— Я так и думал, что вы обязательно начнёте мусолить эту тему, — сердито сказал я, закатив глаза, — буду бесконечно рад как можно быстрее закончить здесь свои дела и убраться из этого логова высокомерных лазурных ханжей.

Только я развернулся, чтобы уйти, как меня внезапно схватили за руку.

— Для дракона крестьянской крови ты ведешь себя слишком самонадеянно, — злобно сказал Аргон, сжимая моё запястье с такой силой, что несколько косточек хрустнули. Я едва удержался, чтобы не вскрикнуть от боли, — кто тебе дал право оскорблять нас в нашем же городе, Сиреневый недоносок?

— Ты же сам только что и дал, — огрызнулся я, вырывая руку — когда принялся надо мной насмехаться! Тебе-то какое дело, откуда я сюда прибыл? Мне какая разница, что там Мизраел с Уталаком в Анваскоре не поделили? Отпусти меня!

— Не так быстро, сброд, — Аргон уже совсем не стеснялся в выражениях, — я жду от тебя извинений. Немедленно, — и с новой силой сжал мою ладонь, сломав ещё несколько кистевых костей. Слёзы застилали мне глаза, однако я не был намерен так просто позволять этому лазурному недомерку унижать меня. Совсем легко я вспыхнул своей Сиренью, освещая его доминанты. Лазурь и Пурпур. Что ж, отведай Золота, мой хороший.

Свободной рукой я воззвал к Цвету любви и доверия, прося у него защиты и убежища от этого полыхающего гневом и уверенного в собственной правоте гордеца. И этот Цвет откликнулся на мой зов, придя ко мне и собираясь возле левой руки. И через секунду я изо всех сил бью ухмыляющуюся рожу прямо в нос.

Эффект был сногсшибательный. Я даже не подозревал, что Цвет может даровать подобную мощь. Аргона не просто отбросило в сторону — его впечатало в стену с такой силой, что, не будь он драконом, то вряд ли пережил бы подобное. В качестве отката Золото наградило меня тихим эхом боли, после чего растворилось без следа. Да… для битвы это не самый лучший Цвет, если только он не враждебен тому, кому надо нанести удар.

— Какого чёрта тут происходит? — громыхнул сердитый женский голос. К месту происшествия спешил еще один стражник Киртулика, девушка, сердито смотревшая на Аргона.

— Ну и что ты думаешь, из тебя хорошее украшение для стены вышло? Ошибся, дружок, — хмыкнула она, — кто это тебя так отделал?

— Я, — я решил не прятаться и сразу же подал голос, опираясь о стену и баюкая искалеченную руку.

— И чем он тебе так не угодил, парень? — спокойно спросила она, повернувшись ко мне.

— Он допрашивал меня, не видел ли я пропавшего принца Дитриха. Я ответил, что не видел, и в процессе разговора упомянул, что прибыл сюда из Стигиана. А ваш дружок, судя по всему, расист, да ещё какой, — сердито выпалил я, показывая искалеченную ладонь.

— О, дальше ничего не говори, — девушка закатила глаза, — всё ясно, теперь я вижу, что он получил по заслугам. Да, гости из Стигиана — его слабость, ни одного мимо себя не пропустит. Ну и что скажешь, — спросила она Аргона, когда тот, наконец, отлепил себя от стены.

— Меньше надо было зубоскалить в наш адрес, — прорычал тот, — в следующий раз вовремя прикусишь язык. А что пару костей тебе сломал — только на пользу пойдёт. На драконах всё быстро заживает, так что ничего страшного.

— Да ты, как погляжу, ещё и слепой, — прорычал я в ответ, — ты что, не видишь, что никакой я не дракон! Молодец, герой, искалечил человека за несколько слов и за то, что он из Стигиана сюда приехал!

После этого стало очень тихо. Только сейчас я заметил, что за нами наблюдают, по меньшей мере, двадцать свидетелей. Лицо Аргона и его напарницы окаменело.

— Я… я… — прошептал Аргон, делая неловкий шаг, — прости, в таком случае. Позволь, я…

— Не приближайся ко мне! ЧУДОВИЩЕ! — процедил я сквозь стиснутые зубы, отходя назад настолько, насколько позволяло состояние. Голова Аргона дёрнулась с такой силой, что, казалось, он получил ещё один Золотой апперкот. Со стыдом опустив голову, он отвернулся от меня.

— Позволь, я помогу тебе, парень, — спокойно сказала его напарница, осторожно подходя ко мне, — я не такая, я сама в Стигиан в детстве к бабушке каждое лето ездила. И какие она мне сказки рассказывала…

Я молчал. Хватит, надо взять себя в руки. Я и так привлёк к себе гораздо больше внимания, чем мне бы хотелось. Да и с искалеченной рукой ходить совершенно не улыбалось.

— Ну а вы все чего уставились?! — зарычал тем временем на свидетелей Аргон, — своих дел, что ли, нету? Разошлись!

Никто не посмел ослушаться его. Толпа рассосалась меньше, чем через минуту. Девушка тем временем достала из сумки бинты и принялась перевязывать мне руку.

— Особые бинты, нашенские, Лазурью зачарованные. Тебе, Сиреневому, конечно, не очень приятно будет, но тут уж извини, чем богаты. Зато быстро, через двадцать минут рука будет как новенькая. И, это, — смущённо сказала она, — мы были бы тебе очень благодарны, если бы это осталось между нами. Я, правда, стараюсь сдерживать своего напарника, и всё же иногда его заносит.

— Если только это вам поможет, — пожав плечами, сказал я, — эту сцену вон сколько свидетелей видело.

— Это не имеет большого значения, — с улыбкой сказала драконица, — толпа может распустить и раздуть какие угодно слухи, никто к ним сильно не прислушивается. Но вот если ты пожалуешься в Сиреневое посольство…

— Не пожалуюсь. Я хочу просто об этом забыть. Спасибо за бинты, — сказал я, после чего поспешил прочь…

* * *

— Ну что, придурок, доволен? — сердито выдохнула Адна Аргону, — сколько раз тебе говорить — не цепляйся к людям из Стигиана! Твоё дело — порядок поддерживать! Он что, кого-то обманывал? Кому-то надоедал? Нарушал правила? Нет! Ну, так какого черта, Аргон?!

— Ну ладно, ладно, ты права, ты опять права! Довольна?! — рыкнул в ответ Аргон.

— Глупый, — горестно вздохнула Адна, — я же за тебя боюсь. Ты хоть представляешь, какую груду фарша сделает из тебя Киртулик, если узнает, что ты без причины набросился на человека и искалечил его? Да ещё, судя по тому, как он дал тебе сдачи, Посвящённого? Думаю, прекрасно представляешь.

Аргон ничего на это не ответил. Вместо этого он снял с пояса фляжку, открыл её и сделал приличный глоток.

— И то, что мы на службе, тебя совсем не смущает? — хмыкнула Адна.

— Я не могу… забыть его лицо… когда он сказал, что я — чудовище, — сдавленно прохрипел Аргон, снова собираясь приложиться к фляжке.

— Хватит, — напарница твёрдо перехватила его руку, заставив убрать фляжку обратно, — это не выход из ситуации.

— Тогда я найду его и всё равно принесу извинения, — сказал Аргон.

— Зачем? — язвительно спросила Адна.

— Что значит, зачем? — удивился Аргон, — Адна, ты меня знаешь не один десяток лет! Неужели непонятно?

— Мне-то понятно, — ответила девушка, — а вот то, что ты ответа на этот вопрос не знаешь, видно невооружённым глазом. Ты прощения у него просить собрался, потому что его напугал и не хочешь, чтобы он всю жизнь от драконов шарахался, или чтобы собственную совесть успокоить?