Но почему-то девушке больше не было страшно. Она ждала, что неизвестные голоса споют еще, может быть, теперь вдвоем, но они молчали. Лес замер и притих. Астра всегда думала, что по ночам в лесу должно быть шумно, все животные, которые прячутся днем, вылезают из своих нор, укрытий, берлог и гнезд, начинают искать еду, шнырять по лесу, ходить к водопою, охотиться друг на друга… Ничего этого не было: ни осторожных шагов, ни треска бурелома… Даже ночные птицы не кричали. Астра разочарованно вздохнула. Такая долгая ночь — и ничего не происходит.

Астра стала обдумывать, что делать дальше, и решила, что дождется утра, а там потихоньку постарается доползти до дороги. Следы от телеги она сможет найти, а на дороге вдруг кто-нибудь да появится. Если же этот целитель из цветочного народа действительно придет за ней, он легко сможет найти ее. Хотя в душе Астра уже не сомневалась, что не было никакого целителя, и сосед сам придумал его, чтобы получить ее мешки с рудой. Может, рыбаков и портных тоже не было, кто знает?

Но время шло, рассвет все не наступал, спать Астре не хотелось, мысли все были обдуманы… И чтобы разбавить ожидание, она запела сама. Сначала тихо и робко, почти шепотом. Но ничего не происходило, никто не кричал на нее, не смеялся, темнота не стала зловещей… И Астра запела в полный голос. У нее был приятный голос, но ничего особенного. Ничего такого, за что можно получить прозвание «золотое горло» или что-то в этом роде. Дома она часто пела себе и научилась придерживаться мелодии и верных нот. Астра выводила простые мелодии песен, которые ей пела мама, которые слышала из окна от прохожих и детишек. Сама она ничего никогда не сочиняла, ей в голову не приходило, что это можно делать. Но сейчас, ночью, в темноте, в ее голосе появились чувства, которых не было, когда она пела в городе. «Милые девы, плетите венки из роз, если вернутся свои — не заметят шипов», — пела она и чувствовала себя невестой, у которой жених ушел на войну, а ей остается одна неизвестность, и слезы катились по ее щекам, хотя она не знала ни что такое невеста, ни что такое любовь. «Не жди меня, моя река», — пела Астра и ей казалось, что это она солдат, который не может уснуть перед завтрашним сражением, потому что знает, что завтра ему предстоит умереть — врагов намного больше и они лучше вооружены. Но делать нечего, приказ есть приказ. «И вороны слетелись с окрестных земель, и сидят на деревьях, и ждут, ты не жди…» Она спела песню про мать, у которой дочка ушла служить к богатым людям — «розы, розы полет, белы ручки колет», потом про лошадь, у которой убили всадника, а она не может его бросить и приходит с ним, убитым, обратно домой, а ее за это продают… Наконец, все песни, которые Астра знала, закончились. Она поняла, что горло пересохло. Девушка нащупала в темноте бутылку и вдруг поняла, что забыла ее закрыть. И вся вода из бутылки вылилась. Астра потрясла пустую легкую бутыль, перевернула над открытым ртом, но ни капли не вылилось в рот. И тогда Астра почувствовала внутри такую пустоту, словно у нее отобрали сердце, и душу, и все что оставалось человеческого, а взамен ничего не вложили, но заставили жить. И она не знает, как это делать, как жить, как существовать. Исчезло что-то важное и большое. Хотя если разобраться, ничего страшного не случилось — всего лишь вылилась вода. Вода, которую она брала, чтобы показаться в глазах других людей более богатой, чем есть на самом деле. Вокруг было полно травы, покрытой росой. Совсем рядом росли два больших лопуха, в листьях которых как в тарелках скопилось много воды и Астра могла бы их нащупать. Или немного подумать и вспомнить, что она их видела. Но она не думала, не вспоминала. Она закрыла глаза, прислонилась спиной к стволу сухого дерева и осталась так сидеть. Она не спала, не уходила в себя, не пробовала больше петь или думать. Просто сидела. И ничего не ждала. Как камень.

А потом кто-то потрогал ее за плечо. Она открыла глаза и увидела, что наступил рассвет. Небо стало светлым, у верхушек елей, которые вырисовывались на белесом фоне, появился розовый ореол. Астра повернула голову. Рядом с ней сидел мужчина. У него была золотистая кожа, тонкие черты, словно бы отлитые из гладкого хрупкого фарфора, синеватые волосы, больше похожие на атлас и странные глаза, отливающие тусклым серебром. Он был одет в куртку из мягкой зеленой ткани, и она выглядела такой теплой и уютной, что Астра сразу почувствовала, как озябла. Его рука, лежащая на ее плече, была почти невесомой, и такой же красивой, как и лицо.

— Ты Астра? — спросил мужчина.

— А ты целитель, которому нужна помощница? — ответила она вопросом на вопрос.

— Да, — сказал он. — И я пришел за тобой. У тебя есть с собой вещи? Возьми их на руки. А я возьму тебя.

Астра подтянула мешок, зачем-то сунула туда пустую бутыль, завязала.

— Я готова, — сказала она и с опаской посмотрела на мужчину. Он выглядел тонким и слабым. Сосед был шире его в плечах раза в два и крепче, но и то поднимал ее с трудом и вряд ли смог бы пронести больше ста шагов. А тут идти явно не очень близко.

— Меня зовут Селикс, — сказал он. Его голос улыбался. — Держись.

Он очень легко поднял ее на руки и пошел. Он шел ровным шагом, уверенно пробираясь между деревьями. Только иногда колючие кончики еловых лап дотрагивались до ее лица, но не больно, не царапая, а даже нежно. Дыхание Селикса не стало тяжелым и не сбилось даже через полчаса ходьбы. А потом они вышли на поляну, и Астра увидела родник.

— Можно мы остановимся? Я очень хочу пить.

— Мы пришли, — сказал мужчина. — Я сейчас принесу тебе воды.

— Зачем? — удивилась Астра. — Вот же вода, в роднике.

— Нет, она слишком холодная, ты можешь сильно заболеть.

Он посадил ее на траве, забрал у нее из рук вещи и только тогда Астра поняла, что не все ели были настоящими. Две оказались не более чем ветвями, торчащими из расселин камня. А за ними пряталась настоящая скала. Пещера отшельника!

Селикс скрылся в пещере, а Астра подползла к роднику. Она опустила руку, осторожно прикоснулась кончиками пальцев к воде и с коротким