Тем временем в Грецию прибыл некий граф Ромас, богач с Ионических островов. Этот человек многим пожертвовал в борьбе за независимость и пользовался доверием Колокотрониса. Он был предан англичанам, которые на Эрмионском и Тризинском национальных собраниях плели столько интриг, чтобы сделать его президентом Греции. Неизвестно, прибыл ли он в это время в Грецию случайно или по приглашению господина Докинса. Но что достоверно известно, так это то, что он тотчас вступил в контакт с Францем, изложившим ему свой план и показавшим проекты петиций, заготовленных для отправки баварскому королю. Франц предложил ему показать их Колокотронису и убедить его заставить своих друзей их подписать. Ромас охотно согласился и отбыл в Триполицу, где не преминул выполнить это поручение, но старый вождь был непреклонен.

Раскрытие заговора.

Принятые графом д'Арманспергом меры были, без сомнения, весьма хитроумны, но требовалась строжайшая тайна, чтобы не погубить все предприятие. Франц, увлеченный своим планом, посвятил в него ненадежного человека, который, равно как и генерал Колиопулос, изобличили заговор генералу Гейдеку. Последний сумел также раздобыть проекты упомянутых петиций, набросанные рукой самого Франца.

Возмущение господина Гейдека.

Завладев этими важными уликами, генерал Гейдек отправился к господину Мауреру, куда сказал также приехать господину Абелю и рассказал им о заговоре. Тайно посовещавшись, регенты решили отдать приказ об аресте Франца и завладеть его бумагами. Граф Армансперг тотчас был вызван во дворец регентства. Он направляется туда, не подозревая о происходящем. Ему показывают проекты петиций. Он притворяется, будто ничего не знает, заявляет о своей невиновности, жертвует Францем и продолжает, что он «не несет ответственности за действия своего секретаря». Начинается бурная дискуссия. Господин Гейдек уличает председателя и угрожает ему очной ставкой с его секретарем. Господин Абель, до сего времени ограничивавшийся ролью посредника, не принимавшего ничью сторону, воспротивился этому. С большим трудом ему удалось успокоить страсти. Он рекомендовал своим коллегам успокоиться, советовал избегать огласки, как можно скорее отослать Франца в Мюнхен и подвергнуть строгой проверке его бумаги[169].

Арест Колокотрониса и Плапутаса.

Несколько дней спустя Колокотронис и Плапутас были арестованы и заключены в навплийскую крепость.

Арест многих других капитанов.

Этим регентство не ограничилось. Всем епархам континентальной Греции были разосланы приказы взять под наблюдение капитанов. Эти чиновники всегда искали удобного случая, чтобы продемонстрировать свою преданность правительству. Они поспешно заключили, что представилась возможность показать себя в выгодном свете.

Каждый год в Ливадии проходит конный базар. Туда за покупками отправляются все капитаны Восточной Греции. Туда приехал и торговый агент Колокотрониса. Это была большая удача для епарха, искавшего повсюду заговоры и не находившего их. Он воспользовался этим обстоятельством, чтобы донести на капитанов, полагая так сделаться необходимым регентству. Он представил их мятежниками, избравшими Ливадию в качестве места проведения своих тайных сборищ. Регентство этому поверило и на основании только этого заявления велело арестовать Дзавеласа, Дзамиса Каратасоса, Гризиотиса, Мамуриса, Апостолараса, Рукиса и многих других капитанов.

Председатель теряет доверие.

Дело Франца нанесло смертельный удар по позициям председателя регентства. Несмотря на попытки оправдаться от предъявленного ему обвинения, что он был главным вдохновителем заговора, подготовленного его секретарем, это дело оставило глубокий след в его отношениях с коллегами. Граф д'Армансперг больше не внушал им никакого доверия, его партия стала им подозрительна, а господин Докинс сделался в их глазах не более чем интриганом, способным перевернуть государство ради своих частных мнений. Тогда они решили избавиться от указки первого и от влияния второго. В этой ситуации они воспользовались в качестве щита от нападок английской партии французской партией, с которой уже были налажены отношения, объединились и образовали столь прочную оппозицию, которая могла нейтрализовать любое действие председателя на заседаниях Совета. Председатель быстро ощутил последствия этого перевеса.

Министерство хотят преобразовать.

Как мы выше говорили, министерство было составлено по большей части из приверженцев английской партии.

Этот состав более не согласовался с новой политической линией господ Гейдека и Маурера. Они дали понять председателю, что необходимо его реформировать. Он воспротивился, его коллеги настаивали. Последовала серьезная ссора, и существовавшие ранее ростки разделения среди членов регентства проросли в открытый разрыв. Председатель, озлобленный тем, что его влияние улетучилось, заявил, что больше не будет принимать участия в заседаниях регентства и уехал в Аргос.

Состав, предложенный господином Абелем.

Видя, что бразды правления опущены, а поднимающийся ропот усиливает застой в делах, господин Абель решил выступить в качестве посредника между председателем и его коллегами. Он имел с ним беседу и обрисовал пагубное воздействие, которое окажет на греков разлад среди регентов, а также сказал, что будет разумнее пожертвовать неопытными и неумелыми служащими, своими ошибками восстановившими против себя все слои общества и не имевшими и сотни сторонников во всем королевстве, нежели подвергать государство неминуемой опасности. К тому же состав нового министерства не вызвал бы его недовольства, поскольку председателем в нем был бы господин Маврокордатос, а другие его выдвиженцы заняли бы важнейшие посты. Председатель регентства уступил, обдумав пагубные последствия, которые могло бы иметь его упорство, но потерял при этом свой авторитет. Решение о министерской реформе было принято, и французская партия торжествовала.

Министерская реформа.

Соответственно, к господину Маврокордатосу вместо министерства финансов перешло министерство иностранных дел и, кроме того, пост председателя Совета министров.

Господин Колеттис сменил морское министерство на министерство внутренних дел, по поводу чего появилась глупая шутка о том, что Греция очень больна, если доверила свое выздоровление лекарю.

Господин Схинас, сторонник французов и выдвиженец господина Маурера, получил министерство по делам религий и народного просвещения и временно министерство юстиции. Назначение этого молодого человека вызвало большой ропот. Он прибыл в Грецию только в 1828 году и не занимал никаких постов.

Господин Теохарис был назначен министром финансов. Он не принадлежал ни к какой партии и голосовал вместе с большинством.

Что касается господина Шмальца, он сохранил портфель военного министра. На заседаниях министерства этот чиновник не придерживался определенной политической линии. Когда большинство было на стороне графа д'Армансперга, он голосовал с ним, в обратном случае – с его противниками.