– Я не могу, – жалобно повторял Волошин.

– Что она тебе сказала? Зачем она встречалась с тобой впятницу?

– Она думала, что я умер. Она думала, что ты меня убил.Спросила, как моя фамилия… Сказала, что ты убил какого-то Татосова… Я ничего непонял. Я только смотрел на нее…

Что ж, подумал Смулов с каким-то странным безразличием, онаи тебе приговор подписала. Сама виновата.

Он вышел из квартиры Волошина, оставив за собой его мертвоетело, поднялся на чердак, спрятал там драгоценности Алины и конверт с деньгамиХаритонова. Пусть лежат на всякий случай. Ему они все равно не нужны, а если ихздесь найдут, то запутаются окончательно. Может, бог даст, убийство Алиныспишут на этого психа. И только выйдя из подъезда, снял перчатки.

«Вот и все, – тоскливо думал он, – медленно шагаяпо залитым осенним солнцем улицам. – Кончилась любовь, которая четыре годаделала меня счастливым. Кончилось творчество, потому что теперь я уже ничего несмогу создать. Нет больше Алины. Нет Мишки Татосова, которого я мог быненавидеть и хотя бы благодаря этой иссушающей ненависти чувствовать себяживым. Ничего нет. Одна пустота вокруг. Все было напрасно».