Этой ночью Ашая просто напала на Ганса. Они даже не говорили. Она нырнула под одеяло и принялась целовать его ниже пояса, иногда покусывая. Когда её рот достаточно распылил его плоть, Ашая сделала то, о чём Барон слышал, но попробовать в жизни ему не довелось.

Он чувствовал, как её язычок касается самой нежной кожи, а потом проходится кончиком от основания до самого верха. Ашая обхватила губами напрягшуюся плоть, и Ганс ощутил, как она пропускает его по языку, а затем по горлу глубже внутрь. Там хозяйка поместья была такой же горячей и влажной, как и в низу. Ему ничего не надо было делать, он просто лежал и чувствовал, как постепенно момент истины подступает к нему. Это было удовольствие для него, и потому Ганс не сдерживал себя. Иногда Ашая останавливалась, чтобы отдышаться и дать накопившейся слюне упасть горячими каплями и ниточками на простынь. В эти мгновения она продолжала водить тонкими пальцами по его напрягшемуся естеству, вызывая небольшие сокращения. Последний раз хозяйка так сильно сжала плоть, водя рукой, что тот почувствовал, как к нему подступило блаженство.

— Вот! — успел произнести он.

Ашая обхватила губами самый верх, позволяя всему, что накопилось оказаться у неё во рту. Ганс хотел было схватить её за голову и вогнать ей поглубже, но сдержался, так как подумал, что это не очень красивая плата за доставленное удовольствие.

Это было до того хорошо, что он даже забыл тревоги, перенесённые днём.

Когда всё закончилось, Ганс приподнял одеяло и на него воззрились два горящих вожделением глаза. «Как демон из-под ковра», подумалось ему. Проглотив всё, Ашая поднесла ко рту пальцы руки, которой она трогала себя всё это время, и обсосала так, чтоб он это видел, от чего у того по телу пробежала ещё одна волна крайнего покалывающего возбуждения.

— Что ты сделала? — выдохнул он.

— Я читала об этом в книгах, — поднялась она. — Подумала, что тебе должно понравиться, и ты должен это запомнить до конца жизни. Но на самом деле понравилось и мне.

— Ты уйдёшь? — спросил Ганс. В свете неполной луны её тело было прекрасно. Она стояла такая стройная и казалась даже высокой лежащему Барону. Он хотел, чтоб Ашая осталась. Хотел её снова и снова. Хотел спать рядом с ней и увидеть в первых лучах рассвета.

— Ты знаешь условия, — улыбнулась Ашая. — Кажется это конец нашему маленькому маскараду. Мне понравилось абсолютно всё. Но звание магистра само себя не заработает. Да и тебе теперь найдётся работёнка.

Хозяйка улыбнулась Гансу и двинулась к двери.

— Спасибо за всё, — прошептал он, когда Ашая уже стояла в проёме.

Маг остановилась. И слегка повернув голову прошептала в ответ: «Это тебе спасибо». Что-то дрогнуло в лице Ашаи или Гансу только показалось в лунном свете.

Поместье осталось далеко позади. Путники брели по едва различимой горной дороге на породистых жеребцах, чей подшерсток позволял переносить им холод гор, а широкие копыта не утопать в снегу. Степных лошадей, которые остались у путешественников от Вечного Господина, решили оставить в конюшнях, так как дорогу они вряд ли бы пережили. Пара длинношёрстных скакунов принадлежали Ашае, одного привёл с собой гонец и ещё трёх позаимствовали из ближайших конюшен с питомником, по десять золотых за каждого коня. Хотя по различным причинам они не стоили более восьми за голову.

У Калама добраться до конюха и договориться заняло целую ночь. Но садовник не был в обиде, в конце концов, надоевшие ему чужеземцы покидали имение хозяйки. Единственный кому теперь он, как ни странно, симпатизировал, был тот узкоглазый мечник, что стал жертвой какого-то обмана или попутал с кем-то его жену. Сидя на камне, они тогда разговаривали о женщинах. Он утверждал, что Милена пришла к нему в первую ночь, а Калам был уверен в супруге, так как всю ту ночь она спала с ним. Этот чужеземец вызвал у него жалость, за то, что при своей силе, оказался таким несуразным. Они расстались, поговорив о жизни, каждый со своим мнением.

Садовник часто думал, кто это могла быть. Кавата или Ашая никогда бы не полезли к этому хоть и поджарому, но по их разумению уже старику. Оставалась Ранета, но как он мог её спутать с Миленой? Калам думал, что, скорее всего, все чинис для чужеземцев на одно лицо, как и они для садовника, который различал их только благодаря полу, возрасту и оттенку кожи.

Как бы то ни было, они покидали поместье, и Калам мог наконец вздохнуть спокойно.

Абдигааш поравнялся с Ашаей, которая вела коня за гонцом, предаваясь своим мыслям. Мечник был явно в расстройстве. Не за долго до их отбытия он извинился за своё поведение перед Миленой, но служанка лишь одарила его злым недоверчивым взглядом. Поэтому, спасая свою щёку, он счёл за лучший исход ретироваться подальше от этой странной на его взгляд особы.

— Я хотел сказать спасибо за отдых, — начал Абдигааш. — Ты настоящая хозяйка. Всё было просто великолепно.

— Я рада, что понравилось, — улыбнулась в ответ Ашая. Слова гостя смутили её.

— Только я не могу понять, — продолжил он. — Та твоя служанка, Милена, кажется. Она пришла ко мне в первую ночь по твоему приказу или это было её желание?

— Милена? — напряглась хозяйка. — Но разве в первую ночь…

Сзади едущих надрывно закашляла Кольгрима. Когда Ашая к ней обернулась, та сверкнула глазами, напоминая о старом уговоре.

— У тебя всё в порядке? — спросила маг серы и пламени.

— Просто икнула и слюна не туда пошла, — ответила чернокнижница.

— Нет, — вернулась к разговору Ашая. — Я никого не посылала.

— Тогда ничего не понимаю, — пробормотал Абдигааш и замолчал.

* * *

Паратуз оседлал лошадь.

— Ну? — спросил Богатур. — Куда предложишь двигаться теперь?

— Я думаю, что мы перейдём реку и двинемся на восток, — пробубнил брат.

— Ты всё же решил послушаться этого Ловэта? — улыбнулся претендент на престол.

— Чёрта с два, — сплюнул Паратуз. — Этот Ловэт — ничтожество. Но одна его фраза не давала мне покоя с тех пор, как я проснулся. Он прав в том, что чем дольше мы сидим на этом склоне, тем меньше у нас времени на подготовку и тем меньше шанс, что после схода снега наше войско будет многочисленнее и лучше вооружено.

— Так и оставишь деревни дальше по руслу реки непосещёнными?

— А вот тут Ловэт не угадал, — улыбнулся брат. — Пошлю отряд. И вообще, считаю, что нам не пристало ходить по окрестностям всей армадой. В долине есть городок — Палеми, там есть где разместиться и организовать ставку. Оттуда можно посылать отряды и там же собирать армию.

Наследник престола кивнул.

— А что ты думаешь, будущий Повелитель? — с наигранным заискиванием спросил Паратуз.