выхожу из кабинета. Покачиваясь при каждом шаге, двигаюсь по коридору. Охранники Шувалова, застывшие у дверей Пушкинского зала, в мою сторону даже не смотрит. Все официанты для них на одно лицо.

Деликатно стучу в дверь и захожу внутрь, не дожидаясь приглашения. Шувалов и юная княгиня Трубецкая сидят боком к входу и на меня не смотрят, они увлечены едой. Любой официант — привычная деталь интерьера, не более того. Вино мне выпить не предлагают, видимо, собеседники с нетерпением ждут момента, когда я покину помещение.

Ставлю поднос на белоснежную скатерть и наполняю опустевшую рюмку Шувалова отравленной водкой. Не глядя на меня, он берет ее со стола и подносит к губам.

Повинуясь внезапному порыву, выбиваю рюмку с водкой из руки старика. В следующее мгновение фигуру Великого Князя окутывает мерцающий фиолетовый Покров, и неведомая сила отбрасывает меня к стене. Я врезаюсь в заполненный фарфором стеклянный шкаф и в дожде осколков сползаю на пол. Я в Стазисе, но боли и крови нет, что удивительно, учитывая силу удара.

Двери распахиваются, и в комнату врывается охрана.

— Все в порядке, занять позиции! — орет Шувалов и жестом отсылает амбалов прочь.

Он сбрасывает со стола скатерть вместе со снедью, хватает меня за фрак и взгромождает грудью на столешницу. Моя голова свешивается с ее края, а тело потеряло упругость и похоже на растекающееся желе.

— Ольга, держи его голову вертикально! — приказывает Шувалов.

Чувствую тяжесть на спине и две сильные ладони, которые тисками охватывают мои виски. Шувалов садится на колени передо мной, радужки Великого Князя вспыхивают и разум затапливает резкая боль. Рот мгновенно заполняется кровью.

В ладони Шувалова падают два моих окровавленных зуба мудрости, он бросает их в металлический цилиндр, захлопывает тяжелую крышку и ставит его в комод.

— Отпускай парня! — командует Шувалов, и тяжесть, давящая на ребра, исчезает.

Князь переворачивает меня на спину и задумчиво смотрит в глаза.

— Ты пришел без оружия! — произносит он с явным удовлетворением. — Третье покушение тебе удалось! Почти удалось!

В комоде раздается приглушенный взрыв, Шувалов подмигивает мне, а в кабинет снова врываются охранники.

— Сказал же — все в порядке! — говорит он им улыбаясь. — Обычный разгул в Яръ!

Глаза Князя вспыхивают, и паралич проходит.

— Благодарность Приюта за верную службу! — Шувалов показывает на камеру под потолком и кивает на покосившийся комод. — Ты сделал правильный выбор!

Глава 10 —

Новый дом и новые ощущения

Громкий стук в дверь выдергивает меня из сладких объятий сна, и я рывком сажусь на кровати. Несколько мгновений я с удивлением рассматриваю спальню, но окончательно проснувшись, вспоминаю, что нахожусь в Родовой Высотке Шуваловых.

— Александр Игоревич, Великий Князь приглашает вас на ужин! — раздается приглушенный голос его адъютанта из-за двери.

— Прямо сейчас⁈ — уточняю я.

— Через десять минут, стол в кабинете уже накрывают!

— Я буду вовремя!

Ужин⁈ Я проспал почти сутки⁈ Стресс и хронический недосып последних дней дает о себе знать. Нехотя сползаю с огромной кровати и плетусь в душ. Отделанная натуральным мрамором туалетная комната не уступает таким же в Ауруме, а в чем-то даже превосходит их.

Контрастный душ смывает остатки сна, и мысли о Приюте, Испытании и выборе, который я сделал, вновь заполняют разум. После Яра мы поехали в Родовую Высотку Шуваловых. Если называть вещи своими именами, то меня отвезли сюда после целительских процедур княжны Трубецкой. Я был настолько ошарашен легкостью, с которой Приют пошел на мое уничтожение, что даже не сопротивлялся.

Из одежды у меня есть только безразмерный махровый халат и домашние тапочки фиолетового цвета. Видимо, поэтому ужин накрывают в личном кабинете Главы Рода, а не в гостиной. Я бы предпочел спрятаться от действительности и снова погрузиться в сон, сильные мира сего не оставляют выбора.

Приглаживаю мокрые волосы и придирчиво рассматриваю себя в зеркале. После потери верхних зубов мудрости скулы еще более заострились, да и к короткой стрижке я все еще не привык. Кажется, что из отражения смотрит поразительно похожий на меня, но чужой человек. Подмигиваю себе и решительно направляюсь на встречу с Князем.

Приватная зона фамильного небоскреба Рода Шуваловых расположена десятью этажами ниже деловой и разительно от нее отличается. Дубовые панели на стенах, фиолетовые ковры на полу, литые канделябры и огромные хрустальные люстры переносят в далекое прошлое, без небоскребов, огнестрельного оружия и вертолетов с автомобилями.

Плотно запахнув халат, я послушно следую за господином Конибродским. Наверное, со стороны я похож на заспанного подростка, которого выволокли из постели посреди ночи, напялили халат и тащат куда-то по бесконечным тускло освещенным коридорам.

Я ощущаю чудовищную усталость и больше всего хочу отключиться как минимум на сутки, спрятавшись от действительности и себя самого, но эта действительность настойчиво вторгается в сознание и гонит мысли по кругу.

Я бесшумно ступаю по мягким коврам и разглядываю череду огромных портретов импозантных мужчин в военной форме. Они висят на левой стене, каждый напротив окна. Персонажей на картинах объединяет аристократическая красота, мощная аура власти и цвет глаз. Их радужки ярко-фиолетовые. Эти же портреты еще недавно я рассматривал на интерактивной доске в Приюте.

Наконец, коридор заканчивается, и мы останавливаемся у резных дубовых дверей. По обе стороны от них стоят похожие на недвижимые статуи мужчины в строгих черных костюмах. Выражение их лиц непроницаемо, а строгий стиль одежды диссонирует с классическим убранством помещений.

Кивнув невидимому собеседнику, охранники синхронно подходят к дверям, бесшумно отворяют их и вновь застывают в неподвижности. Конибродский почтительно склоняет голову и предлагает войти в кабинет изящным жестом. Делаю несколько шагов и погружаюсь в атмосферу элегантности и исторического величия.

Ступни утопают в высоком ворсе ковра, а сам я тону в ярких потоках света, льющихся из хрустальных потолочных плафонов. Прищуриваюсь и встречаюсь взглядом с горящими фиолетовым пламенем глазами Шувалова. Он как будто сошел с одного из портретов в коридоре: тот же массивный волевой подбородок, прямой нос и густые черные брови, та же надменность и тяжелый проницательный взгляд — смесь властности и холодной вежливости на породистом аристократическом лице.

— Здравствуй, Саша! — произносит он густым басом и одним слитным движением поднимается из кожаного кресла с высокой спинкой.

Игорь Всеволодович грациозно огибает массивный письменный стол и идет ко мне, широко расставив руки для объятий. Безукоризненно сшитый костюм из дорогой фиолетовой ткани прекрасно гармонирует с горящими двумя сапфирами глазами