не приснится. Он находил нуждающихсяженщин, платил им приличные деньги за то, чтобы они с ним расписались и черезмесяц развелись. При регистрации брака брал фамилию жены, быстренько получалновый паспорт, после развода бежал в милицию, писал заявление, что паспортпотерял, или ограбили его, или еще что-нибудь, получал новый, с фамилиейразведенной жены, поскольку при разводе фамилию не менял, потом снова женился,и вся процедура сначала. К тому моменту, как мы его отловили, у него былочетыре подлинных паспорта на разные фамилии. Подлинных! А уж сколько он делнаворотил с этими паспортами – ни в сказке сказать, ни пером описать. У него,между прочим, подельница была, так он как только разведется, так давай скорейна ней жениться. Она тоже фамилию меняла, и тоже в милицию бегала сзаявлениями, а паспорта в тумбочку складывала. Их по всей России лет восемьловили, они раз двадцать, наверное, за это время через милицейские рукипроходили. Искали Иванова и Сидорову, а они предъявляют документы на имяПетрова и Тютькиной, или Бубликова и Кругликовой, посылают запросы, проверяют –все чисто, паспорта подлинные, фотографии совпадают, извиняйте, дяденька итетенька. Так что насчет фамилий у меня всегда сомнения есть.

– Ничего себе! – выдохнул Стасов. – Так это,выходит, ты Корягина поймала? Черт, я же знаю эту историю, но я не думал, чтоэто ты…

– Не преувеличивай, Слава, я его не поймала. Я вообще вжизни еще ни одного преступника не поймала. Я этого не умею. Я его вычислила.Догадалась насчет того, что он фамилии каждый раз законным путем менял. Это жетак просто на самом деле. Только по жизни бывает редко, поэтому никому и вголову не приходит, что мужчина возьмет фамилию жены. Он на это и рассчитывал.Тогда я всех его жен вычислила, а уж когда мы получили полный перечень фамилийв его документах, тогда все само собой сделалось. А поймал его, кстати, ЮркаКоротков.

Итак, к полудню понедельника у Насти Каменской сложились следующиеверсии убийства Алины Вазнис.

Первая. Алину убил Николай Степанович Харитонов, чтобы неотдавать ей долг, который для него оказался непомерно большим.

Вторая. Убийство совершила Ксения Мазуркевич, подсыпав Алинев чай или кофе огромную дозу транквилизаторов, а когда та стала вялой и ееначало клонить ко сну, просто задушила ее подушкой. Следов борьбы в квартире небыло, синяков и ссадин на шее потерпевшей тоже нет.

Третья. Способ убийства тот же, убийца – Зоя Семенцова.

Четвертая. То же самое, но убийц двое: Ксения и Зоя.

Была и пятая версия. Ее Настя Каменская еще не придумала, нознала точно, что она наверняка есть. Она нутром чуяла такие дела, когда всевремя появляются новые и новые подозреваемые. Появления пятой версии она ждалас минуты на минуту.

И оказалась права.

Он не успел еще ничего сделать для проверки биографий КсенииМазуркевич и Зои Семенцовой, когда его вызвал к себе сам Мазуркевич. Стасовподнялся на третий этаж, где находился кабинет президента, и толкнул тяжелуюдубовую дверь.

Мазуркевич с расстроенным лицом сидел за своим столом, анапротив него в креслах для посетителей Стасов увидел Андрея Львовича Смулова ипожилого мужчину с грубо вытесанным тяжелым лицом.

– Вот, Владислав Николаевич, – проговорилМазуркевич как-то растерянно, – знакомьтесь, это Валдис Гунарович, отецАлины.

– Я по поводу наследства, – тут же произнесВазнис, не поворачивая головы. – Пусть он откроет квартиру Алины, мызаберем все вещи. У него ключи есть, я знаю.

Под «ним» Вазнис подразумевал Смулова, но не счел нужнымхотя бы назвать его по имени.

– Это невозможно, Валдис Гунарович, – как можномягче сказал Стасов. – Пока не закончено расследование обстоятельств еесмерти, в квартиру могут входить только работники милиции. Во всяком случае,если вы хотите что-то забрать, то вам нужно получить разрешение у следователя.Ни Михаил Николаевич, ни я, ни тем более Андрей Львович не вправе впускать васв квартиру Алины. Поймите это.

– Я имею право, – сухо ответил Вазнис, словно неслыша объяснений Стасова. – Я являюсь законным наследником дочери и имеюправо на все ее имущество.

– Безусловно, право вы имеете. Но чуть позже, несейчас.

– Но мне нужно взять одежду, в которой Алину будутхоронить. Я же не могу положить ее в гроб в этом…

Он презрительно скривился, и Стасов вспомнил, что мертвуюАлину обнаружили лежащей на диване в почти прозрачном пеньюаре, накинутомповерх соблазнительно коротенькой ночной сорочки с кружевами и на тоненькихбретельках.

– Это другой разговор. Но все равно нужно получитьразрешение у следователя. С вами поедет кто-нибудь из работников милиции, и вывозьмете все, что нужно для похорон.

– Пусть он отдаст ключи, – упрямо повторил Вазнис,глядя куда-то в пространство.

– Но у меня их нет, – подал голос Смулов. –Их забрали работники милиции. Так что вам в любом случае нужно обращаться кним, а не к нам.

Вазнис медленно поднялся с кресла, и Стасова поразило,какого он оказался огромного роста. Самому Стасову до двух метров не хваталочетырех сантиметров, и он уже давно, еще со времен детства, забыл, как можностоять и смотреть человеку в глаза, не наклоняя при этом голову вниз. Старыйлатыш смотрел на Стасова в упор своими маленькими серыми глазками, и тому вкакой-то миг стало жутко от той враждебности, которая выплеснулась на негочерез эти серые щелочки. Затем Вазнис неторопливо повернулся к Мазуркевичу,окатив и его холодным взглядом. И наконец перевел глаза на Смулова, неподвижносидевшего в кресле у стола.

– Это ты ее убил, – сказал он громко ивнятно. – Если бы ты не снимал ее в своих сраных фильмах с этими сранымиужасами, она была бы жива. Это ты виноват. Ты.

Все оцепенели от неожиданности, и никто даже не заметил, какВалдис Вазнис покинул кабинет Михаила Николаевича Мазуркевича.

* * *

– Что Вазнис имел в виду? – спросил Стасов,усаживаясь поудобнее и закуривая. – В чем он считает вас виноватым?

Они со Смуловым спустились на второй этаж в кабинет Стасова,все еще находясь под впечатлением последней реплики отца Алины.

– Видите ли, он вообще был против того, чтобы Алинаснималась в русских фильмах. А уж в триллерах-то тем более. Валдис – человекстарой закваски, он этого жанра не понимал. Он считал, что нельзя своими рукамисоздавать ужасы, творить их, иначе эти ужасы остаются в реальной жизни и губятчеловека. Понимаете, он верил в это. Он ведь почти не разговаривал с Алинойпоследние годы.