слова Игоря Всеволодовича скользят по краю сознания, не порождая глубокого интереса. Озвученные запреты и трогательная забота не вызывают во мне отклика, потому что я еще не решил: быть или не быть марионеткой в руках очередного кукловода.

— На сегодня хватит серьезных бесед, продолжим завтра! — зычно произносит Князь и энергично встает с кресла. — Тебе нужно отдохнуть, расслабиться и прийти в себя!

— Я бы поспать не отказался! — пытаюсь вяло протестовать, не особо надеясь на успех.

— Поспать еще успеешь! — Князь широко улыбается и снова подмигивает.

Он огибает стол, оборачивается и жестом приглашает следовать за ним. Выхожу из кабинета, и снова оказываюсь в украшенном портретами Шуваловых коридоре. Мы следуем в противоположный его конец и, миновав еще пару охранников у дверей, возвращаемся в предоставленные мне апартаменты.

Теперь их заливает яркий свет. Украшенные замысловатыми вензелями обои, мягкие ворсистые ковры и кожаные диваны наполняют помещение различными оттенками фиолетового цвета. Он отражается в хрустальных подвесках потолочных люстр и настенных светильников и делает их похожими на россыпь огромных ограненных сапфиров.

На широком диване сидят две юные китаянки в красных кимоно, а у дальнего выхода застыла пара китайцев в черных деловых костюмах поперек себя шире. При виде меня девушки улыбаются, одна из них наклоняется к другой, что-то шепчет ей на ухо, и гостиную заполняют серебристые колокольчики звонкого смеха.

— Мастерицы китайского массажа, — заговорщицким тоном сообщает мне Шувалов.

— Из российской ветви династии Ву! По-русски ни бельмеса не понимают, так что расслабься и получай удовольствие!

— Вы проституток мне заказали, Ваша Светлость? — с иронией спрашиваю я и картинно выгибаю бровь. — И эти квадратные парни — они только смотреть будут или присоединятся?

— Всему вас, молодежь, учить нужно! — ворчит Шувалов. — Девушки — не проститутки, а массажистки! Традиционный китайский массаж! Отдайся в их шаловливые ручки, а свои держи при себе — девчонок трогать нельзя. Если станешь лапать или снасильничать захочешь, мигом позовут охранников, и массаж превратится в избиение!

Ситуация мне не нравится, но внутренний протест слишком слаб — коньяк и нарастающее возбуждение делают свое дело. Намечается забавная присяга Великому Роду — в руках не то проституток, не то массажисток, не то два в одном сразу…

— Саша, просто расслабься, — уже серьезно говорит Князь и кладет руку мне на плечо. — Отбрось все тревожные мысли и наслаждайся моментом! А потом выспись как следует — завтра у нас будет много дел и важных разговоров!

Одарив девушек лучезарной улыбкой, Шувалов уходит, а я остаюсь. Возмущаться, протестовать и оскорбленно надувать губы куриной гузкой не хочется. Приятный подарок, если подумать. Прощальным он окажется или нет, я решу завтра, а пока широко улыбаюсь девушкам и подмигиваю.

Красавицы мгновенно оказываются рядом и берут меня за руки. Близняшки, понимаю я, разглядывая точеные, практически идеальные лица. Головорезы в черном как по команде разворачиваются и исчезают за широкими резными дверьми, а юные прелестницы ведут меня в мою же спальню.

Ее я даже рассмотреть толком не успел, хотя и проспал в ней почти сутки. В помещении царит тяжелый, осязаемый полумрак, который разгоняет пара хрустальных светильников на стенах. Мы проходим мимо кровати невероятных размеров с зеркальным потолком над ней и оказываемся в ванной.

Девушки мило улыбаются и снимают с меня халат. Хихикают при виде моего вздыбленного естества, и я краснею как девица на выданье. Снова берут меня за руки и ведут к душевой кабине, в которой легко поместились бы не только мы втроем, но и еще несколько человек. Шелковые халатики соскальзывают с их миниатюрных плеч и открывают взору тела не менее совершенные, чем лица.

Мы заходим в стеклянный аквариум, китаянки берут в руки заранее приготовленные мочалки и трут мое тело, одна, стоя за спиной, вторая — передо мной.

Провожу разведку боем и нежно касаюсь ладонью щеки одной из девушек. Она хмурит брови и отрицательно качает головой, затем неожиданно сильно сжимает мое запястье и опускает руку вниз.

Я запрокидываю голову, подставляя лицо под струи горячей воды, и отдаюсь приятному во всех отношениях процессу. Через некоторое время девушки снова берут мои ладони в свои и ведут к встроенной в мраморный пол ванне-джакузи.

Мы садимся в насыщенную ласкающими пузырьками воздуха и ароматами эфирных масел воду, и процедура продолжается, на этот раз без применения мочалок. Я полулежу в горячей воде, облокотившись спиной на тела юных нимф, и четыре ладошки нежно массируют мою голову и плечи.

Я расслабляюсь, и возбуждение немного спадает, но лишь на время — до того момента, когда мы перемещаемся обратно в спальню. Меня укладывают на живот и начинается обещанный Князем традиционный китайский массаж.

Расположившись по бокам от меня, девушки втирают в мою кожу ароматические масла. Отработанными движениями разгоняют кровь по мышцам спины и ног, не забывая уделять внимание ягодицам и внутренним сторонам бедер, отчего возбуждение усиливается и ослабевает волнами в такт синхронным движениям сильных ладоней.

Когда кожа начинает гореть от жарких прикосновений, девушки принимаются за мышцы. Возникает ощущение проникновения сильных пальцев под кожу, временами сладкая истома переходит в легкую боль, и тревожные навязчивые мысли, непрерывно крутящиеся в голове, отступают. Я погружаюсь в состояние, похожее на транс, и кажется, что сознание отделяется от тела и воспаряет под зеркальный потолок.

Девушки переворачивают меня на спину и продолжают священнодействовать. Прищурив веки, я вижу в зеркале над головой две гибкие фигурки по бокам от себя, и руки, порхающие над моим телом. Они старательно обходят стороной пах, выверенными движениями рисуя вокруг него сужающиеся круги, отчего возбуждение нарастает и становится нестерпимым.

Наконец, одна из нимф нежно прикрывает мои глаза и кладет горячую ладонь на лобок, а вторая начинает массаж промежности. Я погружаюсь в нирвану наслаждения, и меня одолевают противоречивые желания: превратить процесс в бесконечный и закончить его как можно скорее.

Сладкая пытка в четыре руки продолжается долго. Меня доводят до грани, безошибочно угадывая момент, когда нужно остановиться, затем следуют расслабляющие ласки, и все начинается снова.

По прошествии многих минут, часов или тысячелетий я взрываюсь, дергаясь всем телом, выгибаюсь в пароксизмах страсти и замираю, обессиленный и умиротворенный.

Понимаю, что вряд ли высплюсь этой ночью, но блаженно улыбаюсь, не открывая глаз.

Глава 11 —

Побег от себя

Завтракает Князь рано, как и просыпается. На часах шесть утра, а Родовая Башня уже гудит словно улей. Мы