— Мама-папа, не надо!!!

Меня пронзает острейшее раскаяние. Вот, дочура почувствовала, и даже зверюха… Ей же так больно… Маленькая моя…

Между тем летучая соня уже с криками носится кругами вокруг тесной скульптурной группы, из которой двое ревут в три ручья, а третий пока что просто сопит носом. Страшная иногда эта штука, телепатия… Как больно отдаётся чужая боль…

— …Это всё, Биан.

Шеф задумчиво теребит мочку уха.

— Н-да… Слушай, я об этом не подумал. Ещё не хватает твоей гибели из-за глупого совпадения…

— Ну всё же позади. Ловушка захлопнулась впустую. Можно не бояться тени чёрной кошки.

Мой начальник некоторое время размышляет.

— Нет, Рома. Не то, не то! Поверь, я кое-что понимаю в видениях. Конечно, у тебя как у Великого Спящего аллегорий масса, но… Короче, нет тут корреляции, как хочешь. Не склеивается сюжет. Вот если бы там, скажем, один на тебя спереди напал, а пятеро сзади, тогда да, можно было бы полагать. А так — не та это ловушка. И скрытая угроза остаётся в силе.

— Я буду очень осторожен, шеф. Сам не хочу, поверь.

Биан смотрит скептически.

— Если бы ты был Грезящим, я бы тебе поверил. Но ты Спящий, Рома. Ты не можешь стопроцентно контролировать себя.

— Вот именно. И мы сейчас зря тратим время. Ты лучше насчёт задания…

— Ну что же. Первую часть задания ты, похоже, выполнил. Увидел звёздное небо глазами аборигенов. Это всё я сейчас переправлю в аналитический отдел. Правда, полагаю, без особой пользы.

— Это почему?

Биан морщится.

— Ты иной раз как бескрылый малыш, Рома, честное слово. У них же была ядерная катастрофа второго рода. С глобальной ядерной зимой…

Я перевариваю новую порцию информации.

— Мы этого ещё не проходили.

— Ничего, пройдёте. Теперь о второй части задания, определение источника скрытой угрозы…

Теперь я моргаю виновато.

— Шеф, хоть убей. Я просто не знаю, с какой стороны подступиться.

Но Биан уже улыбается так лучезарно, как будто ему вручают очередную награду.

— Ничего, Рома, я сделал это за вас всех. Строго говоря, неплохо бы вам всем постоять немного на колене перед своим мудрым начальником.

— Ну?! — Уин и Уот мигом бросают работу. — Уже?

— Да, ребята, да. Послезавтра все сдаёмся медицине, и где-то к концу месяца «хранители душ» будут стоять у всех. И чихали мы на все угрозы, хоть скрытые, хоть открытые!

Я улыбаюсь. Уже успели обозвать микросканеры, вмонтированные в голову, «хранителями душ», надо же…

— Живём, Рома! — Уот хлопает меня крылом плашмя. — А ну, встали все на колено перед нашим величайшим шефом!

Мы втроём встаём на колено, протягивая руки.

— Славься, Биан, несказанная радость Вселенной!

— Хех… Вольно! — ухмыляется шеф. — Если вы не забыли, сегодня у нас есть и ещё одна причина для радости.

— Мы не забыли, шеф!

Я улыбаюсь во весь свой ангельский ротик. Разумеется, радость — Аина и Иол возвращаются домой. Возвращаются живыми и невредимыми.

А будет ли радость такой же точно, когда «хранители душ» надёжно защитят нас от ЛЮБЫХ угроз?

И вновь всплывает откуда-то из глубины мысль, похожая на глубоководную рыбу.

«Хранители душ»…

Хранители? Или?

«Вот такие дела, Ир».

Мы сидим на балконе, тесно прижавшись друг к другу. Сегодня мы ждём восхода Великой звезды. Ибо уже сезон. Как летит время!

Всё тихо в доме. Спит наша Мауна, набесившись до упаду. Спит и Нечаянная Радость, переваривая очередной сытный ужин. Весь мир спит. Мы одни, я и она.

«Значит, уже завтра…»

«Ну, завтра только анализы, то-сё…»

«Неважно. Несколько дней ничего не меняют. Не то, Рома, не то! Ведь у тебя были совсем другие мысли».

Да, потомственную телепатку не проведёшь.

«Ну хорошо, я попробую сформулировать за тебя. Не окажется ли эта дорога той самой, вымощенной благими намерениями? И не окажется ли «хранитель душ» в итоге их всеобщим разрушителем?»

«В тебе есть что-то от папы. Брать быка за рога его излюбленный метод».

«Я же его дочь как-никак. Но мы отвлекаемся».

Ирочка смотрит прямо и строго.

«Я тоже часто об этом думаю. Гарантии нет. Её никогда не бывает, Рома — любой шаг в неведомое таит в себе опасность. Опасность вполне реальна. Действительно, чего переживать? Ну погиб, неприятно, конечно, но через недолгое время — пока что это почти полгода — вернётся живёхонек. Можно считать это длительной командировкой… Ну, положим, нынешнее взрослое поколение сохранит в памяти этот страх, понимание — каково это потерять родного НАВСЕГДА. Но уже наша дочь сможет представить это только посредством телепатии, извлекая из наших с тобой голов. Ту тикающую адскую машину, которая мучила тебя в твоих видениях. Молчи, молчи! Не сбивай… Есть такая штука, как гипноз. Гипнотизёр кладёт в руку пациенту металлический предмет — у нас шарик, а на Земле обычно монету — и говорит загипнотизированному, что металл раскалён. Тогда на ладони вскочит пузырь, как от настоящего ожога. Потому что боль от ожога сидит в недрах подсознания, Рома. Но изредка встречаются те, кто ни разу в жизни не обжигался. И все усилия гипнотизёра окажутся тщетны. Потому что пациент НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ТАКОЕ БОЛЬ».

Ирочка смотрит куда-то сквозь пространство, будто силится увидеть в ночи грядущее.

«Будет ли Мауна-младшая столь же добра и чутка, как и Мауна-старшая? Большой вопрос. Ну хорошо, допустим, нашу дочь сия чаша минует — есть откуда черпать представления. А потом? Мы живём долго, но не вечно, Рома. Не наступит ли время, когда Рай окажется населённым сытыми, весёлыми и безжалостными тварями, нечувствительными к чужой боли? И станет это началом конца, потому что те, кто не в состоянии сочувствовать чужому горю, уже не различают добра и зла».

Её глаза в темноте кажутся бездонными.

«И окажется это величайшее благодеяние в итоге той самой адской машиной, Рома. Тик… тик… Процесс пошёл».

Меня пробирает дрожь. Да уж… Этот тёплый и добрый мир, который я успел полюбить, гораздо сложнее, чем полагал ещё не так давно один балбес, волею случая и счастливого расклада генов пробившийся во Всевидящие. Скрытая угроза… Мина, заложенная на тысячу лет… И как всегда, угроза не извне, а изнутри, самая опасная из всех возможных.

«Неужели об этом не думали здешние умные головы?»

«Ну как же не думали? Разумеется, думали. Но разум имеет такое свойство — залезать везде, куда можно залезть, и открывать всё, что можно открыть. Открытие сделано, потому что было нужно. И я не хочу трястись каждый раз, отправляя мужа на Землю. И ты не хочешь, и мама, и папа. Никто не хочет терять близких».