Сладкие сумерки. Время, когда драконы патруля летят на пересменку. И ни один часовой не обратил внимания, что из верхней башенки выпала человеческая фигура. В следующее мгновение фигура обрела крылья и тут же растворилась в воздухе…

С гордостью могу сказать, что первые двадцать минут полета я летел исключительно в рамках собственной силы. Настолько мне хотелось убраться подальше от Лазурного замка. Тем более что я помнил, как Мизраел презрительно отреагировал на то, что один из драконов полыхнул Сиренью на его территории. Это явно означало то, что по такому признаку ему будет очень просто отследить меня, а это в мои планы совершенно не входило. Но всё же спустя это время запас моих сил подошёл к концу, и я воззвал к своей Доминанте, умоляя дать мне сил, чтобы убежать, спрятаться, вырваться из власти этого тирана, который так неуважительно относится к чужим тайнам. Разумеется, Сирень тут же восстановила мои силы полностью, разделяя мои желания, так совпадающие с её собственной сутью. И когда по моему телу разлилась чистая, чуточку дразнящая и не познаваемая до конца энергия, я расслабился и принялся размышлять о том, какие реакции вызовет мой побег в драконьих кланах.

В том, что Мизраел на эту выходку моему отцу жаловаться не станет, я почему-то не сомневался. Тот факт, что я ничего не знал о готовящемся союзе с драконами, совершенно не означает, что отец не принял все мыслимые и немыслимые меры для того, чтобы это для меня было если не комфортно, то, как минимум, безопасно. По той простой причине, что он меня хоть и выгонял из Тискулатуса навсегда, для его внешней политики всё же был бы не очень выгоден факт, что меня прогнали к страшным и ужасным драконам. Подобное могло выставить его в неприглядном свете уже перед соседями по границам. Да и союз этот отец начинал готовить задолго до попытки восстания.

И если после всего этого тяжкого труда, после финта, который устроила Ариадна, пусть даже с моего формального согласия, Мизраел заявит ему, что я сбежал, то его величество Арнольд Четвёртый рассердится не на шутку. Я своего отца хорошо знаю, с него станется устроить так, что драконы ему ещё и должны останутся.

Искать же меня с помощью Цвета никто не станет. Некому. Меридию, которая чисто теоретически могла бы искать меня с помощью Серебра, они сами выставили из замка на очень долгое время. Ни Киртулик, ни Карнекир так же не смогут меня искать: первый сочетает в себе Пурпур с Серебром, а второй — Лазурь с тем же Серебром, это правда. Но из того, что я успел узнать о Цветах, мне точно известно, что оба эти сочетания отвергают Сирень, и она ни за что не раскроет им моих тайн. Через Янтарь же меня искать бесполезно — я почти полностью погасил в себе эту Доминанту. Да и поводов сейчас испытывать эмоции, присущие Янтарю, почти не было. Буйство жизни? Яркость эмоций? Бешеная созидательная радость? Ха, ха, и ещё раз ха. Тут бы живым остаться, да желательно в здравом уме и твёрдой памяти.

За помощью к Сирени я обращался ещё дважды, пока, наконец, не достиг твёрдой земли. Устроившись на небольшой полянке неподалёку от побережья, я перекусил тем немногочисленным запасом съестного, что у меня был при себе. После чего передо мной остро встал вопрос о ночлеге. Ночью идти в Триниагос было явно неудачной идеей: даже если на воротах стоят стражники, попробуй, объясни им, кто ты такой и как тут оказался. Провести всю ночь на ногах для того, чтобы потом найти в городе гостиницу и отоспаться там, мне было совершенно не с руки: я так потеряю слишком много времени.

Ночёвка же на свежем воздухе была не самой моей сильной стороной: во время стройки ВТП я, пару раз проведя ночь на свежем воздухе, умудрился простудиться так, что меня три дня приводили в чувство в Орхорском магическом университете, благо, что тот был неподалёку. После чего я во время дальнейшей работы всегда ночевал в палатке. Работяги, которые запросто могли спать полуголыми на открытом воздухе безо всякого для себя вреда, одно время любили позубоскалить на эту тему. Не напрямую и недолго, но тем не менее.

Вздохнув, я ещё раз призвал на помощь свою Доминанту, прося помочь найти укрытие. И снова верная Сирень не поскупилась на помощь, осветив пространство вокруг и указывая на небольшую рыбацкую деревушку в паре тысяч шагов от меня. Мало того, она даже указала на дом, в котором мне почти наверняка дали бы приют. В этом домике жила уже пожилая пара, чей сын, наверное, моих лет с год назад уплыл на рыбалку, да так и не приплыл обратно. Послав Сирени волну благодарности своей души, я двинулся в указанном направлении. Однако уже перед тем, как я почти ступил было на территорию деревушки, во мне снова вспыхнула Сирень, остерегающе прося сменить облик. И в самом деле, если это подконтрольная Лазурному клану территория, наверняка местные жители в курсе, как я выгляжу, и могут меня узнать. Так что я подошёл к воде, зажёг маленький волшебный огонек и принялся колдовать над своей внешностью.

Золотистые волосы потемнели, став орехового оттенка. Губы я сделал менее припухлыми, черты лица — чуть острее. Нос — чуть меньше обычной длины. Мне не хотелось менять цвет глаз, ибо это крайне неприятный процесс, однако для убедительности маскировки пришлось пойти и на это. Сотворив не очень приятную волшебную массу, я осторожно поднёс её к своим глазам… и в следующий миг зашипел от боли. Градом хлынули слёзы, но это уже было не страшно, самое противное — первый контакт. Открыв глаза и тщательно промыв их водой, я с удовлетворением убедился, что теперь они — нужного зелёного цвета. И уже после всех этих манипуляций направился к нужному домику просить ночлега.

* * *

— Что ты сказал? — в ярости прошипел Мизраел, сидя в своём кабинете в обществе всех старших драконов.

— Принца в его покоях нет. Окно было открыто, — спокойно повторил Карнекир, впрочем, находясь на значительной дистанции от Лазурного хозяина, — существует большая вероятность, что он…

— Довольно! — взревел Мизраел, вставая из-за стола, зажмуриваясь и вспыхивая обоими своими доминантными Цветами. Мощный Лазурно-Изумрудный пульс прошёл по всей территории острова, и на короткие мгновения Мизраелу стало видно абсолютно всё, что происходит на острове. Минута, друга, третья… и вот дракон бессильно опускается на стул и открывает глаза:

— На острове его нет, — мрачно заключил он, после чего мрачно посмотрел на Киртулика, — Я так понимаю, тебя и твою стражу тоже бесполезно спрашивать, куда он пропал?

Начальник драконьей стражи лишь вздохнул, уткнув в землю взгляд и стиснув руками хлыст, который он везде носил с собой. Его профессиональная гордость была посрамлена, ещё бы: за неделю его система, веками доводимая до совершенства, дважды дала непоправимые сбои.

— А я тебе говорила, что это была неудачная идея, Мико, — подала голос Карнелла. Мизраел в ярости к ней обернулся, но она невозмутимо продолжила, — и прежде чем затыкать мне рот, позволь договорить до конца. Всё, что мог, ты уже испортил, так хоть возьми на себя труд осознать и принять ответственность, почему это случилось. Я говорила тебе о неудачности той затеи не потому, что не хотела дать тебе поквитаться с Уталаком. Но, как ты весьма удачно забыл в тот день, самый короткий путь не всегда самый правильный. Ты отвёл принца в то место и залез ему в голову, переворошив для этого половину его воспоминаний. Не существует более верного способа нанести смертельную обиду тому, в ком доминирует Сирень. Так что я почти уверена в том, что в данном случае Уталак ни при чём: принц сам упорхнул отсюда, использовав те знания и навыки, которым мы его обучили. По правде сказать, я догадывалась, что он может задумать подобное, но даже предположить не могла, что он окажется таким расторопным. Для того я и на тренировку к Киртулику пошла, потому как знала: утешать его он будет в своём фирменном стиле каменной кувалды.